Валентин Егоров - Граф Орлофф (СИ)

В ходе заседания неожиданно для меня и для всех этот капитан отказался от вакансии «капитана корабля по найму», у него случайно оказалось достаточное количество денег для того, чтобы стать одним из акционеров нашей компании. Таким образом, я получил тридцать шесть процентов акций этой компании, маркиз Антуан де Монморанси — тридцать пять процентов, капитан де ла Рунге — девять процентов, а по десять процентов отошли на откуп нашим монархам.

Антуану де Монморанси очень понравилось мое предложения касательно того, чтобы работников компании не искать нам на стороне для этой компании, а находить их среди нашей прислуги. Наиболее умным и не очень-то ленивым слугам мы могли бы предложить поработать на нас и в компании, за дополнительную плату, разумеется. В свою очередь Антуан де Монморанси выступил с предложением, деньги, вырученные от двух торговых экспедиций, оставить в кассе компании и потратить их на развитие компании. Я поддержал это предложение, эта накопленная сумма составляла не много ни мало, а около двухсот тысяч луидоров.

По нашим временам это была действительно большая сумма денег.

Яна начала задолго собираться в дорогу!

Когда я однажды всем объявил, что завтра мы покидаем Гамбург и отправляемся в Париж, то полячка надула губки и заявила о том, что с нами она не поедет. Столь категорический отказ польской женщины оказался столь для меня неожиданным, что я немного смещался и, вместо того, чтобы просто настоять на своем, у пани галантно поинтересовался причиной такого отказа. Должен признать, что моя новая подчиненная была такой красивой и хрупкой девушкой, что у меня возникало естественное желание провести с ней ночь и не одну. Но мысль о том, что эта гордая полячка мне подчинена и обязана выполнять все мои указания, сводила на нет любую форму выполнения этого моего желания. Ну, как можно любить женщину, которая обязана тебе подчиняться, такая любовь больше похожа на насилие над ней!

Из-за этой паршивой мысли каждый вечер мне приходилось обходиться той самой девахой из харчевни, которая на нашу совместную седьмую ночь неожиданно заявила, что она очень любит меня, но замуж выходить не будет. Что она вернется в свою родную деревушку, там родит и на деньги, полученные от меня, будет в одиночестве воспитывать моего сына. Такое честно откровенное заявление этой девчонки подвигло меня на новый подвиг, я дал ей столько луидоров, чтобы на них она могла бы еще приобрести постоялый двор в этой своей деревушке. Этот постоялый двор, по моему мнение, мог бы принести ей и ее мужу, достаточное количество луидоров на безбедное существование и воспитание моего сына. Что касается ее мужа, то я никогда не верил женщинам, которые с честными глазами говорили о своем нежелании выходить замуж или жить без мужа. По моему мнению, любая добропорядочная женщина обязана иметь законного мужа и нескольких любовников для счастливой жизни и небольших семейных скандалов. После седьмой ночи я с этой девахой больше уже не встречался.

Я стоял перед полячкой и судорожно копался в своих мозгах, пытаясь сформулировать свой жесткий ответ на столь неожиданный ультиматум этой дамы. Но не успел, в глазах Яны вдруг сверкнула одна слезинка, которая так медленно и одновременно нежно покатилась по персиковым девичьим щекам, что у меня аж защемило сердце. Затем в глазах пани показалась вторая слезинка, третья…, четвертая, из прекрасных девичьих глаз начал извергаться бурный поток слез. Сопротивляться судьбе, а тем более этим слезам беззащитной и слабой женщины я оказался не в состоянии, но в попытке хотя бы слегка оправдать свое отступление, с большим трудом ворочая языком, я прохрипел:

— Почему?

Полячка Яна моментально сообразила, что мужчина полностью повержен к ее прекрасным ножкам, сейчас он бездыханным трупов валяется перед ней, она красной туфелькой небрежно коснулась моего тела и, нехотя, произнесла:

— Вань, ты только представь себе, как это я могу такой голой и неопрятной появиться в Париже?!

Я представил себе Яну обнаженной женщиной, и от такого удовольствия в восхищении замотал головой.

— Да, ты не том подумал, чучело мое гороховое?! Под словом «голой» я имела в виду не себя, а то, что я сейчас даже походного гардероба не имею. Мне не в чем, понимаешь, истукан стоеросовый, что у меня нет ни единого платья, в котором можно было бы показаться на людях. Тем более, как я могу появиться в Париже прилично неодетой дамой, а о Париже я столько мечтала!

— Так, пойди и сегодня купи все необходимые платья, а завтра мы может отправляться в путь в дорогу! — Предложил я простейшее решение этого никчемного вопроса.

— Да, ты что, Вань, умом совсем тронулся? Да, откуда мне знать, какая такая сейчас в Париже мода на женские платья. Для этого мне нужно найти местного портного, модельера и советника, которые должны всю эту работу проделать, а на меня пошить около двух десятков платьев, которые можно было одеть в самом Париже. Так что, Ваня, прекрати спорить, все равно проспоришь. Давай, лучше беги, доставай свое золото, и поедем искать нужных нам людей.

Из этого тяжкого положения меня выручил Бунга-Бунга, который случайно зашел ко мне в комнатушку, чтобы немного потрепаться. Но, увидев Яну, хитрый француз тут же попытался развернуться и исчезнуть из моего поля зрения. Бунга-Бунга так быстро проделал этот свой маневр, что мне пришлось применить магию, чтобы его задержать в проеме дверей. Мажордом все еще находился в некоторой прострации из-за магического действия, а я уже указывал на него перстом и говорил Янечке:

— Сегодня я занят, но Бунга-Бунга свободен и к тому же он лягушатник, поэтому неплохо разбирается в парижской моде. Он будет тебя повсюду сопровождать и оплачивать твои расходы. Так, что отправляйтесь, а мне пора заняться срочным делом.

Дождавшись, когда за ними закроется дверь, я подошел к окну и распахнул его створки. Долго стоял и вдыхал свежий морской воздух, одновременно начал размышлять над тем, кого же мне напоминал капитан де ла Рунге, когда вчера заходил в таверну и мельком мазнул по моей физии своим дальнозорким капитанским взглядом. Незаметно от таких мыслей я задремал, успев перед тем, как совсем провалиться в сон, магически вызвать приличную для себя кровать. Так и проспал беспробудно до самого позднего вечера, когда в мою комнату без стука и с громкими криками ворвались и Яна, и Бунга-Бунга.

— Я ж тебе говорила, Николя, что наш Ванька сейчас дрыхнет без задних ног и в ус себе не дует! Он кроме шпионства ни на что не способен, не может даже со слабой девушкой справиться! — Прощебетала полячка, пока я кулаками протирал глаза. — Пойдем для начала поужинаем, а после разберемся со всем тем, что накупили.