Дмитрий Евдокимов - Бретер на вес золота

Фехтование для меня было сейчас единственным занятием, позволявшим хотя бы немного забыть о повседневных проблемах, которых становилось все больше.

Уже две недели прошло с моего дня рождения, дня, когда мы взяли под свой контроль трактир «Старый пеликан». И только сейчас можно было сказать, что проглоченный нами кусок оказался-таки переварен Патрулем, а не встал поперек горла. Очень уж резко увеличилась обслуживаемая нами территория. Пришлось и людей срочно добирать, и с хозяевами «попутных» домов, лавок и мастерских договариваться. Хорошо, что эту тяжелую миссию взял на себя мой друг эльф, гораздо лучше умеющий договариваться с людьми, нежели я. Да еще и аллорийская виконтесса подсобила с этим делом, организовав Патрулю грамоту за подписями де Бюэя и де Фризе, предписывающую старшим кварталов самим организовывать жильцов и арендаторов и заключать договоры уже от имени всего квартала.

Сама же амазонка, хотя официально не вступала в ряды Патруля, тем не менее в его делах принимала самое деятельное участие. И никто не мог сказать точно, из каких побуждений она это делала: то ли из чувства благодарности, то ли от нечего делать, то ли интересно ей было безмерно, то ли из личной симпатии к одному непутевому шевалье — по крайней мере, я именно на это надеялся. Единственное, что можно было сказать точно — работа помогала ей скрасить напряженное ожидание ответа из замка д' Астра.

Курьер вернулся на одиннадцатый день, и выяснилось, что я был прав лишь частично. Корона действительно не покидала пределов замка, зато вор успел выковырять из нее знаменитый сапфир. А то, что ловкач был пущен на дно Лиуллы своими же подельниками, наводило на весьма печальные мысли. Получалось ведь, что знаменитый сапфир покоится на дне речном — тело незадачливого вора выловили ниже по течению, и драгоценного камня при нем не было. Если бы он оказался у какого-нибудь другого участника разбойной кампании, то давно бы уже «всплыл» — шила в мешке не утаишь. Ну, или еще была слабая надежда на то, что сапфир был спрятан где-то по пути от замка д' Астра до переправы на Лиулле, но, по словам Флоримель, там уже облазили каждый дюйм земли и ничего так и не нашли.

Чем в этой ситуации я мог еще помочь семье Фло, было совершенно непонятно. Я больше не знал, в какую сторону мне двигаться. Единственное, что пришло в голову — сходить еще раз к барону д' Эрго, осведомиться о личности использованного им мастера-вора. Но ничего полезного из этого визита извлечь не удалось. Вор оказался не из известных — некий Арио Фонтен из Куана. Насколько знал барон, жил Арио один, ни родителей, ни семьи у него не было, и в воровской среде он считался молодым да ранним, то есть перспективным, но не более того. И куда же этот перспективный подевал огромный сапфир д' Астра?

На этом неприятные новости для моей знакомой не закончились. Два аллорийских герцогских дома отказывались бескорыстно идти на компромисс в деле признания семьи Флоримель герцогским домом. Одно из семейств требовало золота, другое — невыгодного династического брака. Чем конкретно это грозило, я до конца так и не понял, а Фло пока предпочитала отмалчиваться. Единственное, что я знал точно, — это что виконтессе пока было предписано усиленно искать камень.

Пьер попытался развернуть меня хотя бы боком к солнцу, но я был против — как только он пошел вперед, напоролся на укол в правую часть груди.

— Проклятье, Орлов! Ты становишься чрезвычайно опасным! Поставить тебя, что ли, против Дюмуа и Надаля? — пригрозил д' Эферон, утирая пот со лба тыльной стороной ладони.

— Нет, Пьер, не надо, — вяло запротестовал я, — в тренировочном зале не будет ни деревьев, ни яркого солнца, ни листьев под ногами. Так что ты уж сам со своими друзьями разбирайся.

— И все-таки мы подумаем об этом, — отговорить Пьера д' Эферона от однажды пришедшей ему в голову мысли было очень непросто.

В этот момент в саду появился шестилетний сын хозяина «Серебряного оленя».

— Шевалье Орлов, вам письмо от месье эльфа! — мальчонка подал мне написанную на клочке бумаги записку.

— Передай, что я скоро буду! — пообещал я, ознакомившись с текстом, и сунул посланнику медную монетку.

— Спасибо, шевалье, передам! — бросил обрадованный курьер уже на бегу.

— Все, Пьер, нужно идти. Бандиты зашевелились, Арчер полагает, что могут устроить нападение на «Серебряный олень».

— Помощь нужна?

— Надеюсь, что справимся, но все равно спасибо.

Я был уже в половине квартала от Второй Ремесленной, когда навстречу мне высыпала целая ватага вездесущих мальчишек. Некоторых я знал, лица других были мне лишь смутно знакомы — наверняка я и их видел где-то поблизости от «Серебряного оленя».

— Скорее, сударь, скорее! — возбужденно заголосили они вразнобой. — Там вашу амазонку убивают!

Кровь с огромной силой ударила мне в голову, ярость заклокотала в груди. Совершенно не помню, как преодолел последнюю сотню метров, но на нашу улицу я вылетел готовый рубить, крошить, кромсать и рвать глотки. Шпага уже давно была в правой руке, плащ и шляпа были выброшены где-то по дороге.

Мимолетного взгляда на происходящее хватило, чтобы понять: дело плохо. Очень плохо. Улица была буквально наводнена разношерстными толпами бандитов. Пожалуй, их было не меньше двух сотен. Где-то уже вовсю шел грабеж торговых лавок, кое-где нападавшим оказывали сопротивление. Настоящая свалка наблюдалась у входа в трактир «Серебряный олень» — мои люди яростно обороняли нашу штаб-квартиру от превосходящих сил противника. Я успел мельком заметить ожесточенно рубящихся Коменжа и Ван Галена. Нигде не было видно Арчера: в трактире ли он или где-то в центре уличной свалки? Сколько патрульных сейчас в деле и придут ли на помощь те, кто сегодня свободен от службы? Все эти мысли промелькнули в моей голове за какое-то мгновение и улетучились без следа. Потому что взгляд мой нашел то, что искал с самого начала.

Несколько десятков свистящих и улюлюкающих бандитов сбились в достаточно широкий круг, внутри которого металась одинокая фигурка виконтессы д' Астра. Я мог видеть ее голову с растрепанными волосами лишь в редких промежутках между головами обступившей ее толпы, в которой к тому же большинство людей были выше ее ростом, поэтому и не мог понять, почему амазонка кружится на месте, словно привязанная. Сейчас узнаем.

В мгновение ока кинжал обратным хватом удобно улегся мне в левую руку. Совершенно не задумываясь о шансах на успех этой безумной идеи, я ринулся на толпу. Ярость удесятеряла мои силы, я дрался за себя, за своих людей, за любимую, за ставшую мне родной улицу и приютивший меня город. Я был полон решимости убить всякого, кто посмеет покуситься на мою, только начавшую налаживаться, жизнь.