Возгласы прошлых лет. Часть первая - Сергест Деснен
– Ты же помнишь? Всё ещё помнишь, как убивал мою сестру? Помнишь, как пронзал её неустанно? Это ты зародил в ней огонь и твоё пламя она видела последним… В твоих глазах… Там ты убил мою мать и сжёг десятки наших братьев и сестёр, – злобно приговаривал Арнесс. Он оторвал кончик старого пергамента и кинул перед Гленом.
– Знаешь, я такой же, как и отец. Всегда чего-то жаждал. Неимоверно, неустанно жаждал одного. Когда Катель Юндар привёл Арнессу, то на ней не было и лица, а рассказ его всех повергнул в шок, но только не отца. Ему было плевать, что его жена погибла, как и погибли десятки его детей. А свою дочь – Арнѐссу он даже не пожалел. Не оказал ей ничего. Только равнодушие и принуждение. Это всё, что она получила от отца. Я соврал тебе, Локрог. Я лжец и Тайный монарх, но больше не Вельдан. Мы последние крови Эльна, снова возродим славу династии и восстанем из пепла наших предков. – Наклонился он над Гленом, из груди которого сочилась алая кровь. Глен предсмертно захрипел. Лицо его было потеряно и только дрожало.
Позади Арнесса показалось белоснежное одеяние, которое словно развевалось лёгким ветром. Там на холме, платье Арнессы развевалось почти также, только тот ветер был безудержным. Будто передавал все её чувства. Но сейчас он словно затаивал дыхание. Женское очертание шло неспешно и поравнялось с принцем. Снимая маску, девушка открыла тот самый шрам на нежной шее. Глубокий и яростный.
– Глен! Пожалуйста, Глен! Не надо, Глен… – кинжал его блеснул отражавшимся пламенем, оставив на её шее шрам. Она пала перед его ногами, но Глен не решал останавливаться. Присев над ней, он продолжил зверское деяние. Возгласы прошлых лет заполоняли его разум:
– Мой долг. Моя жизнь. Моя вечность, – повторял он тогда, а позади молила её мать:
– Пожалуйста, не убивай! Прошу, пожалуйста!
Её иссиня-чёрные кудри блестели под лунным светом. Тонкая, бледная кожа мягко расплывалась в его взгляде, а её глаза… Он снова увидел их: сначала влюблённые, а после напуганные. Но теперь они горели пламенем. Этот огонь он передал ей навечно.
Глен с трудом приподнялся на ноги:
– Прости меня, Несса… – он крепко сжимал в своей ладони рукоять Пламени, а из груди торчала пика алебарды.
– Прости меня, Несса… Но, я убью тебя снова. – Он постарался замахнуться, но стражник позади вынул пику, и Глен снова припал на колено прохрипев. Из его рта полилась кровь.
– Ты жалок, Локрог. Ты больше не каратель. Пред ликами великого стража, я, Арнесс Эльн, приговариваю тебя к смерти. Страж великий, пред тобой виновник горя людского. Будь свидетелем нашей кары, мы лишим его жизни пред твоими восьмью глазами. Не ищи его на небе и в земле его не будет, в воде он не утонет и не покинет его дух. Его путь окончен, и он навсегда извергнет из нашего мира. Не отправится в долгий полёт к твоему царству. Пред тобой я – Арнесс Эльн и мои братья, и сестры. – Глена стали обступать по сторонам люди в масках с клювами.
– Заносим свои кинжалы над его головою и выполняем нашу истинную волю.
Глен, припавший на колени, всё ещё крепко сжимал своё Пламя в руке. Холод в груди снова пробрал его. Тонкая сталь вонзалась в его грудь беспрепятственно, а они завывали под каждый удар: мой долг, моя жизнь, моя вечность. Каждый ударил по разу, и теперь кинжал вонзил Арнесс, а после они расступились. Она, в белоснежном одеянии, словно восстала перед ним. Её нежная рука приподняла заросший бородой подбородок и взглянула в его серые глаза:
– Эта ночь станет последней, Глен, – сказала она и вонзила кинжал в его сердце.
Из уст Глена прыснула кровь на её белёсый шёлк. И это было последним, что он слышал тогда. Бесчувственно охладев, взгляд Глена застыл на её лице: яростным и излучающим пламя в глазах.
Он свалился на бок, и теперь взгляд его обращался к лику Риллы, которая, преклонив голову, смотрела на него с интересом и вдруг заговорила.
В тебе виделся потенциал, надежда, величие. Но ты принял смерть. Досадно.
Досадно умирать чудовищем. Я принял смерть человеческую, какую ты всю свою никчёмную жизнь боялся. А человек ли я, или чудовище, – уже неважно. Важно расплатиться за то, что совершил.
Девушка с огнём в глазах ликует, а значит, ты проиграл.
Человеку не победить суровую действительность, пока он всё ещё человек.
Так человек ли ты, или чудовище?
Человек ли я, или чудовище?
