Клинков. Последний хаосит - Макс Гато
Холодные глаза сестры пронзали его насквозь. Аж по спине побежали мурашки. Анастасия с малых лет нагоняла на него страху, да такого, что он никогда не испытывал в сражении. А сражения и дуэли были. Он не родился красавицей с золотой ложкой в… кхм.
— Ма, дядя Петя не виноват! — вмешался Николай, мотнув головой, отчего копна русых волос разлетелась в стороны. — Он сделал все, что мог. Это этот… чурбан, с которым шляются бастарды. Простолюдины, что с них возьмешь.
Петр облегченно выдохнул и вытер капли пота на лбу небольшим платком с изящной вышивкой. Кунтуш следовало бы снять, но уж больно неловко было сейчас двигаться и привлекать к себе внимание.
Племянник, хоть и обладал тонким, певучим голосом, но характером был в мать. К добру ли иль к злобе.
— Они сами на нас полезли, — поддакнула брату Людмила. — Нико лишь пытался помочь им.
Она была наделена меньшим магическим талантом, чем брат, и уступала своей сводной сестре в красоте и силе. Находиться в тени — это проклятие. Петр и сам знал его слишком хорошо, ведь пусть Адепт и мог найти работу, где угодно в Выкречи, но сравнивают его вовсе не с другими алептами. А с главой Рода.
— Неблагодарные тв… — едва слышно произнесла Анастасия, а затем встала с высокого кресла и приблизилась к детям.
Она поцеловала Людмилу в лоб, улыбнувшись, а затем потрепала Николая по волосам, отчего тот скорчил недовольное лицо.
— Ну ма-а-а, — жалобно протянул он.
Петр и сам улыбнулся. То ли от вида сестры, то ли от доброй памяти о своих некогда кучерявых и густых волосах.
Сестра в последнее время была сама не своя. С тех самых пор, как щенки начали успешно выбираться в Зону. Да так, что даже пережили междоусобицу в отряде. О которой сестре знать не надобно.
Он поймал на себе взгляд Анастасии, которая нахмурилась и словно задавала немой вопрос, и тут же откашлялся, пытаясь спрятать улыбку. А затем пригладил тонкие, редкие волосы.
— Ты не передумал? — тут же вернулась к сыну Анастасия. — Мы можем устроить тебя в консерваторию в столице. У тебя же все данные!
— Ма! — негодующе вскинул руки Николай. — Я не буду петь. На мне лежит будущее Рода.
Говорить сестре о том, что в консерваторию в столице еще нужно пройти отбор Петр не стал. Нет, он был для этого достаточно смел, но недостаточно глуп.
В большом холле с высокими стульями, удобными креслами, мягкими коврами, стенами, увешанными картинами местных художников, было уютно. Ведь этот дом, вотчина Володиных, строился когда-то и при помощи денег Красовских. Вот только эта вотчина так и не стала для Красовских родным гнездом.
И об этом знали все — от прислуги до офицеров и членов семьи. История никогда за стены дома не выносилась, да и слово свое Володин сдержал, дав не одного, а двух детей Анастасии. Со стороны они были образцовой семьей. Наверное. Сам Петр о таких вещах не задумывался и предпочитал пышных служанок крепкому и надежному браку.
— Главное, что с вами все хорошо, — выдохнула Анастасия, отпуская, наконец, своих детей из объятий. — А с мерзавцами мы разберемся… верно, Петя?
— Верно, — ответил Петр, вновь начавший потеть.
Анастасия поднялась, и, придерживая полы платья, вернулась на свое место. Пусть сестра и повзрослела, но не утратила ни грациозности, ни манер. Отец славно обучил ее. Жаль, только, что характер… а, впрочем, это не его дело.
— С ними нужно не просто разобраться, — посерьезнел Николай. — А серьезно наказать. Не положено выскочкам обращаться так к наследнику. Да при людях и свите!
Петр человеком был. А вот тот момент, когда превратился из дяди в свиту пропустил. Впрочем, к детям Анастасии он относился с теплом. Все-таки одна кровь, пусть и в другом Роде.
Самого Петра таким количеством эликсиров и зелий не отпаивали, да наставников столичных не нанимали. Тогда, быть может, он и сам не отправился бы с сестрой, а попытал счастье в столице. Ну или поднялся бы до ранга Подмастерья. Да, может, и волос не потерял бы вовсе.
— И нужно найти этого наглого простолюдина, — неожиданно добавила Людмила. — Пусть ответит за оскорбление дворянина! Убить в поединке этого выскочку! Эта стерва небось с ним спит, вот он их и взял бездарностей под крыло.
— Людмила, — обратилась к дочери Анастасия, — я много раз говорила тебе быть сдержаннее.
А то Петр не видел, как дорогая сестрица крушила зеркала, метала посуду, рвала дорогие подарки. Но тогда это все казалось лишь женской истерикой, эмоциями. Страшнее ее нынешняя ипостась — холодная и расчетливая. И не дай Солнце перейти ей дорогу.
— Петр… — требовательно произнесла Анастасия.
Маг, услышав официальное обращение к себе, тут же выпрямился и посерьезнел. Не было, в нем прижимистости, ужимок и скрытых полуулыбок. Из доброго дядюшки он превратился в инструмент, заточенный под конкретную задачу.
— Повод для поединка найти можно, — покачал головой Петр, снимая кунтуш и отбрасывая его на спинку стула. — Поводов полно. А если не будет повода, то и смастерить можно.
Он говорил, как его учил отец. Первое правило отца было простым. Сначала находишь положительное в идее собеседника. Даже если сложно и муторно. Иначе, критика не воспримется как надо. А обижать племянницу он не собирался. Да и идея ее была рабочей, но маловыполнимой.
— Но? — коротко бросила Анастасия, хорошо знавшая своего брата.
Второе правило, критикуешь — предлагай. И Петр знал не один способ избавиться от пары надоедливых ублюдков, нервирующих не только сестру, но и его племяшей.
— Они все-еще могут не вернуться из вылазки, — Петр оценивающе взглянул на Анастасию. — Слышал, что они пошли в Топи. А там всякое может приключится.
Анастасия лишь поджала губы.
— В прошлый раз они вернулись… — недовольно прошипела она, — живучие гаденыши.
Дети молчали. Сейчас говорили взрослые. Да и они знали, что лезть под руку злой матери не стоило. Пусть она и любила их больше жизни, но перечить ей в порыве эмоций было себе дороже.
Что ж, Петр и не надеялся, что Анастасия будет просто ждать их возвращения. Или пропажи. На этот случай, было у него несколько вариантов.
— Идея с поединком хороша только, чтобы убрать юнца, — почесал подбородок Петр, — а
