Андрэ Нортон - Трое против Колдовского Мира: Трое против Колдовского Мира. Заклинатель колдовского мира. Волшебница колдовского мира

Шелковистая ткань, которую я сжимал в руке, казалось, начала сопротивляться давлению моих пальцев. Я разжал их, и она свилась жгутом; один его конец свесился вниз, жгут скользнул на каменный берег и пополз, как змейка, прочь.

Забыв обо всем, я бросился за ним и только позднее сообразил, что не попрощался с Орсией, а ведь я даже не был уверен, смогу ли снова найти тот каменный выступ в протоке, возле которого оставил ее. Но я твердо знал, что если позволю другим мыслям отвлечь меня от вызванного в памяти образа Каттеи, то лишусь своего проводника.

Не отрывая глаз от зеленого жгута, я карабкался по крутому берегу. Наверху туман начал рассеиваться. Я шел через заросли обычных кустов и деревьев, обрамлявших проток. Но вскоре растительность стала редеть, а дальше пошла какая-то странная трава отталкивающего вида.

Я отрезал от куртки снизу две полосы, чтобы подвязать башмаки, и теперь полуобнаженное тело пробирала осенняя промозглость.

Шарф, извиваясь, полз вверх по склону; я старался не отставать. Пока подъем не затруднял дыхание. Я держал в руке меч, и время от времени поглядывал на него, проверяя, нет ли на нем угрожающих рун.

Рядом с Орсией я был невидимым, но теперь остался один, и чары, скрывавшие меня, рассеялись. Окружающая местность казалась совершенно пустынной, хотя в этом и было что-то неестественное и зловещее, словно мне позволили беспрепятственно войти в западню, чтобы потом захлопнуть ее позади меня.

Я поднимался все выше, становилось все холоднее, меня колотила дрожь. Каттея… Потеряв сестру, я как будто лишился руки, — словно часть меня отсекли, и я стал калекой.

Неожиданно меч вспыхнул алыми рунами. Сквозь последние обрывки тумана я увидел женскую фигуру. Та, кого я ищу! Она бежала мне навстречу! Но на мече руны…

— Брат! — она простерла ко мне руки.

Однажды я уже видел другую Каттею — наваждение, которое чуть не обмануло меня в саду у колдуний.

Но может быть, это будущее, которое предвидела Лоскита? Не пролью ли я кровь сестры, если подниму меч на эту улыбающуюся девушку?

— Доверься мечу, сказала Орсия. Отвратительное прекрасно… так кажется?

— Кемок, — она тянула ко мне руки… потом зеленый жгут переполз через камень… Она издала дикий квакающий вопль, какой никогда не вырвался бы из человеческого горла — словно перед ней была ядовитая змея. И взмахнув мечом, я нанес удар.

Хлынувшая кровь обагрила меч и темными каплями оросила мою руку. Там, где упали эти капли, кожу обожгло, как огнем. На земле корчилось отвратительное чудовище. Испуская дух, оно пыталось дотянуться до меня когтистыми лапами.

Может быть, хозяин Черной Башни узнал о моем приближении? Или облик, который принял один из стражей, сам собой возник у меня в мозгу? Ведь Каттея, бежавшая мне навстречу, была той совсем юной Каттеей, которую я вызывал в памяти. Я несколько раз воткнул меч в песок, чтобы очистить его от дымящейся крови. Капли, которые я стер с руки, оставили на коже набухающие волдыри. Я бросился догонять зеленый жгут, который так и не остановился.

Вскоре он вывел меня к песчаной дороге, изборожденной колеями — кто-то явно проезжал по ней совсем недавно. Жгут устремился по колее, и мне ничего не оставалось, как идти следом, даже если эта дорога вела прямо к стражам, которых выставил Динзиль. С двух сторон возвышались скалы, и, как это было по пути от Лоскиты, казалось, будто в камне проступают, шевелятся какие-то гигантские твари, которые следят за мной, ощерившись, и тут же исчезают, если посмотреть на них в упор.

Послышались рыдания, похожие на отдаленное завывание ветра, они становились все громче. Дорога поднималась вверх, потом спускалась во впадину и снова поднималась с противоположной стороны. Во впадине я увидел привязанную к скале женщину в изорванном одеянии обитательницы Зеленой Долины. Ее тело, все в кровоподтеках, неестественно выгнулось. Она выла и бормотала что-то бессвязное, словно обезумев от боли и ужаса.

Меч запылал рунами…

Он действовал безотказно и разоблачал вот уже вторую ловушку Динзиля. Можно было бы пройти мимо этой очередной подделки, но я решил, что лучше не оставлять врага в тылу. Наваждение было настолько правдоподобно, что мне пришлось преодолеть себя, чтобы поднять на него меч.

Я рубанул, и в потоках крови передо мной была уже не женщина. На ее месте в предсмертной агонии бился мужчина. Человек? У него было тело и лицо человека, но то, что я увидел в обращенных на меня, полных ненависти глазах, и вопль, который он издал, умирая — в этом не было ничего человеческого.

Мертвое чудовище, а теперь еще этот мертвый мужчина… Знает ли Динзиль, что они убиты? Выдал ли я свое присутствие?

Я поднялся по противоположному склону впадины и наконец увидел ее.

Это была та самая Черная Башня, которую показывала мне Лоскита. Я остановился в нерешительности, вспомнив будущее, в котором мне предстояло сразить Каттею на некотором расстоянии от Башни. Я приготовился к любым неожиданностям…

Зеленая полоска шелка струилась дальше — туда, где с вызовом указывал в небо этот гигантский черный палец.

Да, Башня действительно оказалась черной — стены ее были сложены из черного камня. От нее веяло такой же невероятной древностью, какая ощущалась в той части города Эса, где вершили колдовство Владычицы Эсткарпа. Башня как будто подверглась не только воздействию веков, которыми люди исчисляют время, но и иному, непостижимому для нас старению.

В Стенах Башни не было ни единого проема, никакого входа. Она стояла на кургане, поросшем странной серой травой, густой и короткой. Дорога, по которой я пришел, обрывалась у подножия этого кургана, и свежая колея тоже обрывалась, точно те, кто ее проложил, с этого места совершили гигантский прыжок — на траве не было никаких следов.

Я медленно двинулся вперед, готовый реагировать на любой признак того, что предсказание Лоскиты может сбыться. Дойдя до кургана, я вздохнул свободнее. Два из трех жребиев мне уже не грозили — то, что могло произойти в Долине и на подступах к Башне.

Зеленый жгут остановился у подножия кургана. Один его конец приподнялся и стал раскачиваться в воздухе, словно шарф никак не решался коснуться травы, чтобы поползти по склону. Я направил меч на курган, и тотчас вспыхнули руны.

Я дотронулся мечом до шарфа, и, к моему изумлению, зеленый жгут тут же обвился вокруг меча, поднялся по нему и обернулся вокруг моей руки до самого плеча. От шарфа исходило тепло, распространяясь от руки по всему телу.

Но как проникнуть в Башню? Теперь мысль о Каттее отодвинулась на задний план, и я стал обдумывать задачу, непосредственно стоящую передо мной. Здесь действовало колдовство, к которому у меня не было ключа.

Или был? Что если попробовать ключ, который давала древняя легенда? Конечно, в таком месте это было чрезвычайно опасно: по преданию, этот ключ, отпирая двери Тьмы, отчасти снимал защиту с того, кто им пользовался, делая его легкой добычей темных сил.

Насколько можно доверять легендам? Оказавшись в Эскоре, мы не раз убеждались, что в древних сказаниях больше правды, чем вымысла. Что если рискнуть и проверить легенду еще раз?

Мешкать было нельзя, надеяться на какую-то счастливую случайность не приходилось. Другого ключа у меня не было, и я решил повернуть этот.

Сжимая рукоять меча, я пошел навстречу солнцу вокруг кургана. Три, семь, девять — магические числа, вдруг какое-то из них поможет мне? Я трижды обошел курган, и ничего не произошло.

Я сделал еще четыре круга, все время ощущая тепло шарфа. Меч показывал опасность лишь тогда, когда я наводил его на склон.

Три и семь не подействовали, я продолжал обход. Когда я дошел до конца в девятый раз, последовал ответ. Трава вдруг незаметно пропала, и появился вход, но не в Башню, а внутрь кургана. Дверь отомкнулась, никаких стражей не было — но что ждало меня внутри?..

Держа меч перед собой, следя, не вспыхнет ли он огненными рунами, я медленно двинулся вперед. Но руны не появились. Передо мной был подземный коридор, стены которого озарял тусклый холодный свет.

Я шел, переводя взгляд со стен на меч и снова на стены, ища дверь или лестницу — какой-нибудь вход в Башню. Хотя в камне этих стен не было такого движения, как на глыбах вблизи владений Лоскиты, но при очень пристальном взгляде в них возникало какое-то необъяснимое тревожащее воображение искривление поверхности, от которого кружилась голова.

Сколько же тянулся этот подземный коридор? Мне казалось, я преодолел много миль, все тело уже ныло от усталости, но я не решался замедлить шаг или остановиться. Наконец я прошел под арку и оказался в круглом помещении, которое, судя по всему, находилось в основании Башни. По кругу шли двери, и если за ними были коридоры, значит они расходились от центра, как спицы колеса. Но лестницы наверх не было.