Вячеслав Грацкий - Седьмой

— Возможно, это магия Кощея? — заметила Ирица, ловко выдернув меч из рук Воисвета, безуспешно пытавшегося разомкнуть объятия Булыги.

— Очень может быть. — Берсень задумался.

— Какая, к демону, магия! — заорал Воисвет. — Что, Кощей тянул за язык этого придурка?.. И отпустите меня, наконец! Не стану я об него руки марать.

Дежень отошел в сторону. Невдалеке, облитые лунным светом, молчали каменные воины. Лучник усмехнулся. Вот уж кто идеальные собеседники, Вот уж у кого стальные нервы, кто не хватается за меч при каждом удобном случае!

Задумка Деженя в общем-то удалась. Теперь, после удачно разыгранной ссоры, наедине с князем его не оставят. И хотя бы на сегодняшнюю ночь их бдительность не будет притуплена любовными утехами.

Так что Воисвет был прав. Сейчас не самое удачное время для чувств. Завтра их ждал очень тяжелый день, а значит, встретить его надлежало во всеоружии.

Несмотря на удавшийся замысел, радости он не испытывал. Это его не удивило. Уже давно его не посещали какие-либо сильные чувства. Ни страх, ни ненависть, ни уж, тем более, любовь. И жизнь, и смерть в равной степени перестали его волновать.

Он не мог с точностью сказать, когда это произошло. Но сильно подозревал, что все началось с того памятного случая в храме много лет назад. Тот день выдался тяжелым: он едва не потерял сестру, узрел живого бога — впрочем, а бывают ли они мертвые? — и получил от него кое-что в дар. Возможно, именно с этого все и началось. Возможно, именно тогда он стал терять ощущение жизни.

Но было еще что-то. Дежень вдруг ясно понял, что ссору с князем он затеял не только чтобы поднять их бдительность. Было что-то еще, что-то внутри него. Какое-то странное чувство. Он настолько забыл о том, как это — чувствовать, что никак не мог осознать, что именно его беспокоит.

Он понимал только, что это как-то связано с сестрой, с Ирицей, забота о которой, пожалуй, и составляла смысл его жизни последние годы.

Это было как-то связано с Ирицей и Берсенем. Их отношения почему-то раздражали его. И это было странно. Маг, конечно, не был подходящей парой сестре, однако Дежень не собирался вмешиваться в ее жизнь. Если Ирица счастлива с этим магом-недоучкой, совет им да любовь.

Так почему же и что грызло его изнутри? Что наполняло его сердце странным, полузабытым чувством? Чувством, имени которому все еще не мог подобрать.

Дежень обвел взглядом каменные фигуры и улыбнулся. У них, пожалуй, много общего с ним. Холодные и равнодушные, они почти такие же, как и он.

А затем улыбка медленно сползла с его лица. Ему показалось, что положение каменных истуканов несколько изменилось. Он двинулся вперед, вглядываясь в сумерки, и остолбенел. Фигуры и впрямь шевелились! Каменная плоть таяла, и сквозь нее все отчетливей проступали человеческие черты.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

— К оружию! — закричал Дежень. Рука по привычке нырнула за спину, но верного лука, с которым он обычно не расставался и ночью, на месте не оказалось. Дежень чертыхнулся — если уже лук забывает, похоже, в голове у него и впрямь начались серьезные неполадки. Он метнулся к вещам.

Кладбище окаменелых воинов стремительно превращалось в огромную армию. Армию героев, ибо здесь не было простых воинов. Большинство не уступало Булыге ни ростом, ни шириной плеч, но были и настоящие гиганты, возвышавшиеся над остальными как взрослые над детьми.

— Уходим. — Воисвет оглянулся, и лицо его застыло. Пологий склон, которым они спускались в долину, дрожал, вспучиваясь каменными глыбами. Через считанные секунды дорога оказалась надежно перекрыта выросшими из земли скалами.

— Берсень! — заорал князь. — Делай что-нибудь!

— Я не успею, — тихо сказал маг. — Прежде чем я уберу хоть одну скалу, нас сомнут.

— Делай, демон тебя раздери! — прошипел Воисвет. — Расчисти нам дорогу! А мы уж как-нибудь продержимся!

— А если он обрушит скалы и под нами? — буркнул Горяй. — Я бы предпочел сложить голову в бою, а не в пропасти!

— У тебя будет такая возможность, — пообещал Воисвет. — Горяй, Булыга и Дежень — со мной. Остальные — во второй ряд, прикрывайте мага. Берсень?

— Я попытаюсь.

— Только делай что-нибудь! Мы дадим тебе столько времени, сколько будет нужно!

Ожившие воины не спешили нападать. Медленно поворачивались на месте, оглядывались, проверяли оружие и снаряжение, иные ощупывали себя, точно проверяли — не сон ли это. Движения их были замедленны и неуверенны, словно они забыли, каково это — быть живыми.

Прошло несколько минут, прежде чем их внимание обратилось к путникам. Сотни хмурых взглядов ощупали людей с головы до пят.

— Может быть, они нас не тронут? — дрогнувшим голосом спросила Ирица. — Ведь их врагом тоже был Кощей.

— Хотелось бы верить, — отозвался Берсень. — Но я чую могучую волшбу, Ирица. И вряд ли их вернули к жизни просто так, безо всяких условий.

— Но кто? Ведь Кощея нет в замке! — едва не закричала девушка.

— Да, так нам говорили, но если они ошиблись? Или обманули нас? — откликнулся Воисвет.

Он стоял на шаг впереди всех с мечом на изготовку. Глаза искрились злостью.

— Это может быть и не Кощей, возможно, сработало какое-нибудь охранное заклятие или он оставил кого-то стеречь замок, — задумчиво заметил маг.

— Проклятье! А ведь Рослав ничего нам не сказал, — сказал Горяй. — И вряд ли бы он со своим магом одолел эдакую прорву. Почему же Кощей или кто-то там поднял эти каменюки против нас?

— Хороший вопрос, но не ко времени! — Князь резко обернулся. — Если выживем, тогда и поразмышляем!.. А пока, Берсень, хватит разговоров, убери наконец скалы!

Армия шевельнулась. Воины не переговаривались между собой, не переглядывались, но почти одновременно шагнули вперед, будто по команде.

Вначале они двигались очень медленно и несколько неуклюже. Но с каждой секундой шаги становились все четче и уверенней, и они все больше напоминали людей, а не ожившие статуи.

Когда первые ряды оказались в нескольких саженях, Воисвет закусил губу и выдвинулся вперед. Его взгляд зацепился за одну из фигур в первом ряду. Доспехи, походка, надменное лицо выдавали человека благородного происхождения.

— Ты! — проревел Воисвет, тыча в него пальцем. — Ты ведь не простой наемник? Уверен, ты верой и правдой служил своему отечеству, хотя и не знаю, какому! Так кому же ты служишь теперь? Кощею проклятому? Тому, кто засадил тебя в камень на века?

Лицо воина чуть дрогнуло, но он продолжал идти.

— Воины!!!

Князь запнулся, удивленный, что его голос загрохотал по всей долине.

— Давай, князь! — прошипел ему в спину Берсень. — Я помогу!

Воисвет едва не выругался. Все, что он хотел, так это отвлечь врага хоть на минуту, чтобы дать Берсеню возможность подготовить заклятия. Но этот недоделанный маг взялся усиливать его голос!