Возгласы прошлых лет. Часть первая - Сергест Деснен
– Что происходит?! Эйтель?! – кричал брату Тэней, но тот лишь замер на месте, всматриваясь сквозь лозы могучей ивы.
Подле и позади от неё пускали корни прохудившиеся деревья то ольхи, то осины, которые едва раскинувшимися кронами словно замерли в ожидании чего-то. Даже не покачивались и не трещали, а просто выжидали и не замечали бушевание и затмивший округу мрак повсюду.
– Эйтель! – Тэней теперь точно нагнал брата, схватив его за рукав чёрной туники. Вышитые звёзды Аэрдина будто стали светиться на ткани.
– Ты когда-нибудь хотел увидеть Лифида? Мрачную душу дерева, вечно тоскующую по погибшим, которых он был призван собирать? – Эйтель не отрывал взгляда и говорил размеренно. Даже чересчур спокойно, равнодушно не замечая происходящего вокруг них.
– О чём ты, брат? Погляди! Ты видишь, что творится вокруг? Куда ты смотришь, Эйтель? – Тэней был пронизан страхом, бушующим, подобно погоде, предрекающей скорую гибель всего и нёсшую непредвиденный гнев.
– Лифид, Тэней… Ты видишь его? Посмотри на иву. Это его голова. Могучая и печальная. Свесившая свои лозы, подобно волосам людским.
После слов Эйтеля ива, которая росла перед ними, вмиг почернела от корней. Мрак, обхватывая ствол, ветви и лозы полностью покрыл дерево, некогда отливающее серебристым цветом. Раскидистая, изогнутая крона ивы стала медленно подниматься вверх. Тэней уже позабыл о том, что происходило вокруг, ведь теперь перед ним восставало могучее древо. Но прискорбно, что от древа было лишь название. Читая ещё в детстве сказки и легенды о существах Мардолората, Тэней никогда не подозревал, что однажды встретится с чем-то подобным. Громкий рык прозвучал от кроны, теперь поднимающейся ещё выше над Эйтелем, и заставил замолчать разбушевавшуюся природу. Рык был глубоким и протяжным. Сменяясь сильными позывами, от кроны теперь слышался неизвестный Тэнею звук. Он был похож на мычание, плачущее и молящее на странном языке. Возможно, это был совсем не язык, а звук печали и душевной боли. Глубокой, просящей и непредвиденно ужасной, до того, что кожа Тэнея стала холодеть, словно находилась на морозе, а пробежавшая дрожь по спине ринулась к голове, вздрагивая короткие волосы.
– Это его голова, Тэней! Голова Лифида! Ты же всегда хотел увидеть наяву подобное существо из мифов и легенд. Узри же, Тэней! Перед тобой восстала одна из страниц сказочных книг.
Под голос Эйтеля, мучительное своими завываниями существо, называвшееся Лифидом, полностью восстало и, кажется, поднялось на ноги. Вот только у него не было ни ног, ни рук. Даже тела у него не было. Он словно стал парить над землёй. От кривой кроны, которая служила ему головой, протягивалась длинная, тёмная вуаль мрака. Почти прозрачная и отливавшая чем-то серебряным. Прежние лозы засветились ярким светом, чистым и белоснежным, и полностью покрыли его лицо, которое было едва заметно.
Мычание усилилось. Огромная сущность глухо о чём-то просила, обращаясь к Эйтелю, и всё завывала, мычала и снова завывала. Под его лозами было мрачно, как в глубоком колодце, ночной темнице или на тёмной лестнице. Там, несомненно, была ночь. Обомлевший Тэней будто был окутан мраком. Он был везде. Позади и рядом, но не перед ним и не внутри.
Только звёзды Аэрдина на тунике Эйтеля и лозы от головы ужасающего существа освещали нечто странное. Слишком страшное, чтобы осознать. Только просящее мычание: потустороннее, неведомое. И взгляд Эйтеля. Улыбающийся взгляд. По прежнему его лицо было спокойно и равнодушно. Словно он понимал того, кто стоит над ними и теперь раскрывает тонкую, прозрачную вуаль темноты.
– Попробуй догнать меня во мраке, Тэней. Лифид открывает ничто, и мне суждено войти туда. Ты согласишься пойти со мной в ничто? В вечный мрак внутри Лифида? – Эйтель добродушно улыбнулся.
Тэней смотрел в глаза брата, но сжимал крепче его рукав, не собираясь отпускать.
– Нет! Нам нельзя во мрак, Эйтель! Бежим, пока не поздно!
– Уже поздно бежать, Тэней. Мы уже во мраке. Лифид зовёт нас войти через него к ничему. Он тоскует по нам. Происходящее глубоко ранит его. Наши души уже потеряны, поэтому Лифид терзается и воспевает о боли. Но такова воля, и Лифид ничего не может сделать, кроме как впустить нас. Ты готов, Тэней? Попасть в вечный мрак?
– Мы навечно улетим вместе с Дивной к незыблемому царству великого стража? Мы разве умерли, Эйтель? И это совсем не те врата…
– Нет, Тэней. Это не Дивна пришла по наши души. Лифид пропускает нас совсем к другому месту, и там нет ничего. Но там есть такие, как мы. Такие же души, окунувшиеся однажды во мрак и оказавшиеся там, где никогда ничего не было. Они потеряны, Тэней, и уже не пустятся в вечный полёт.
– Нет! Я не хочу туда, где вечно темно и страшно. Холодно, Эйтель… Мне холодно… – оцепеневший Тэней всё смотрел на ужас во плоти. Тонкая прозрачная вуаль теперь искрилась и переливалась мелкими огоньками. Увиденное сильно его заворожило, пока Лифид снова протяжно не замычал. Волосы вздыбились, а рука его дрогнула, как и взгляд. Потерянными глазами Тэней взглянул на брата, но на его лица не было ничего. Никаких эмоций. Он будто был трупом, но уже совсем не тёплым. Глаза его были холодны до того, что в них можно было разглядеть едва проступившую синеву.
– Решайся! Отпусти мою руку и оставь меня. Либо сожми крепче, чтобы не потерять меня во мраке, – без каких-либо эмоций проговорил Эйтель и бросил взгляд во мрак, исходивший из открывавшихся врат завораживающего ужаса.
Тэней ещё раз взглянул на светящиеся лозы головы Лифида и увидел, как серебряная, прозрачная вуаль полностью открылась, словно врата в темноту. Там не было ничего, кроме чёрного, мрачного и издающего истерзанные
