Наталия Мазова - Свита Мертвого бога

«Ну и сволочь же ты, Зеркало! – подумал он в отчаянии. – Зачем только я отказался менять тебя на клинок Сонкайля в знак вечного побратимства!»

Необходимо было срочно изыскивать пути к отступлению. Собственно, вариант был только один – прыгать с помоста и сделать попытку прорваться через дверь в боковом приделе храма. Ступени у главных врат были забиты вооруженными людьми, а продираться сквозь разъяренную толпу, которая растерзает исчадия Хаоса в клочья, невзирая ни на какой меч… спаси и сохрани!

Ведьма словно прочитала его мысли, рванувшись в нужном направлении, и меч Индессы, словно поклявшись неотступно следовать за ней, повлек Джарвиса туда же. Противники, похоже, не ожидали ничего подобного, ибо, когда они сумели выстроиться, чтобы взять в кольцо безумную пару, было уже слишком поздно. Еще несколько ударов куда попало – и Джарвис осознал, что его тело группируется в воздухе, готовясь соприкоснуться с землей с наименьшими потерями. Он упал на булыжник, ощутил боль в ушибленном левом локте и неожиданно понял, что чужая воля исчезла – он снова стал хозяином своего тела. Но не успел он насладиться этим хотя бы миг, как с коротким проклятием на него обрушилась ведьма.

Внизу было почти темно – пока меч Индессы таскал своего хозяина туда-сюда по эшафоту, солнце село. Джарвис очень обрадовался этому – лично ему света хватало, а вот деятели с мечами явно не были способны разглядеть беглецов сверху. Вряд ли кто-то из них решится сигануть в неизвестность – может быть, прямо на острие Зеркала…

Принц по-прежнему не понимал, на кой ему сдалась эта женщина, но сделанного его своевольным мечом было уже не разделать. Теперь… только бы дверь бокового придела не оказалась запертой!!!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ,

в которой Джарвис считает, что наконец-то получил возмещение за все, чему подвергся

Ее преследовала ночью

Любовь к отеческим гробам…

Джарвис еле сумел продрать глаза и долго силился понять, где находится. До сей поры ему ни разу не доводилось страдать похмельем – морская раса безболезненно переносила алкоголь в любых дозах. Но если верить рассказам Сонкайля и иных смертных, то происходящее с принцем в данный момент именно похмельем и являлось, причем тяжелейшим. Не иначе, реакция на те невозможные вещи, которые вчера пришлось вытворять своим телом по милости его дорогого меча!

Тихий плеск воды о борт, легкое покачивание поверхности, на которой покоилось тело Джарвиса, и всепроникающий запах копченого в конце концов прояснили память: он на неуправляемой барже, влекомой течением вниз по Таархе. Постепенно в разгорающееся сознание возвратились и иные подробности вчерашних безобразий…

…Дверь бокового придела, не запертая, но тяжелая, как смертный грех, с трудом отодвинутая в сторону при помощи ведьмы, которая оказалась достаточно крепкой девицей. Судорожные метания по комнатам, заставленным какой-то культовой утварью, крики стражи за спиной, крышка люка в полу, о которую он обязательно сломал бы любой меч, кроме Зеркала, и полная тьма, наступившая, когда эта крышка задвинулась вновь – уже над их с ведьмой головами.

Потом они долго плутали по хозяйственным помещениям, спотыкаясь о бочонки и какие-то жерди, пока Джарвис не пришел в себя настолько, чтобы зажечь в ладони крохотный синеватый магический огонек, с трудом разгоняющий мрак. При свете огонька удалось разглядеть низкий сводчатый коридор с покатым полом, ведущий неизвестно куда. Вероятно, по нему переправляли в храмовые кладовые бочонки с вином и прочую снедь. Поскольку другого выхода из подвала не наблюдалось, беглецы рванулись в этот коридор. Джарвис бежал следом за ведьмой и видел перед собой лишь тугое светлое бедро, то и дело мелькающее из-под разодранной по шву мешковины.

Им повезло трижды. Во-первых, подземный ход вывел их не куда-нибудь, а прямо к грузовым причалам на Таархе. Во-вторых, на этих причалах не было ни единой души – сторожа и грузчики, будучи не менее благочестивы, чем прочие лаумарцы, ушли смотреть на аутодафе. И в-третьих, у причала чернела громада баржи, явно только сегодня пришедшей с низовьев реки. В одну секунду приняв решение, Джарвис перепрыгнул на баржу – ведьма последовала за ним и на этот раз – и со всей силы рубанул Зеркалом по швартовочному канату. С одного раза толстенная лохматая веревка не поддалась, пришлось использовать меч как пилу, потом выяснилось, что есть еще и второй швартов… Когда баржа наконец-то стронулась с места, принц вспомнил о своей спутнице и заглянул в крошечную надстройку на носу. Ведьма как ни в чем не бывало лежала, завернувшись в какую-то ветошь, и сладко посапывала. Джарвису оставалось лишь вернуться на палубу и устроить себе постель из своего плаща и драной подстилки, чьим прежним владельцем явно был сторожевой пес…

Потянувшись, наследник меналийского престола сел и осмотрелся. Гнусный городишко Шайр-дэ за ночь остался далеко позади, и теперь баржа проплывала мимо нежно зеленеющих весенних лугов и распаханных полей, на которых изредка мелькали одинокие фигурки сеятелей. Кстати, погода за ночь тоже резко изменилась – если вчерашний порывистый ветер заставлял плотнее кутаться в плащ, то сегодня солнце припекало так, что впору было сбросить куртку. Недолго думая, Джарвис так и поступил.

Первым делом он осторожно заглянул в носовую надстройку, но тело, завернутое в лоскутное одеяло, не подавало признаков жизни. Тогда принц занялся более подробным осмотром плавсредства, на которое попал. Выяснилось, что баржу не успели разгрузить, и соблазнительный запах исходил от цельнокопченых туш – в основном оленьих, но попадались вроде бы и медвежьи. Должно быть, предположил Джарвис, ниже по течению есть коптильня, которая скупает мясо у охотников, а потом по весенней воде переправляет монахам. Из других припасов обнаружился небольшой бочонок питьевой воды, полтора каравая изрядно подсохшего хлеба и – вот сюрприз! – два непочатых бурдюка превосходной сливянки под рулевой скамьей на корме. Кто и зачем припрятал их там, Джарвиса нимало не интересовало. Плохоньким ножом, обнаруженным под той же скамейкой, он отрезал себе изрядный кусок того, что посчитал медвежьим окороком, нацедил сливянки в помятую оловянную кружку и устроился завтракать на корме.

Лениво глядя, как кильватерная струя заплетает в косичку воды Таархи, принц подбивал итоги неожиданного приключения. Итак, в конечном счете, его планы оказались даже не слишком нарушены – он сидел на судне, и судно это двигалось в сторону Афрара, то есть туда, куда и надо было Джарвису. Еды на барже было предостаточно, а что до питья, то, когда кончатся вода и вино, никто не помешает черпать его прямо из-за борта. На этом достоинства ситуации кончались и начинались ее недостатки.