Остров жизни - Иван Поляков
«Я и мгновения не сомневаюсь, что что-то «выйдет», – с раздраженьем. – К примеру, очередной день на кровати с травяным компрессом на боку! Гарантирую!»
Вслух же гордая мать и взрослая женщина сказала иное:
– Но пока ведь не выходило!
– Да… Будто я сам в маразме и ни бельмеса уже не помню, – заявил Ивес, продолжая копаться в раскуроченной земле. И громче: – Это были пустяшные ошибки. Мать твоя меня отвлекала, вот и… затянули.
«Ну конечно», – не без удовольствия подтвердила про себя Зое. Да, не всегда всё происходит так, как бы нам хотелось.
***
«Но только не у меня! У кого угодно, только не у меня. Почему? Ну, я ведь это… это я. Со мной такого в принципе не может случиться».
(Кузьма Прохожий. Из услышанного на дороге).
***
Тяжело вздохнув, девушка выпрямилась:
– Гай, ты точно уверен, что ничего не хочешь ему сказать?
Ивес:
– Он не может! Он тренируется!
Юноша, ворочавший валун в той же яме, под нос себе высказал всё, что думает по данному вопросу. Зое не нужно было смотреть на него, чтобы на слух опознать и «телегу» и «твою». Камень вновь просел. Многострадальный: его опрокинули ещё в первый год и с тех пор ну никак, никакими силами не могли убрать.
«Как же, тренируется. Ещё один претендент на тот же шарф».
Перемежая и скрещивая полевых головастиков с весенними кроликами, Ивес опрокинул на край очередную, не иначе тысячную за этот день лопату.
– Да, такие тренировки. А разве кто говорил, что будет просто? Ничего-ничего. Ничего! Пусть постарается на благо семьи.
– Или твоего, – ляпнула, а уже после задумалась, что конкретно сказала Зое.
Да, после двадцати, в зрелом, полностью состоявшемся возрасте, пора уже думать, а после уже говорить. Запылившиеся брови главы семейства сошлись на битой переносице. Сквозь толстый слой грязи проступила краска.
– Да моего! – выплюнул мужчина. – Моего! А по-вашему жить в одном доме с этакой оравой – это нормально? Мне дышать негде, и другого выхода, кроме как строительство, лично я не вижу. Хватит! Засиделись на моей шее!.. Иного выхода сселить вас лично я не вижу.
Зое усмехнулась в кулак:
– Пап.
Проследив за взглядом, Ивес начал багроветь ещё сильнее. И на сей раз уже от ярости.
Выискивая червяков, чёрная курица разгребала землю. Скребла прямо на удерживаемой мужчиной лопате!
Червяк, в самом деле, нашёлся, но Ивесу от этого особенно легче не стало.
– А ну, вон пошла! – взорвался.
Встряхнув древко, мужчина попытался прихлопнуть им курицу. В глазах его ясно читался зов хищных предков. Потомок им достался не особенно-то проворный.
– Вот же безмозглая!
– А о пристройке ты не дум…
– Дом!
– Понятно.
Порой проще ишака заставить работать, чем вынудить человека от этой работы отказаться. Что главное – это всё было никому не нужно. Всего-то и требовалось, что занять один из тех домов, что пустовали со времён гибели сэра Ланца.
Бод с прибавлением уже заселился в один такой, а отец всё ковырялся с фундаментом.
– Па-ап.
– Я ничего не слышу!
Скрипнула калитка, это вышла чуть полноватая женщина, ведя за руку девочку со светлыми, почти соломенными волосами. Пусть в детстве Надия и не давала продыху, где-то начиная с пяти лет её вдруг стало совсем не слышно. Стыдно признать, но лично Зое, которой та глаз не давала сомкнуть, обрадовалась. Потом испугалась. Теперь опасались уже все. Девчонке перевалило уже за тринадцать, а она не то что в город не просилась, из дому почти не выходила. Кастрюли да тряпка были её друзьями, и лишь Марта всё понимала и не торопила. «Всё будет, как время придёт», – любила повторять она, и даже отец, на всё имевший собственное мнение, предпочитал выражать его молча.
Соломенные с золотым отливом волосы, тонкие губы и глаза, смотрящие на мир с вечным удивлением.
Вынырнув из-за юбок Марты, сноп кур всех мастей покатился вниз по холму, кудахча и махая пегими крыльями. Трое сразу свалились в яму, десятеро же налетели на кучу, разгребая и сбрасывая кровь и пот многих дней каторжного труда. Ивес даже сквозь пыль побурел, точно свёкла.
«Вот ведь дурная порода, пришибёт ведь. Да и эти не лучше».
– Ей! Твою, да… Мне, по-вашему, делать нечего, кроме как всё это разгребать?
Подведя поддевающую пыль девчонку, женщина заглянула в яму:
– К холодам закончите?
Святая наивность! Лично Зое вообще сомневалась, что Ивес когда-нибудь «закончит». Сын прошёл мимо, глядя в землю.
«Ну, точно Гай. Такой же».
И всё же было в нём что-то. Да пусть Гюстав был не самым смелым мальчишкой в деревне, и всё же разум, чистый и открытый, читался в его глазах.
«Зерно разума у всех есть, но что из этого вырастет в итоге, это уже другой вопрос, – тут же ухмыльнулась другая Зое и, не теряя времени, прихлопнула: – На отца того же взгляни. Что-то неособенное он вытянулся за последние сорок лет».
Сложно на это что-то возразить. Ивес сам вызвался разгребать снег, хотя этим и мог заняться Гай… а грел собачий шарф, пока зять грёб сугробы.
Отец впервые за годы поговорил со своим лучшим другом... да так, что им опять же впервые за десятилетие пришлось платить за гвозди. Мужчина стал с ним «мириться». «Перемирился», и Гай чуть было не сорвал спину, таща его домой. Отлежавшись, Ивес зачем-то полез в озеро, так что чуть было не утонул, а после вновь занялся раскопками.
«Да нет же. Есть какие-то с подвижки. Пусть они и не настолько заметны, но всё-таки».
– Никому не помогать! Вот деду вашему никто не помогал! Он сам наш дом поднял!
***
«"Пришёл. Увидел. Завязал", – как любил говорить мой дядя, завязывая шнурки».
(Кузьма Прохожий. Из услышанного на дороге).
***
«Надо бы поговорить с Гаем. Пусть научит мальчишку читать и… и чему там ещё учат».
– А что это?
Поднявшись, Ивес не без
