Предзимье. Осень+зима - Татьяна Лаас
Тот, послушно садясь на стул, слишком серьезно сказал ей:
— Не волнуйтесь, прошу. Я разберусь со сплетнями, не берите в голову. Илья Андреевич предупреждал, что Разумовские станут творить подлости в отношении вас. Он просил меня присмотреть за вами. Виноват, не справился. Пусть Илья Андреевич из-за лечебно-охранительного режима пока не доступен — его запрещают тревожить звонками, но инструкции в отношении вас он оставил заранее. Никто Разумовской не поверит. Илье Андреевичу из-за нее даже камеры во все свои автомобили пришлось устанавливать. Таисия Саввовна, я разберусь с Разумовской, не волнуйтесь. От вас требуется одно — написать на нее заявление, излагая все старательно честно.
Тая достала пачку сливок и, закрыв дверцу холодильника, уперлась в неё лбом.
Зимовский! Опять Зимовский! Вот как можно оставлять инструкции по защите от Разумовской и не подумать, что Тая нуждается в защите от него самого! Как там Даша ругалась на мужа? Невозможный мужчина? Вот Зимовский — невозможный змей.
— Таисия Саввовна, вам плохо?
Она заставила себя выпрямиться, развернуться к Владимиру и улыбнуться:
— Спасибо. Спасибо за заботу. Со мной все хорошо.
Кажется, мужчину она не успокоила. Он мягко сказал:
— Илья Андреевич успел предупредить, что вы жертва языческого ритуала… Он просил вас оберегать и не волновать.
Тая вернулась к приготовлению кофе.
— Держать меня в неведении он тоже просил?
Она налила сперва кипяток в кружку, потом принялась за сливки.
— Нет. Он распорядился, что, если с ним что-то случится, помочь вам в расследовании.
Это было неожиданно. Это не Гордей, который предпочел умолчать.
— Полагаю, его госпитализация попадает под «что-нибудь случится»? — Кружка со стуком опустилась перед Владимиром — Тая все же плохо контролировала себя. — Скажите, столько погибло полицейских на пустыре?
Владимир покосился на Таю, опустившуюся в кресло, но ответил:
— Шестеро. Причины их гибели пока неясны. Всплеска магоэнергии не было. Ни один датчик не сработал. Так бывает, когда воздействует нечисть…
Он как-то странно при этом смотрел на Таю. Она знала, что из нечисти тут только она. Гордей говорил.
— Вязев, перед тем как погибнуть, успел два раза выстрелить — именно на выстрелы среагировал тайный советник Метелица. В кого стрелял Вязев, пока непонятно — не удалось найти следы пуль. Что-то еще, Таисия Саввовна?
Тая вцепилась руками в подлокотники кресла. Шесть человек. Из-за нее. Хоть Гордей и Зимовский в это не верят. Шесть человек! Почему?! И если не она это, то кто? В сердце теплом горела вера Гордея в нее. И вера Ильи. Андреевича. Если Гордей не лгал. Он никогда не лжет.
— Таисия Саввовна?
Она заставила себя ожить:
— Со мной все хорошо. Что было на записях той ночи?
Владимир вздохнул:
— Ничего. Только приход Зимовского, его исчезновение, Вязев, рванувший за кем-то в погоне, а потом уже вы и Метелица. Все записи изъяли и отправили в столицу. Тут я ничего помочь не могу.
Ей только нужны деньги. Ей нужна прорва денег.
— Может… — Владимир замер, не зная, что еще сказать.
Тая снова спросила, пока ей хоть кто-то отвечает:
— Фотография с поля, где убили Федорова… Это вы выложили?
Владимир отставил кружку с кофе в сторону:
— Нет. Это наш фотограф. Он сделал фото и продал его новостному каналу. Как фотография оказалась в молнеграмме, я пока не выяснил. Решение по наказанию фотографа будет принято Ильей Андреевичем. Её императорское величество Александра потребовала, чтобы Илья Андреевич выписался из госпиталя — юбилей бывает крайне редко, приезд императрицы еще реже, так что потерпит — перенесет болезнь на ногах. Еще говорят, что вас тоже ожидают.
Тая напомнила:
— У меня траур.
— Увы. На вашем месте я бы занялся поиском подходящего платья — торжество, где ждут Илью Андреевича, Дарью Аристарховну и вас, уже завтра. Не бойтесь, происшествие с Разумовской не дойдет до императрицы. Что-то еще?
— Вы не знаете, сколько приблизительно стоит ремонт той замерзшей пафосной дряни на улице?
— Я думаю, что это вообще не ваши заботы.
Глава восьмая, в которой все плачут
Владимир ушел, старательно уговаривая Таю не волноваться. Он совсем справится. А с чем не справится он, уладит Зимовский. Вот ему быть обязанной не хотелось, да и Тая все же виновата — она напала первой, это факт. Ремонт она оплатит сама. Думать о других новостях, которые сообщил Владимир, было тошно. Шестеро погибших на пустыре. Шестеро. А из нечисти, способной подчинить себе землю, только она. Вряд ли полозы управляют почвой — им подчиняются только металлы. Сейчас даже вера Гордея не спасала Таю. В чем-то он был прав, когда решил умолчать о гибели людей — если в этом точно нет Таиной вины. Но нет ли?
Тая задумчиво замерла у окна кухни, глядя, как близкий лес старательно изображал из себя ласкового щенка — шумел сизыми сосновыми лапами, призывно колыхал высокими травами, росшими на опушке, грибным семейством у самого забора завлекал. Тропинка бежала в лес мимо забора, обещая привычные по детству приключения, когда каждый найденный гриб или полянка с ягодой — уже богатство. Тая и забыла, как ей было хорошо в лесу, как она играла с эхом или бегала в догонялки с солнечными зайчиками. Сердце громко стукнулось в грудную клетку. Им было хорошо вдвоем — лесу и Тае.
А сейчас она его боится, хотя тени попрятались в кустах. Лес безмятежен, и только солнечные лучи копьями пронизывают его, заставляя течь смолу, словно кровь. Тая уперлась лбом в прохладное стекло — снова её в мыслях не туда занесло. Она даже в солнце видит врага.
Ветер снова принялся увещевать Таю. Тут лес не опасен для неё — ему не перешагнуть забор, а сама Тая еще не выжила из ума, чтобы перелезать через него. Можно попытаться… Тая удивилась собственной смелости. Можно попытаться подойти к лесу и поговорить с ним. Пока дурная идея не вылетела из головы, сменяясь привычным страхом, Тая помчалась на улицу — машину Разумовских грузили на эвакуатор. Шофер в ливрее косо посмотрел на Таю, но предпочел промолчать — Владимир, видимо, оказался крайне убедительным.
Еле пробравшись через высокие, ломкие, сухие уже травы, которые заполонили задний двор, Тая замерла у забора — первым делом она проверила его крепость: он был рассчитан на магмодов, так что Таю точно выдержит. Высотой ей по грудь, он был непреодолимым препятствием как для Таи, так и для леса. Она протянула руку к ближайшей сосновой
