Ричард Морган - Сталь остается

— Мой господин готов принять вас, — угрюмо сообщил привратник.

Терипа Хейла вытащили из постели.

Работорговец сидел за столом из темного дуба в шелковом халате и тапочках на босу ногу. Он даже не успел привести в порядок спутанные седые волосы. Лицо в свете лампы отдавало болезненной желтизной. Рингил ни разу его не видел, но узнал по короткому описанию Милакара. Грязный, мерзкий старикашка с глазами как у дохлой змеи. Таким он и оказался. Некогда мелкий торговец, промышлявший на болоте контрабандой и другими темными делишками, Хейл заметно преуспел с началом Либерализации. Требования и аппетиты сильных и богатых он знал от и до. Наделенный такими необходимыми для торговца качествами, как ловкость и проницательность, Хейл с самого начала аукционов взял хороший старт, а созданная ранее и поддерживаемая в рабочем состоянии сеть контактов в других городках лиги позволяла сохранять отрыв от конкурентов. По словам Милакара, Хейл был человек опасный, но не безрассудный.

— Надеюсь, вы разбудили меня не просто так, — мягко проговорил он, останавливая бесстрастный взгляд на Рингиле.

— Благодарю вас, милостивый государь…

Желая произвести впечатление, Рингил начал на тенаннском, но теперь, демонстрируя почтение к собеседнику, переключился на наомский, добавив гортанных звуков, как говорили обычно жители империи, выучившие язык Трилейна дома и никогда не переступавшие границы лиги. Привратник и сопровождавший его верзила с цепью обменялись взглядами и ухмыльнулись.

— Благодарю вас, милостивый государь, за то, что приняли в столь поздний час. — Рингил переступил с ноги на ногу, изображая тоном и позой смущение и нерешительность. Роль эту он нередко принимал на себя в играх с Грейсом: похищенный злодеями нежный ихелтетский юноша умоляет похитителя — разумеется, тщетно — отпустить его с честью, а не с позором. — Я бы, разумеется, не потревожил вас в столь неурочный час, но, понимаете ли, визит сей не из разряда тех, что одобрил бы, прознав о нем, мой отец. Я — Ларанинтал, старший сын Креналинама из Шеншената, прибывший в ваш прекрасный город, дабы трудиться в ихелтетской торговой миссии, и должен сказать…

— Да, конечно. — Хейл махнул рукой, словно отбиваясь от докучливого насекомого. — Но что именно в вашем визите сюда могло бы вызвать неудовольствие отца?

Рингил замялся, расчетливо изображая неуверенность.

— Его цель, господин.

Хейл закатил глаза и сделал знак привратнику, который моментально выскользнул за дверь. Работорговец задумчиво сложил руки домиком.

— Понятно. Что ж, давайте поговорим об этом?

— С превеликой радостью.

Снова пауза. Хейл с усилием подавил зевок.

— Итак, в чем она заключается? Ваша цель? Чего вы хотите, Ларанинтал из Шеншената?

— Я бы хотел… — Рингил прокашлялся, поводил взглядом по комнате. — Я бы желал… э… женщину. Такую, услугами которой мог бы пользоваться здесь, в Трилейне.

— Понятно. А ваш отец против?

— Мой отец, человек крайне консервативный, не хочет, чтобы его сын изливал семя в женщин, не принадлежащих к племенам.

— Да, с отцами бывает порой трудновато. — Хейл кивнул с видом знающего жизнь мудреца. — За хорошую цену я могу, разумеется, предоставить вам ихелтетскую девушку. Возможно, даже одного с вами племени. Вы удивитесь, узнав, насколько легко…

Рингил поднял руку.

— Есть одна проблема. Видите ли, меня не влечет к южным женщинам. Я хочу другую, с бледной кожей и… — Он прибег к помощи выразительного жеста.

Терип Хейл понимающе усмехнулся.

— Конечно. В девушках с севера есть нечто такое. Вы не первый проявляете к ним интерес. Мне уже доводилось слышать нечто подобное от ваших соотечественников. Новизна привлекает, что и говорить. — За дверью что-то стукнуло. — Кстати, о новизне.

Оказалось, вернулся привратник, только не один, а с девушкой, которая несла аляповато расписанный деревянный поднос с кубками и большой бутылью со сплюснутыми боками. Вся ее одежда вполне могла бы уместиться в двух кулаках Рингила, а скрепляли ее тоненькие шнурочки. Девушка шла медленно, покачивая бедрами, как ее, вероятно, учили, и довольно неуклюже демонстрируя все свои достоинства. Была она юна, и неумело наложенный макияж плохо сочетался с природной свежестью. Между бровями пролегла морщинка, как будто она старалась не упустить из виду что-то важное и исполнить свою сложную задачу без малейшего изъяна, в полном соответствии с некими зазубренными пунктами. Рингил проводил ее оценивающим взглядом, поймав который Хейл улыбнулся.

— Ну что? Нравится?

— Да. Меня бы это устроило, но…

— О да. Конечно устроило бы. — Наблюдая за тем, как девушка расставляет кубки, Хейл мечтательно улыбнулся. — К сожалению, Нилит не продается. Я держу ее для себя. Хотя ничего особенного в ней самой нет. Зато есть две сестры.

Рингил оторвал взгляд от девушки.

— В буквальном смысле, — пояснил работорговец. — Две сестры. Продаются вместе. А вот другие все еще проходят обучение. Это требует некоторого времени, особенно если девушка… скажем так, норовистая.

Рука Нилит дрогнула, бутыль задела пустой кубок, и тот, опрокинувшись, скатился к краю стола и с глуховатым стуком свалился на пол. Хейл раздраженно поджал губы. Нилит, наклонившись, поспешила поднять кубок, и глаза ее и Рингила встретились на мгновение. От сосредоточенного беспокойства в ее взгляде не осталось и следа — его смыла волна ужаса. Вернув кубок на стол, она опустила голову и едва слышно пробормотала что-то, обращаясь к своему господину. Он поднял палец, и девушка мгновенно осеклась.

— Убирайся! — резко бросил Хейл.

Девушка повернулась и торопливо, уже без всякого манерничанья, вышла из комнаты.

Хейл налил из бутыли в два кубка и жестом подозвал Рингила к столу.

— Прошу вас, угощайтесь. Берите кубок. Лучшего вина вам нигде больше в лиге не предложат. Никто не становится клиентом Терипа Хейла, не побывав вначале почетным гостем этого дома. А откуда еще взяться доверию в столь щепетильных делах?

Рингил взял один из наполненных вином кубков. Поднял. Хейл ответил таким же жестом и, как того и требует ритуал, выпил первым. Рингил последовал примеру хозяина: пригубил, подержал во рту, проглотил, одобрительно кивнул.

— Отличный букет. — Работорговец облизал губы.

Вообще-то вино было вполне заурядное. Красный виноград из Джит-Урнетиля, последний отжим — тут не ошибешься, — но на вкус Рингила чересчур сладкое, с приторным послевкусием. Он никогда не был большим почитателем вин из прибрежных областей, вот и этому определенно недоставало средних нот для полноты гаммы. Хотя стоило оно, несомненно, немало, а для таких, как Хейл, цена важнее многого другого.