Алан Фостер - В плену пертурбаций

– Кроме того, – сообщил волшебник, вновь повернувшись к Сорблу, – ты будешь сопровождать меня в дороге.

– Я? – воскликнул филин. – Но я всего лишь ученик, неопытный подмастерье! И потом, кому-то надо приглядывать за домом, оплачивать счета, забирать…

– Дом приглядит за собой сам, – перебил маг. – Стыдись, Сорбл! Даже Джон-Том идет со мной, как же я могу оставить тебя?

– Ему проще, чем мне.

– Он явился к нам из совершенно иного мира и не имеет ни малейшего желания учиться магии, однако сумел-таки кое-чего добиться. Бери с него пример, ученик! Он того и гляди станет настоящим чаропевцем. Куда подевалось твое честолюбие, твое желание познать тайны Вселенной?

– Может, я лучше позабочусь о стирке? – предложил филин.

– Я брал тебя в ученики, а не в домохозяйки, – фыркнул Клотагорб. – Если бы мне была нужна домохозяйка, я бы нанял кого-нибудь попривлекательнее и противоположного пола. А раз ты мой ученик, то должен идти за мной повсюду, по желанию или без оного. Не забывай, ты подписал договор. Сдается мне, ты пребывал тогда в некотором отупении с похмелья. Да, жаль, что я не знал, какое времяпрепровождение ты предпочитаешь. Но договор есть договор. Я сделаю из тебя волшебника, пускай мы оба в итоге ляжем костьми – один от усердия, а другой от бестолковости.

– Ну и ложитесь, коли вам так хочется, – пробормотал Сорбл себе под нос.

– Вдобавок, – закончил Клотагорб, – вполне может случиться так, что ты окажешься мне полезен.

– Да ну? В смысле, ну да.

– Вот именно, что «ну да». Утром, во время пертурбации, я не заметил у тебя склонности к панике, хотя был вправе предполагать обратное.

– Пертурбация? Что это такое? – Похоже, удивление Сорбла было неподдельным.

– Ты что, не помнишь? – изумился Джон-Том. – Дупло превратилось в пещеру, лес снаружи – в океан, мы с твоим хозяином обернулись голубыми крабами, а ты – противной многоножкой. Ну, вспомнил?

– Ах, это. – Физиономия Сорбла выразила облегчение. – А я-то решил, что и впрямь что-то прозевал. Так на вас тоже нашло?

– Сорбл, – сказал Джон-Том, – ты все перепутал. Это было не наваждение, а пертурбация.

– Серьезно? – Филин поглядел сперва на чародея, затем на молодого человека. Те утвердительно кивнули. – Ну и что? Нашли из-за чего беспокоиться!

– Ну как? – справился Клотагорб у человека, не сводя глаз со своего ученика. – Пожалуй, это – единственное благоприятное последствие злоупотребления алкоголем. Пертурбация не встревожила Сорбла, поскольку он постоянно пребывает в аналогичном состоянии, то бишь вечно пьян в доску.

– Понятно, – проговорил Джон-Том. – Вы хотите сказать, что для него перемена была не столь разительна, потому что он воображал себе во время запоев и не такое?

– У меня не бывает запоев, – возразил с оскорбленным видом Сорбл. – Я знаю меру.

– Ну так вот, мой дорогой ученик, – произнес Клотагорб, – ты привык к галлюцинациям настолько, что перестал обращать на них внимание. Дабы ты и дальше вел себя не менее достойным образом, разрешаю тебе взять в дорогу бочонок вина, которое ты будешь потреблять достаточно свободно, но под моим неусыпным наблюдением. Как там в поговорке: смазанное колесо лучше катится? Похоже, ее сложили про тебя.

Сорбл, судя по всему, не верил собственным ушам. Он застыл, как в столбняке, разинув клюв, потом спохватился и кинулся благодарить чародея:

– Конечно, я отправлюсь с вами, учитель. Тем более что выбора вы мне все равно не оставляете. – Он заколебался. – А вы не шутили, когда говорили, что позволите мне… гм… освежаться в пути?

– Увы, не шутил, – вздохнул Клотагорб. – Для всех нас крайне важно, чтобы ты как можно дольше находился в своем привычном состоянии.

Разумеется, за тобой будут следить, чтобы ты не перебрал лишнего.

– Не волнуйтесь, мастер! – радостно воскликнул филин. – Я вас не подведу.

– Гм… Посмотрим, посмотрим. А теперь, раз мы разобрались, кто и куда идет, продолжим-ка наш путь. Времени у нас в обрез. Если мы не сумеем быстро освободить пертурбатор, частота искажений возрастет и может дойти до того, что пертурбации станут постоянными.

– Я не понимаю, хозяин, – пробормотал Сорбл, – но погреб…

– Я же сказал, иного способа нет! – вспылил Клотагорб. Он подтолкнул филина вперед. – И прибавь шагу, не то подпалю тебе перья – будешь нам вместо светильника!

Сорбл тут же припустил чуть ли не бегом.

Стены коридора – вернее, тоннеля – были земляными. Ни тебе деревянных подпорок, ни бетонных блоков, ни металлических решеток – кругом, куда ни глянь, сырая земля. Под ногами чавкало. По тоннелю сновали какие-то крошечные существа, которые, едва завидев свет, немедля зарывались в стены или в пол. Вполне возможно, Клотагорб не преувеличивал – они бы обошлись и без светящегося шара, однако Джон-Том искренне радовался, что волшебник не стал настаивать на своем. Очевидно, существование погреба поддерживалось каким-либо дополнительным заклинанием, или же здесь было задействовано то самое, которое превратило дупло в уютное и довольно просторное обиталище. Так или иначе, подумалось юноше, представить себе дерево с погребом еще труднее, нежели вообразить дупло размерами с городскую квартиру.

Воспользовавшись тем, что Сорбл отдалился на несколько шагов, Джон-Том прошептал на ухо волшебнику?

– Сэр, он нас не слышит. Что же его так напугало?

– Он тебе ответил: ничего.

– Послушайте, сэр, я не хотел бы показаться навязчивым, но не могли бы вы выразиться малость поконкретнее?

– В конкретике, мой мальчик, суть любого объяснения. Скажи мне, каково кратчайшее расстояние между двумя точками?

– Прямая. Хотя я учился на юридическом, а в математике никогда не был силен, уж это мне известно.

– Тогда ты ничего не знаешь. Все твои знания – нуль, ничто, каковое и есть кратчайшее расстояние между любыми двумя точками.

– Ничто? – переспросил Джон-Том и нахмурился.

– Именно! – воскликнул волшебник. – Наконец-то ты сообразил. Ну конечно, кратчайшее расстояние между двумя точками – ничто. Ведь если между ними ничего нет, значит, они совпадают.

– Признаться, я запутался.

– Логика соблюдена?

– С точки зрения семантики – несомненно. Но вот с точки зрения математики…

– Слушай меня внимательно. Если между двумя точками ничего нет, ничто не мешает им располагаться касательно друг друга, верно? Если нас отделяет от пертурбатора всего-навсего ничто, мы разыщем его без особого труда.

– Подождите, подождите. А как же расстояние?

– Ну да, рукой до него не дотянуться.

– Тогда каким образом, черт побери, вы намерены разыскать его, тем более – в погребе? – Джон-Тому казалось, что над ним потешаются.