Линии судьбы. Том 2. - Артём Федоренко
- И все же, - сказал Михаил. - Как целая организация воинов могла существовать незамеченной?
Мастер Чжоу тонко улыбнулся.
- Просто мы существуем вне систем и иерархий, объединяя лучших из всех школ под единой целью.
- И глава твоей школы знал о нас, - добавила Лань. - Юнь Шу всегда поддерживал с нами связь.
Понимание снизошло на Михаила как озарение.
- Поэтому он отправил меня странствовать, чтобы я нашёл вас?
- Или чтобы мы нашли тебя, - кивнул мастер Чжоу. - Носители дара всегда играли ключевую роль в противостоянии скверне.
Мэй опустилась на одно колено рядом с телом Тан Сяо и бережно закрыла ей глаза.
- Что будет с ней? - Михаил бросил взгляд на Тан Сяо.
Часть его хотела остаться здесь, рядом, но он знал, что Тан Сяо никогда бы этого не одобрила. Лучшим памятником для неё будет продолжение борьбы.
- Мы позаботимся о ней, - ответила Лань. - Но сейчас живые важнее мёртвых. Она поняла бы это лучше всех.
Михаил кивнул. Его руки всё ещё дрожали, но глаза стали сухими и решительными.
- Я должен вернуться в школу Текущей Воды, - сказал он. - Предупредить всех и мобилизовать силы, которые сможем собрать.
- Мы направимся на восток, к деревням в долине, - сказал мастер Чжоу. - Ты должен организовать защиту западных границ. Ваш юный друг уже отправлен в Саньхэ с лекарством и предупреждением.
Михаил вскинул брови.
- Лю Дашань? Но скверна в нём…
- Состав твоей подруги очистил его достаточно для выполнения этой миссии, - объяснила Мэй. - Он вызвался сам. Сказал, что должен искупить вину.
Мастер Чжоу бережно коснулся руки Михаила.
- Знай, что всё было предсказано. Твой путь, как и путь целителя Вэя, сплетен с тканью времени особым образом. Вы оба - ключевые звенья в цепи противостояния скверне.
- Целитель Вэй… - Михаил замер. - Он когда-то привёл меня в школу Текущей Воды.
- И первым увидел в младенце с горящими глазами душу мастера, - кивнул старик. – И знал, что замыкает круг, жертвуя собой сегодня.
Михаил оглядел уцелевших защитников, молча прощаясь с каждым. Все понимали, что впереди их ждёт долгая и изнурительная борьба. А круг действительно замыкался - от колыбели до битвы, от учителя до ученика.
- Удачи вам, - сказал он, направляясь к выходу. - И пусть путь воды ведёт вас.
Перед тем как покинуть зал, Михаил обернулся к телу Тан Сяо. В смерти она выглядела почти умиротворённой, чёрные прожилки скверны постепенно бледнели, оставляя едва заметные следы на бледной коже.
- Я продолжу твою борьбу, - прошептал он, хотя знал, что она уже не услышит.
С этими словами он покинул подземный зал, поднимаясь к выходу из храма. Каждый шаг вызывал боль, но он продолжал идти, чувствуя, как амулет Теневого Шёпота и хронометр на его шее пульсируют в такт друг другу.
Время и тень - две противоположные силы, которые теперь соединились в нём.
На поверхности мир казался неизменным. Солнце всё так же освещало горы, ветер шелестел в листве деревьев. Но Михаил чувствовал: ничто уже не будет прежним. Скверна распространялась.
- Вода найдёт свой путь, - прошептал Михаил, начиная спуск по горной тропе, - даже сквозь самую глубокую тьму.
В этот миг он ощутил себя больше Михаилом Старовойтовым, чем Ли Цзянем, словно пережитое пробудило в нём часть предыдущей личности. Та несгибаемая упрямая решимость, которая когда-то помогала ему создавать идеальные механизмы, теперь направит его на борьбу со скверной.
Мир стоял на краю пропасти, и опасность не миновала. Но сегодня они сделали первый шаг к победе, заплатив страшную цену.
Глава 20: Граница душ
Медленно, осколок за осколком, Елена собирала фрагменты разбитой печати. Каждый требовал особого подхода, одни были словно заморожены, другие пульсировали лихорадочным жаром.
Чем глубже она погружалась в странное пространство пограничного мира, тем сильнее ускользало ощущение времени. Здесь, между жизнью и смертью, понятия «сейчас» и «потом» теряли смысл. Оставался только момент, растянутый в вечность.
Собрав десяток осколков, Елена попыталась соединить их на месте, где раньше располагалась печать Чжан Вэя, но фрагменты отталкивались друг от друга, точно магниты с одинаковыми полюсами.
- Как их объединить? - мысль застыла в сознании, когда рука потянулась к очередному осколку, пылающему изнутри золотистым светом.
В момент прикосновения мир вокруг дрогнул.
Фары встречного автомобиля, ослепительно яркие в ночной мгле. Визг тормозов. Скрежет металла о металл. Странное ощущение замедляющегося времени, где секунды растянулись, позволяя в деталях увидеть осколки лобового стекла, разлетающиеся алмазной пылью.
- Так вот как я умру, - пронеслась мысль. И следом другая: - Такая нелепая смерть для человека, который всегда полагался на свою интуицию и просчитывал все возможные исходы.
Тело начало терять связь с реальностью - боль отступила, сменившись странной невесомостью. И тогда появилась она, женщина с глазами цвета янтаря, в которых отражались все возможные пути судьбы.
- Феликс, - произнесла она, и голос ее звучал везде. - Твой путь здесь не заканчивается. Мне нужен избранник в мире за гранью.
- Кто ты? - хотелось спросить, но губы уже не подчинялись.
- Я Фортуна, - улыбнулась она, словно услышав вопрос. - И я предлагаю тебе выбор…
Елена резко вернулась в пограничный мир, дрожа от пережитого. Это было не просто воспоминание, она прожила его, став на мгновение Феликсом, ощущая его мысли, страхи, удивление.
Феликс.
Не Чжан Вэй. Феликс. Человек из другого мира, как и она сама. Человек, погибший в автокатастрофе и призванный богиней Удачи стать её чемпионом.
Как она сама была призвана богиней Смерти всего несколько недель назад.
Осколок в её руке пульсировал, реагируя на узнавание. Живое существо, рвущееся к хозяину.
- Феликс, - произнесла она вслух, и пространство откликнулось эхом, подхватывая имя и разнося его по бесконечной равнине. - Твоё настоящее имя Феликс.
Следующий осколок потянулся к первому, как ребёнок к материнской руке. Когда Елена коснулась его, новая волна воспоминаний захлестнула сознание.
Первое пробуждение в этом мире: агония в каждом нерве, дезориентация в чужом теле. Нападавшие с тёмными пульсирующими венами, допрашивающие его о какой-то печати. Странное тепло в центре груди, отзывающееся на их присутствие.
Тогда он впервые увидел нити вероятностей - золотистые линии, переплетающиеся
