Керстин Гир - Изумрудная книга

— Что? Этого не может быть, она ведь…

— Шпага едва задела её кожу. Видишь? Корсет мадам Россини сослужил девочке немалую службу. Аорта — ох, Гидеон-Гидеон, ну чему, скажи на милость, вас там только учат? На какой-то момент я действительно поверил, — палец доктора прижался к моей шее. — Пульс стабильный.

— Так с ней всё в порядке.

— А что точно произошло?

— Как лорд Алестер мог нанести ей такой удар?

Голоса мистера Джорджа, Фалька де Виллера и мистера Уитмена сливались воедино. Гидеона слышно не было.

Я попыталась открыть глаза, на сей раз мне удалось это сделать без особого труда. Я даже могла подняться, не прилагая особых усилий. Я увидела знакомые окрашенные в разные цвета стены нашего подвала, а надо мной склонилось несколько хранителей. Все, даже мистер Марли, улыбались мне.

Только Гидеон уставился на меня так, будто не верил собственным глазам. Лицо его стало смертельно-бледным, а на щеках всё ещё были заметны следы слёз.

За его спиной стоял Джеймс, прижимая к глазам свой накрахмаленный носовой платок.

— Скажи мне, когда можно будет снова смотреть.

— Точно не сейчас, а то ослепнешь на месте, — сказал Химериус, который уселся по-турецки у меня в ногах. — У неё вот-вот грудь вывалится из декольте.

Упс. Он вообще-то был прав. Смутившись, я постаралась прикрыть наготу разорванными и оторванными лоскутками, которые когда-то были прекрасным платьем мадам Россини. Доктор Уайт аккуратно оттолкнул меня обратно на стол, на который меня положили несколько минут назад.

— Мне нужно быстро промыть и перевязать эту царапину, — сказал он, — а уж затем я проведу полное обследование. Жалобы есть?

Я отрицательно покачала головой и тут же застонала. Всё моё тело страшно горело и ныло.

Мистер Джордж, стоявший позади, положил руку мне на плечо.

— О боже, Гвендолин. Как же ты всех нас испугала, — он тихо рассмеялся. — Я называю это глубоким обмороком! Когда Гидеон появился здесь с тобой на руках, я, было, даже подумал, что ты действительно можешь…

— Испустить дух, — закончил его предложение Химериус, потому что мистер Джордж смущённо замолчал. — Честно говоря, вид у тебя был и вправду какой-то мёртвый. Мальчишка был просто вне себя! Кричал, что надо срочно остановить кровь и вообще нёс какую-то несусветную чушь. И ревел. Ты чего уставился?

Последний вопрос был адресован маленькому Роберту. Тот разглядывал Химериуса в полнейшем восхищении.

— Он такой милый. Можно его погладить?

— Держи от меня руки подальше, если хочешь, чтобы они тебе ещё послужили, малыш, — сказал Химериус. — Хватит и этого расфуфыренного попугая, который постоянно обзывает меня кошкой.

— Попрошу! Кошек с крыльями не бывает, это я и сам знаю, — выкрикнул Джеймс, всё ещё прикрывая глаза. — Но ты-то кошка из бредовых фантазий. Бесовская кошка.

— Ещё хоть слово, и я тебя проглочу, — сказал Химериус.

Гидеон отошёл на несколько шагов в сторону и опустился на стул. Он снял парик, провёл руками по волосам и уронил лицо в ладони.

— Не понимаю, ничего не понимаю, — прозвучал сквозь пальцы его голос.

Я чувствовала то же самое. Как это могло случиться — я только что умерла, и вот снова ощущала себя абсолютно живой? Можно ли такое представить? Я поглядела на рану, над которой корпел доктор Уайт. Он был совершенно прав, это действительно всего лишь царапина. Когда я брала у себя кровь ножом для резки овощей, порез был куда более глубоким и болезненным.

Гидеон снова поднял голову и повернулся ко мне. Каким удивительным зелёным светом светились его глаза, подчёркнутые бледностью лица! Я снова вспомнила его последние слова, адресованные мне, и постаралась выпрямиться, но доктор Уайт снова прижал меня к столу.

— Может кто-то снимет с неё этот чёртов парик? — грубо сказал он. Тут же множество рук принялось выдёргивать шпильки, и когда парик, наконец, отделился от моей головы, я испытала невероятное облегчение.

— Осторожно, Марли, — предупредил Фальк де Виллер. — Подумайте о мадам Россини!

— Да, сэр, — промямлил Марли и тут же с испугу чуть не выпустил парик из рук. — Мадам Россини, сэр.

Мистер Джордж вытащил последнюю шпильку из моих волос и осторожно распустил косу.

— Так лучше? — осведомился он.

Да уж, так было намного лучше.

— Мы бедные овечки, никто нас не пасет, мы таем словно свечки, ну кто же нас спасёт, — идиотски нагло распевал Химериус. — Ох, некому тебя спасать! Как же я рад, всё-таки, что ты до сих пор жива и мне не придётся искать себе нового человека. Я так счастлив, что мелю полную чепуху. Ты, бедная моя овечка.

Маленький Роберт захихикал.

— Можно мне убрать платок? — спросил Джеймс, но ответа решил не дожидаться. Лишь взглянув на меня, он снова прикрыл глаза. — Гром и молния! Это действительно мисс Гвендолин. Простите меня, что я не узнал вас, когда юный денди пронёс вас мимо моей арки, — он вздохнул. — Всё так странно. В этих стенах столь редко увидишь прилично одетых господ.

Мистер Уитмен положил руку Гидеону на плечо.

— Что же именно произошло, юноша? Смог ли ты передать графу наше послание? И получил ли ты от него указания для следующей встречи?

— Принесите ему виски и оставьте мальчишку на несколько минут в покое, — пробурчал доктор Уайт. — Он никак не может выйти из нервного потрясения.

— Да нет, всё уже снова в порядке, — пробормотал Гидеон. Он бросил беглый взгляд в мою сторону и, вытащил из кармана опечатанное письмо и протянул его Фальку.

— Пойдём! — сказал мистер Уитмен, помог Гидеону встать на ноги и провёл его к двери. — Наверху в кабинете директора Гиллза есть виски. И кушетка, если тебе вдруг захочется прилечь, — он огляделся. — Фальк, ты нас не проводишь?

— Конечно же, — ответил Фальк. — Надеюсь, у старины Гиллза хватит виски для всех нас, — он повернулся к остальным. — А вы ни в коем случае не смейте приводить Гвендолин домой в таком вопиюще встревоженном состоянии, вам ясно?

— Ясно, сэр, — заверил его мистер Марли. — Ясно как божий день. Если позволите мне подобную формулировку.

Фальк презрительно хмыкнул.

— Позволяю, — сказал он, и дверь за ним, мистером Уитменом и Гидеоном захлопнулась.

Мистер Бернхард сегодня вечером не работал, поэтому у входа меня встретила Кэролайн, и тут же затараторила, не дав мне вставить ни словечка:

— Шарлотта примерила свой костюм феи, который она собирается надеть на вечеринку, платье такое прекрасное, а ещё она разрешила мне прицепить ей крылышки, но тётя Гленда сказала, что сначала неплохо было бы мне помыть руки, потому что я наверняка снова гладила каких-нибудь грязных зверю…