Александра Черчень - Колечко взбалмошной богини. Прыжок в неизвестность

Феникс обернулся на шаги и, перекинув ноги на другую сторону, встал со своего насеста.

— Ммм, а я уж думал, придется до заката ждать, — не отказал себе в возможности съязвить мужчина. — А остальных где потеряла?

— Они скоро будут, — тяжело дыша, выдала я, а потом вдруг крепко задумалась: — Слушай, а почему твоя сестричка с нами по лестнице пошла, могла же тоже полететь?

— Она пока не умеет. Еще слишком маленькая.

— Ааа. А когда фениксы начинают обращаться? — заинтересовалась я.

— Когда достигают половой зрелости. Лет в пятнадцать-шестнадцать. Мари пока только двенадцать.

— Ясно.

Я незаметно пришла в себя после подъема и решилась подойти к краю, очень уж хотелось рассмотреть необычную облицовку, ну и вниз глянуть.

Сейчас мы находились не на самом верху башни. Скорее, на какой-то обзорной площадке уровнем ниже. Эта площадка по кругу опоясывала строение, и с одной стороны здесь даже имелся маленький выступ. Видимо, как раз для любителей острых ощущений, ибо этот самый выступ мало того что совсем уж экстремально висел над пропастью, так еще, в отличие от остального пола, был выложен тем же самым гладким голубоватым камнем, что и парапет.

Ну, хорошо хоть он не насквозь прозрачный. Это было бы совсем страшно.

К слову, к любителям острых ощущений я себя раньше как-то не относила. Но после полета на загривке у феникса мне было море по колено. Так что я прямиком отправилась туда. Преодолела маленькую ступенечку и тут же услышала упреждающее:

— Осторожно, там может быть скользко.

— Если так боишься, подстрахуй, — кинула я фениксу и приблизилась к низенькому парапету. Да, если быть неосторожной, можно запросто отсюда навернуться.

Хотя вряд ли мне дадут. Фауст в мгновение ока оказался за спиной и положил ладонь мне на плечо. Ну вот, теперь точно не страшно. И можно смело глянуть вниз.

А внизу бушевало море. Море трав и цветов, что колышет неистовый горный ветер, заставляя ходить волны по фиолетово-синему ковру из цветущего клевера, колокольчиков и еще каких-то незнакомых пушистых цветов, которые я заприметила, подъезжая к замку. Снизу все это смотрелось шикарно. Но сверху оказалось в сотни раз лучше. И казалось даже, что тонкий аромат полевых цветов долетает до самого верха, приятно щекоча ноздри. А может, это пахло вовсе не поле. Возможно, так пах мужчина, стоявший за спиной. Но все равно было приятно. И хотелось дышать полной грудью и крикнуть что-нибудь во все горло, чтобы меня услышали аж на той стороне гор.

А еще захотелось свеситься головой вниз, чтобы увидеть, как фиолетовое разнотравье облизывает выступающую из-под земли горную породу, и, возможно, хоть краешком глаза зацепить нижние уровни замка.

Я сделала еще шажочек вперед, просунув ступни между колонн парапета, и осторожно склонилась над пропастью, чтобы в тот же миг почувствовать, как крепкая мужская рука перехватила меня поперек тела и потянула назад.

— Люба, куда? — не на шутку заволновался Фауст. А я машинально вцепилась в его руку, лежащую на талии.

— Не беспокойся, прыгать не буду, — отозвалась я беззаботно. — Хочу посмотреть, что внизу.

— Нет там ничего. Эта башня уходит прямо в скалу. Здесь даже нижних уровней нет.

— А я все равно проверю, — захотелось вдруг переупрямить феникса и, перегнувшись через его руку, железно обхватывающую талию, я слегка свесилась над обрывом, чтобы узреть все тот же бескрайний травяной ковер.

А когда распрямилась, в лицо вдруг ударил резкий порыв ветра, заставивший меня пошатнуться и еще теснее прижаться к стоящему сзади Фаусту. И в этот момент я вдруг почувствовала себя Роуз из «Титаника», что вместе с Ди Каприо стоит на самом носу корабля, ловя солнечные лучи и ветер, неистово треплющий волосы. И для полноты образа разве что завывающей Селин Дион на заднем плане не хватает. Эх, а ведь не помешало бы.

Поддавшись порыву, раскинула руки в стороны, на мгновение прикрыла глаза и представила, что парю в небе, подобно птице. А когда вновь распахнула, помимо неровной линии горизонта, узрела несколько светлых прядей, назойливо лезущих в лицо. Кажется, чья-то прическа пострадала. И… все же Фауст за спиной куда лучше Ди Каприо. Надежней как-то…

— Ну как, налеталась? — по-доброму поддел Фауст, будто почувствовав, что я думаю о нем.

— Ага. Можно снимать! — хихикнув, позволила я. Ох, что-то настроение у меня сегодня игривое. К чему бы это?

Мужчина мягко отстранился, перехватил мою ладонь и на всякий случай помог спуститься со ступенечки.

— Фауст, а что это за камень такой интересный? — Я наконец решила удовлетворить свое любопытство и, не отпуская руки Фауста, потянулась к низенькому голубому парапету.

Провела по нему ладонью, ощущая гладкость и прохладу камня.

— Это не совсем камень. Это кристаллы небесного кварца. В них особым образом преломляются световые лучи, и какая бы ни стояла погода, он всегда принимает цвет неба.

— Даже ночью? — удивилась я.

— Даже ночью, — подтвердил феникс.

Ой, как интересно. Надо будет проверить.

— Собственно, из-за такой облицовки замок и получил свое название.

— И как же он называется? — заинтересовалась я.

— «Осколок неба».

— Красиииво, — протянула я восторженно и не смогла сдержать улыбки, осветившей лицо.

Да, все-таки есть что-то волшебное в этом мире. Волшебное не в том смысле, что люди тут обращаются в птиц, ездят на лосях вместо лошадей и колдуют направо и налево. Для них это обыденность. Да и я с этим как-то уже свыклась. И все это уже не кажется столь невероятным, как поначалу. Но иногда, в такие вот моменты, как сейчас, чувствуешь, что попал в настоящую сказку. И что впереди еще много неизведанного. Множество мелочей, что наполняют собой этот мир и делают его еще более неповторимым, еще более непохожим на мой собственный.

Я отвела глаза от небесного кварца, который с интересом разглядывала, и почти сразу узрела перед собой наконец доползшую Стаську.

— Ну и че стоим, за ручки держимся? — как всегда, не удержалась мелкая, разом испортив всю романтику.

И как ей это удается — всегда появляться в самый неподходящий момент? Что в прошлый раз, когда мы упали с кровати, что сейчас. И ладно бы еще язык за зубами держала, так нет же…

Блондин мгновенно выпустил мою ладонь и, сделав шаг в сторону, скрестил руки на груди. Короче, и с ним все понятно. Утонул наш Титаник. Еще даже не выйдя из гавани.

— Долго же вы шли, — протянул Фауст, мигом вернув свой привычный ядовитый тон. — Заблудились, что ли? — бесхитростно поддел мелкую, на что та надулась и фыркнула: