Артём Лунин - Башня Близнецов 2 (СИ)

Миновав крылатых тварей, девушка потянула на себя кольца в пастях львов, и тяжёлые двери бесшумно открылись в холл.

На полу холла была мозаика из чёрного и серого мрамора. Очень строгая, безупречно геометрическая и гармоничная, но…

Гостья заморгала.

Среди элементов сложной мозаики, нарушая её гармонию, располагались белые вставки, изображающие отпечатки девичьих ног. Причём… девушка сбросила смешные тапочки и примерила босую стопу к силуэту, — её собственных.

Отпечатки вели куда-то вбок. Девушка вдохнула, выдохнула… и сделала шаг, следуя им.

Ничего не случилось. Только гулкое эхо отозвалось и тут же затихло. Она шагнула снова… и поняла, что цепочка следов тянет её за собой. Ради интереса она попыталась вырваться, нелепо шагнула в бок и чуть не растянулась на полу. Снова ничего не случилось. Отпечатки предлагали, но не приказывали идти, следуя им, вон к той двери слева.

Девушка подумала и пошла.

— Оружейный зал? — вслух прочла серебряные буквы на чёрной поверхности двери. Поколебавшись, протянула руку к дверной ручке, которая представляла собой рукоять меча, как будто вбитого в серое дерево. Дверь была украшена силуэтами разнообразного оружия — мечей, топоров, скрещенных копий.

Гостья потянула за рукоять и оказывалась в большом зале.

Очень знакомом зале…

Пол зала был расчерчен линиями, стрелками, полосами. На стенах висело оружие. Чёрная сталь тускло сверкала, внутри лезвий клубилась Тьма.

Мечи. Гигантские прямые или лёгкие изогнутые, простые и вычурные, с перпендикулярными и боковыми рукоятями. Топоры. Небольшие метательные и бердыши с широченными лезвиями, алебарды длиннее роста человека. Копья. Короткие, с гранёными узкими наконечниками или с широкими, длиной в треть древка, пригодными для уколов и рубящих ударов, или двухсторонние.

И совсем странное оружие. Секира, как будто скованная из голубого льда. Меч с лезвием из дымного стекла. Копьё с языком пламени вместо наконечника.

Но внимательно изучить образцы ей не дали.

— Напрасно ты сюда пришла, — сказал кто-то.

Гостья вихрем обернулась. Напротив неё стояла девушка.

Невысокая, худощавая, не слишком красивая, она выглядела так, как будто недавно тяжело переболела. Заострённые черты лица, сероватая кожа, короткие волосы. Одежда из струек серого дыма. Глаза — озёра Тьмы.

Она казалась эндемиком этого места, исконным обитателем мира дымной сферы.

— Ты больше не поднимешься наверх, ты останешься здесь навсегда и умрёшь, — теневая девушка не угрожала. Она сообщала. Ставила в известность.

— Кто ты? — прошептала гостья, пятясь.

— Не узнаёшь? — теневая усмехнулась, как-то очень знакомо. И голос её она определённо слышала раньше, но… Гостья покачала головой.

— Не важно, — теневая медленно подняла руку, подогнула пальцы, словно сжимая невидимую рукоять, повернула голову.

Гостья посмотрела туда же, на меч с лезвием из стекла и дыма.

— Приди!.. — велела теневая, и оружие вдруг распалось на дымные струи, растворяясь в воздухе, словно иллюзия…

Гостья отпрянула. Тело среагировало раньше, чем разум, избежав удара меча, который возник в руке теневой.

Его лезвие как будто было выковано из прозрачного стекла, внутри которого клубился чёрный дым. Клинок казался невесомой игрушкой, пустой причудой искуссника, глупой и хрупкой.

Но девушка вовсе не хотела проверить, насколько он опасен на самом деле.

— Просто не сопротивляйся и я сделаю всё быстро и почти не больно… — прошептала теневая, безумно улыбаясь. Глаза её горели тьмой.

Меч взлетел.

И всё остановилось.

Зал вдруг озарился ярчайшим светом, и за спиной теневой возник человек.

Нет, не человек — какой-то аним, у людей ведь не может быть крыльев, а байки светляков о посланниках, которые водят души умерших, только байки и есть. К тому же этот парень вовсе не походил на некое неземное существо. Тёмно-рыжий, крепкий, с грубоватым лицом, заросшим рыжей бородой, в какой-то странной одежде из голубой плотной ткани. Но… крылья за его спиной были ярче разрезов в небе этого мира.

Посланник, или кто это был, расправил крылья. Свет был ослепляющ, гостья хотела зажмуриться, но обнаружила, что не может пошевелиться.

Посланник протянул руку…

И выдернул из своего крыла здоровенное маховое перо. Бросил перед собой, и перо зависло в воздухе. Губы крылатого шевельнулись.

Приди, прочла гостья.

А в следующий момент посланник исчез, и время возобновило ход. Меч теневой пошёл вниз, удар неминуемо должен был рассечь её пополам… Гостья закрылась рукой:

— Приди!.. — отчаянно выкрикнула.

Из Леса выхлестнулась чёрная волна, под прикрытием которой шли упыри. Они волочили связки хвороста, сбрасывая его в ров. За упырями шли оплетаи, странные создания, похожие на чучела, сплетённые из колючих прутьев. Добегая до рва, они падали в него — и распускались, словно отрезы полотна, растягиваясь между краями, врастая в землю, в дерево частокола, становились мостками. Другие, пробежав по деревянному плетению, которое только что было их собратьями, впивались в частокол и лезли наверх, оставляя свои "ноги" внизу — получалась этакая верёвочная лестница, только не из пеньки, а из жёстких прутьев, гибких, вполне способных выдержать вес взрослого человека.

Следом тяжело бежали стеноломы. Чудовища, достигнув частокола, доставали из-за спины громадные топоры и принимались рубить стены. На них сверху посыпались камни, стрелы, хлынул кипяток, но твари только недовольно лопотали, броню их не всяким копьём пробъёшь. Люди на башнях рубили оплетаев, но не успевали, упыри карабкались вверх и в нескольких местах уже достигли стены.

— Это отвлечение!.. — закричал волшебник. — Подкопы, с другой стороны!..

Елец зарычал не хуже оборотня.

— Паш-шёл!.. И Варуту с собой возьми!..

Данис метнул что-то огненное в показавшуюся над частоколом харю.

— Я могу работать и отсюда! Только прикройте меня!..

Варута взревел, вышвыривая попавшегося под руку упыря вниз, и встал рядом, по знаку Ельца ещё несколько воинов присоединились к нему.

Тем временем за частоколом худяки, шедшие за упырями, приостановились и потащили из наспинных мешков дротики.

— Берегись!.. — закричал Елец, и люди у частокола пригнулись, скрываясь за брёвнами.

Успели не все.

Дротики, брошенные худяками, нашли свои жертвы. Шиловидные наконечники, к концу сплющенные и расширенные, пробивали броню, наносили страшные раны. Кто-то орал от боли, а кто-то уже молчал.

Хегор в ужасе посмотрел на брата — нет, цел, а вот рядом с ним валялось тело.