Твое… величество! (СИ) - Галина Дмитриевна Гончарова
— Иоанн, мы прожили вместе двадцать лет, и это были хорошие годы. Не так ли?
— Да.
Его величество вспомнил, как некогда увидел свою супругу, только что прибывшую из Картена. Ах, какой она была тогда!
Хрупкая, юная, испуганная… казалось, ветер подует, и она улетит в небо, словно пух одуванчика! И только корона как-то удерживает ее на этой грешной земле. Она тяжелая, золотая…
Мария ответила ему улыбкой на улыбку.
У нее воспоминаний не сохранилось, но двадцать лет вместе! Что — за эти годы ничего хорошего вспомнить не найдется? Так не бывает!
— У нас были дети, и не наша вина, что боги забрали у нас всех, кроме Анны.
— О, да…
— Это несправедливо и неправильно, тем более, по отношению к такому человеку, как ты.
— Да!
А это вообще беспроигрышная постановка вопроса! Даже если человек сам во всем виноват, никогда он это не признает! Дешевле списать все на судьбу, ей-то больше делать нечего, только дураков преследовать!
— Только вот теперь получается, что я должна умереть, чтобы вы могли жить дальше. Думаете, это справедливо?
— Да…
Иоанн сообразил, что сказал, и аж икнул.
А Мария ничего такого с ним и не делала. Правило трех согласий в незапамятные времена придумали, его вся коуч-братия использует. А что его величество попался… и поумнее него люди попадались.
— То есть… Мария, я не это хотел сказать!
— Да неужели? — Мария прищурилась. Она не знала, как разговаривала с супругом ТА Мария, но подозревала, что мигом начинались попреки, истерики, слезы… если уж бабу смогла довести до инсульта какая-то проститутка? Всего одним скандалом? — А может сейчас ты и сказал мне правду? Тебе ведь было бы так удобно, жена умерла, и безутешный вдовец немедля женится. Красота, да и только!
Нет, одной Дианы было бы мало, значит, там и ДО нее все было весело и интересно. Если вспомнить королевские родословные на земле… Там сложно было выбрать из больных, слабоумных и припадочных. Отклонение на отклонении ехало и психозом погоняло. *
*- примеров в истории уйма. Габсбурги, Браганса, Ганноверская династия, прим. авт.
Иоанн тряхнул головой, возвращаясь к продуманной теме разговора. Получалось откровенно плохо, но…
— Я… Мария, мне нужен наследник!
— Иоанн, предлагаю поговорить серьезно. Я не буду сейчас даже упоминать, что я не какая-то девка, я принцесса Картена! Не буду говорить о моем брате, о нашей жизни, о позоре, которым ты хочешь меня покрыть… Я скажу о другом. Ты, дорогой мой супруг, будешь наслаждаться жизнью с новой женой. А я?
У Иоанна отвисла челюсть.
— ТЫ⁈
— Мне можно будет еще раз выйти замуж?
— Ааааа…
Отвисшая челюсть его величества была прекрасным ответом на вопрос. Адекватным таким.
— Понимаю. Ты можешь жениться, а я должна страдать всю оставшуюся жизнь. И это подводит нас ко второму вопросу. А сколько жизни мне останется? Или ты считаешь, что я долго проживу после развода? Даже в монастыре? Сомневаюсь…
— Мария, я никогда…
— Ты не подумал об этом, мой дражайший супруг, — криво улыбнулась кончиками губ королева. — Прошу. Это копия, и оригинал я отослала брату. Сейчас он уже должен быть в море… неважно. Это мы пока еще не развелись, и я королева. Кто меня будет защищать, когда я стану обычной женщиной?
И перед его величеством развернулся свиток, который написала эрра Лизанда.
— Это — что⁈
— Читай, Иоанн, внимательно читай.
Его величество и прочитал. И нахмурился.
— Диана не…
— При чем тут Диана Эрсон? Нет, мой дорогой супруг, даже если Лизанда лгала…
— Наверняка!
— Вопрос все равно тот же. Кто меня защитит?
Иоанн задумался.
Никогда Мария с ним так не разговаривала. Никогда…
— Ты изменилась.
— Я едва не умерла. Меня столкнули в ублиет, и только осыпавшаяся стена колодца спасла меня от гибели. Иначе я не выбралась бы живой.
Иоанн закивал.
А, ну если так… тут поменяешься! Если едва не померла!
— Я… подумаю.
— Я готова ждать итога размышлений, — кивнула Мария. — Гарантии безопасности и спокойной жизни для меня и моей дочери. Да-да, именно моей. Диана тебе нарожает шестерых сыновей, и живите счастливо. Но я не хочу, чтобы Анна стала разменной монетой в ее играх.
Иоанн сдвинул брови.
— Это моя дочь!
Хотя при мысли о шести мальчишках его величество невольно заулыбался во всю ширь фантазии.
Мария заметила у него отсутствие нескольких зубов, и поморщилась. Фу…
Все она понимает, и про сладости, и про средневековых стоматологов, но душу греют белые и острые собственные зубки. У нее они все на месте. Вот как первый раз обернулась, так и на месте. И надо полагать, все остальное у нее тоже хорошо. Печень, почки, сердце, сосуды: до превращения она себя чувствовала хоть и неплохо, но это в сравнении с оставленным телом, которое на двадцать лет старше и на сорок килограмм больше. А после превращения она вообще летает. А еще душу греет тот факт, что у змей зубы отрастают. Всю жизнь.
Красота!
— Безусловно. И я буду рада, если ты устроишь ее жизнь. Но если сама Анна будет счастлива твоему выбору.
— Вот даже как?
— Я знаю, любовь приносит боль, — опустила бесстыжие глазки долу Мария. — Я теперь хорошо это знаю. И все же, я хочу, чтобы Анна узнала, что такое счастье. Пусть не так долго, как я… пусть еще дольше! Пусть ей никогда не будет так больно, как мне!
И руку к сердцу… главное не перепутать — куда. А то печень щупать в такой момент как-то не комильфо.
Иоанн даже расчувствовался.
— Мария, я бы хотел, чтобы наши дети были живы. Я не желал себе лучшей супруги…
— Я не смогу больше родить, и я понимаю твое желание дать наследника Эрланду. Но и умирать не хочу. Хочу Анну замуж выдать, хочу внуков понянчить, — похлопала ресничками Мария.
Иоанн даже содрогнулся от такого ужаса.
Ему — внуки⁈
Да он еще детей наплодить может! Шестерых! И чтобы все сыновья! Какой из него дед⁈
Но если Марии хочется, что ж, пусть будет.
— Я… подумаю.
Мария кивнула.
— Я не прошу большего, Иоанн. И готова согласиться с хорошим предложением, но именно с хорошим. А не так… чтобы меня просто убили. Я не хочу!
И слезы брызнули.
У кого хочешь брызнут, если так язык прикусить!
Что оставалось делать его величеству?
Только обнять супругу, и погладить по плечу.
— Тихо, Мария, тихо…
— Я не хочу умирать, — рыдала на его плече женщина. — Я не хочу… за что⁈
Иоанн прижимал к себе гибкое тонкое тело, гладил ее по волосам, и
