Елена Ежеменская - Чародей

– Я не буду убивать тех, кто не сделал ничего плохого, - я развел руки в стороны. Меч упал на пол.

Только сделав это, я осознал, какого труда мне стоило разжать ладонь. Все мое существо противилось этому. "Это ошибка! - вопили чувства. - Меч твой! Он всегда был твоим! Подними его!"

Я чуть не наклонился к мечу, но вовремя остановился. Он звал меня своим чудесным голосом, призывая поднять его и положить конец этому беспределу всего лишь одним коротким взмахом…

Вместо этого я вновь поднял глаза на Адальберта.

– Добро должно быть с кулаками, но это уже перебор, - ровно произнес я, глядя старику прямо в глаза.

– Не желаешь быть палачом невинных? Тогда пойди и убей Тимерхана.

Поначалу я подумал, что он шутит. Но на морщинистом лице не промелькнуло и призрака улыбки. Я так изумился, что даже пение меча для меня стало немного тише.

– Вы что, серьезно? - поднял брови я. - Да нет, не может быть. Вы шутите, черт побери!

– Какие могут быть шутки, Дэрриен? Ты отказался убивать якобы невинных - убей виновных! Здесь-то какие могут быть претензии?

– Вы что, хотите, чтобы я так просто заявился к нему и проткнул мечом?

– Нет. Тебе нужно отрубить ему голову.

– Всего-то? - фыркнул я. - Перерезать стражу, повбивать колы в вампиров, сломать магическую защиту, подобраться к старичку и отсечь ему башку. Нет ничего проще.

– Мне нравится твое чувство юмора, Дэрриен. Я бы с радостью предложил тебе должность шута.

– А поломойки вам не требуются? Есть одна кандидатура…

– Мы обсудим этот вопрос позже, - перебил Адальберт. - Если ты, конечно, вернешься.

– Меч-то вам надо будет отдать, - пожал я плечами. И с ужасом осознал, что эти слова вызвали во мне почти физическую боль. Я не хотел отдавать меч. Он мой. Этот старик ни за что не получит его, пусть это будет стоить мне жизни.

Адальберт усмехнулся.

– Теперь он твой. Пока ты сам не решишь добровольно отказаться от него.

Как гора с плеч.

– Так ты согласен с моими условиями?

– Если вы отпустите Ракел и Дэниела, я подумаю.

– Нечего думать, - оборвал меня Адальберт. - Либо ты соглашаешься, либо я сам убью преступников.

– Отпустите Ракел и Дэниела, - повторил я. - Тогда я возьмусь за ваше идиотское поручение.

– Да будет так, - Адальберт сложил руки, как при молитве, и смиренно склонил голову.

Святой дьявол.

ГЛАВА 25

Аменохеприти трындел о чем-то вот уже на протяжении четверти часа, но я его не слушал. Я смотрел на меч.

Длинное узкое лезвие горело в отблесках огня, бушующего в камине. Внутри рубина переливалось жидкое пламя. Куда бы я ни посмотрел, камень все время притягивал мой взгляд. Рука сама тянулась к рукояти. Взять меч, почувствовать прохладу серебра в ладони… Снести пару голов.

Эта мысль отрезвила меня. Я наконец смог оторваться от великолепного оружия и перевел взгляд на Амена.

Тот скрестил передние лапки на груди и сердито постукивал ножкой по столу. Ему бы еще миниатюрную мухобойку на плечо…

– Этот меч тебя погубит, - покачал ушами он.

– Да ну, - отмахнулся я. - Это просто оружие. Не наркотик же.

– Нет, это хуже. Наркотик убьет тебя не так быстро.

– Да пофигу, - и в самом деле, мне было абсолютно по барабану. Если мне суждено умереть из-за этого меча - пожалуйста, но сначала я им помахаю.

– Он уже завладел тобой, - печально вздохнул жрец, сложив крылья домиком над головой. - И дальше будет только хуже. Тебе нужно немедленно избавиться от него.

– А как же Тимерхан? - честно говоря, на Тимерхана мне было наплевать, лишь бы меч остался у меня. Навечно.

– Ты можешь сбежать.

– Не могу. Там Ракел и Дэниел…

Только сказав это, я понял, что и на них мне с высокой колокольни. Господи… В кого я превращаюсь? Я попробовал убедить себя, что действительно делаю это ради Ракел и Дэниела, но не получалось. И осознав, что я натворил, взяв в руки меч, я испугался по-настоящему.

Теперь я больше ничего не смогу, кроме как убивать. Жажда убийства будет со мной всю жизнь, прирастет и не отстанет. Я буду прикрываться добрыми делами, отрубая головы вампирам и оборотням, но на самом деле я стану обычным убийцей, которому доставляет кайф наблюдать за струйками крови, хлещущими из шеи.

Нет, нет и еще раз нет. Я не стану таким, как мой двойник. Он маньяк тот еще. Я спасу Ракел и Дэниела, а затем избавлюсь от меча.

– Я должен убить Тимерхана. Они не выберутся сами…

– Да забудь ты о них! - протестующе замахал лапами мыш. - Адальберт все равно найдет способ добраться до тебя! Даже если ты выживешь после покушения на Тимерхана, в чем я лично очень сомневаюсь, этот старик отправит тебя убить кого-нибудь еще.

Я буду этому только рад. Таким мечом я согласен даже рубить капусту на кухне Адальберта и готовить ему щи. Я готов на все, лишь бы держать "Карателя" в руках, слушать его пение и… махать им направо и налево. Если они попытаются забрать его у меня, не сносить им головы.

"Возьми меня! - пел меч. - Я только для тебя, остальные недостойны владеть мной! Зачем тебе эти жалкие маги, которые не могут ничего, кроме как давать советы? Ты сам себе хозяин, и со мной никто не скажет тебе ни слова против! Я жажду крови! Возьми же меня! Убей! Убей!"

Я привстал, намереваясь схватить меч. Пусть мне придется убить моих спутников. По крайней мере никто не будет нести всякую чушь над ухом. Никто не помешает мне убить Тимерхана и восстановить справедливость. Я могу это сделать. Я самый могущественный чародей на Земле, и меч только приумножит мою силу.

Руки Джемала вдруг сжали мою голову так, что я охнул. Он вздернул меня вверх, заставляя оторвать взгляд от меча. Волей-неволей мне пришлось уставиться в темные очки.

– Смотри на меня, Дэрриен, - холодный, механический голос. - Смотри на меня.

А мне ничего больше не оставалось. Я смотрел. Я видел черную бездну за очками, бездну, зовущую меня, предлагающую присоединиться к ней. Шагнуть за границу. Уйти, чтобы больше никогда не возвращаться.

В самой глубине этой бездны вдруг зажглась едва заметная искорка. Она разгоралась, превращаясь в крошечный язычок пламени, затем в небольшой костер… И вскоре огонь заполнил собой все. Бушующий в моей голове пожар причинял ужасную, обжигающую боль. Но он и притягивал, манил, обещая неслыханный кайф. И я не в силах был противиться этому зову. Я хотел присоединиться к всеуничтожающему пламени, влиться в него, освободить эту силу из бренного тела Джемала и научиться управлять ей. Или, если не получится, просто выпустить на волю. Чтобы сжечь все.

Острая боль пронзила мой мозг. Боль, в десять раз сильнее той, что донимала меня прежде. Я не рухнул на колени только по одной причине - Джемал все еще сжимал мою голову, словно тисками.