Катарина Керр - Дни знамений

– Вот в это я легко поверю!

– Поверь, я охотно поделился бы с тобой этим умением, если б ты решилась побыть здесь подольше.

Джилл испытала такое искушение, что чуть не заплакала, но, поборов его, засмеялась и отрицательно покачала головой.

– Спасибо за предложение. Но сейчас я обязана довести до конца начатое дело.

– Тебе выбирать, – Эвандар поклонился, почтительно и насмешливо разом. – Могу сразу признаться, что немалого труда требует умение распутывать дороги – знаешь, они как остатки ниток в корзинке ткача, клубки и обрывки всех цветов, перемешанные и спутанные так, что мудрено вытянуть свободный конец, не затянув на нем узлов. А посему давайте-ка остановимся, мне надо поразмыслить.

Они находились в тот момент на вершине плоского холма, полого спускающегося к новой равнине, обширной, поросшей травою, испещренной сетью ручейков и кудрявых рощиц.

Вдали, на горизонте, в густом тумане Джилл едва разглядела высокие башни, белокаменные, с проблесками золота, как будто там находился великий город. Хотя Эвандар говорил о множестве дорог, видна была лишь одна, вьющаяся по равнине наподобие реки.

– Они все выглядят одинаково поначалу, – сказал Эвандар, словно уловив мысли Джилл. – Заметить переход можно только когда двигаешься. Пойдем, нам нужно спуститься рядом с вон теми серыми камнями.

Как только Эвандар протянул руку, указывая направление, Джилл действительно разглядела камни, большие валуны, наполовину вросшие в землю примерно на середине спуска. Проходя мимо них, Джилл заметила, что камни носят следы обработки, кто-то придал им плоскую форму при помощи грубого инструмента и расположил почти правильным кругом.

– Здесь, пожалуй, нам нужно свернуть, – сказал Эвандар.

Внезапно они оказались на берегу реки, окаймленном порослью желтых цветов, залитом солнечным светом – блики играли в воде, будто россыпь золотых монет. Казалось, что пройден уже немалый отрезок пути, но Джилл все еще различала вдали рокот морских волн.

– А как же странствия по воде? Получается, что все корабли плывут по одному и тому же морю, – тому, которое мы тут слышим? – Джилл неопределенно взмахнула рукой. – И есть какая-то одна гавань, где бросают якоря все моряки?

– Воистину есть. Опять-таки, для тех, кто умеет ее отыскать. Твои предки плыли по этому морю, когда друид Кадваллон спас их от рабства, уведя из страны, именуемой Галлией, где они потерпели поражение. Но ты, разумеется, все это прекрасно знаешь и сама.

– Что? – Джилл остановилась как вкопанная. – Я и слыхом такого не слыхивала! О чем это ты?

Эвандар вскинул голову и расхохотался:

– Кадваллон был человек замечательный, хоть порой и несколько суровый. Я хорошо знал его, госпожа моя. Теперь ты понимаешь, сколько любопытных историй я мог бы рассказать, если бы ты соизволила посетить мое скромное жилище?

Джилл заколебалась, но Даландра вмешалась, бросив в Эвандара сердитый взгляд:

– Не слушай его, Джилл! Ты не можешь себе позволить годы и годы праздного сидения за кубком меда!

– Как ты строга, любовь моя, – ухмыльнулся Эвандар. – Увы, слова твои правдивы. Было бы слишком бессовестно даже для меня продолжать искушать нашу гостью и дальше. Посмотри-ка: видишь, вон там солнце пробилось сквозь туман? Я полагаю, что светит оно над тем самым островом, который ты ищешь!

Разрыв в тумане напоминал дверь, и солнечный луч проник в нее наклонным столбом. Когда они подошли поближе, им навстречу пахнуло парным зноем тропического дня.

– Тысячу раз спасибо тебе, Эвандар! Далла, мы еще увидимся?

– Честно говоря, меня соблазняет идея пойти с тобой, хотя бы ненадолго, – она искоса взглянула на своего сияющего возлюбленного. – Для тебя ведь пройдет всего несколько мгновений!

– Тогда ступай, даю тебе свое благословение, ежели обещаешь вернуться.

– О да, обещаю, – криво усмехнулась Даландра. – Вернусь… на этот раз.

Не дав ему вымолвить более ни слова, она выдернула руку из его руки и шагнула прямо в луч света. Джилл поспешила за нею, и свет обжег ее так сильно, что глаза заслезились. Ослепшая, она на ощупь, спотыкаясь, шла вперед, пока не упала на мягкий песок.

– Фу, какой ужас! – пожаловалась Даландра, оказавшаяся совсем рядом. – У меня все тело будто свинцовое, да еще я упала на что-то острое, здесь какие-то деревяшки…

Ругаясь и бормоча нелестные отзывы о климате юга, Джилл дождалась, пока зрение восстановится, и обнаружила, что обе они сидят на песчаном берегу, под палящим солнцем, стоявшим на полпути между зенитом и горизонтом – восход это или закат, Джилл сообразить не могла.

Слева простирался сверкающий океан; справа – высокие утесы из светлого песчаника. Полоса песка убегала вдаль, и конца ей не было видно. Вокруг кишел Вольный народец, разные создания карабкались к женщинам на колени и взволнованно гладили их руки мягкими лапками. Поднявшись на ноги, Даландра заслонила глаза рукой и присмотрелась к утесам. Фигурка из аметиста, прежде висевшая у нее на шее, исчезла; заметив это, Джилл машинально нащупала свою – и не обнаружила. Выяснилось также, что к мешку за ее плечами вернулся вес – в туманных землях Опекунов он не весил ничего. Между тем Даландра оглядывалась, озабоченно прикусив нижнюю губу.

– Ага! Я что-то вижу! Смотри, вон там далеко, на берегу. Видишь, в воздухе кружат черные точки?

– Ровным счетом ничего не вижу.

– О, прости, я забыла, что у тебя не эльфийское зрение. Но и я лишь смутно вижу каких-то птиц, они кружатся и ныряют в воду. Уверена, там – устье реки, а где устье, может быть и порт!

– Верно. В любом случае там будет пресная вода, рыба и прочее.

– Конечно, тебе же нужно что-то есть. Ты уверена, что правильно поступаешь?

– А разве у меня есть выбор? Не беспокойся, Далла. Я провела долгие годы в глуши, живя в одиночку, и потом, духи стихий помогут мне, ежели понадобится.

– Тогда так тому и быть. Я буду прислушиваться и ждать. Если позовешь, тотчас приду. Это может занять некоторое время, но я обязательно явлюсь.

– Спасибо тебе. И Эвандару передай мою благодарность!

Даландра улыбнулась, повернулась и пошла к морю, к тому месту, где на легких волнах играла золотистая солнечная дорожка. Она вошла в воду, шагнула на дорожку – и исчезла, как исчезает туман при свете дня. По-видимому, она овладела тем «фокусом», о котором упоминал Эвандар, и знала, как выйти к истоку всех дорог.

Джилл позволила себе на минутку позавидовать ей, потом сосредоточила внимание на насущных делах. Вольный народец по-прежнему резвился вокруг, ундины серебристыми рыбками сновали в набегающих волнах, сильфы и сильфиды порхали в воздухе, поблескивая, будто кристаллики льда. Целая компания зеленых и фиолетовых гномов во главе с верным дружком Джилл, седым, бродила по берегу, ковыряя песок палочками. Джилл окликнула седого гнома, и тот подбежал к ней рысцой, а остальные вразвалочку потянулись следом.