Госпожа преподаватель и Белый Феникс - Марика Полански
— Если пообещал ребёнку открутить голову, открути. Иначе в следующий раз не поверит, — негромко произнёс Вэлиан. Несмотря на мягкий тон, мне показалось, что говорил он с лёгкой укоризной. Как будто мне должно быть стыдно не знать таких простых вещей. — К тому же к этой конторе давно есть вопросы, которые требуют ответов.
Склонив голову в приветственном поклоне, возница распахнул перед нами дверцу экипажа. Я забралась на сидение с грацией мешка картошки: запутавшись в юбках, наступила на подол и едва не растянулась. Однако тотчас взяла себя в руки и забилась в угол экипажа в надежде, что О'Рэйнер не станет едко комментировать мою неуклюжесть.
А он и не стал. Усевшись напротив меня, он откинулся на спинку, запрокинул голову и прикрыл глаза. Послышался щелчок хлыста и грубое «Пошла!», и карета тронулась с места.
В тени лицо Вэлиана приобрело более сизый оттенок, отчего я встревожилась ещё больше. Его вид меня пугал едва ли не больше, чем спокойный тон, с которым он разговаривал с работницей конторы.
— Что случилось? — тихо спросила я, чувствуя себя крайне неловко. Зачем спрашивать, если не знаешь, чем можно помочь? Если вообще можешь хоть как-то помочь.
— Воскрешение — процесс весьма неприятный и утомительный, — проговорил Вэлиан, не открывая глаза. — Но, в общем-то, ничего особенного.
Заплямкав, словно пытаясь разобрать на вкус его ответ, я покрутила головой по сторонам и сложила руки на груди. Как реагировать правильно, я не знала и не была уверена, что существует хоть какая правильная реакция на подобное признание.
— То есть ты умер? — переспросила я спокойным тоном, как будто не произошло ничего необычного.
— Да.
— Тебя убили или ты сам? От старости, например. Или неудачно спустился с лестницы.
— Убили. Но хотели выставить так, будто умер от остановки сердца.
— И ты воскрес, чтобы покарать своих врагов? — абсурдность ситуации, как и самого диалога зашкаливала, но удивляться почему-то не получалось.
Не открывая глаз, Вэлиан поджал губы, молча покачал головой и потряс ладонью с вытянутыми пальцами.
— Святой Игнатис, ты ли это? — заговорщицки прошептала я, подавшись вперёд. — Я тебя удивлю, но все твои враги давно мертвы, — заметив взгляд О'Рэйнера из-под полуопущенных ресниц, закивала головой: — Да-да. Лет этак с две тысячи. Если не больше.
Бледные губы министра изогнулись в улыбке, и на душе сразу как-то потеплело.
— Очень мило, что ты, зная правду, продолжаешь притворяться несведущей.
— Люди не воскресают, Вэлиан, — я вздохнула и выпрямилась. — Они умирают, и на этом всё.
— Люди нет, а Фениксы да. Но мне и вправду нравится, когда ты юлишь. У тебя вид нашкодившего ребёнка, который стащил конфеты из буфета. И тебе это очень идёт.
— Почему это?
— Потому что огонёк жизни чувствуется. А его порой очень не хватает.
Это прозвучало как признание. Вроде бы ничего особенного, но стало приятно.
Смутившись, я отвернулась к окошку. За стеклом проплывали коричневые и серые стены зданий, разноцветные прохожие, зелёные деревья, а я ничего не замечала.
— И часто приходится… вот так… приходить в себя? — помолчав, произнесла я.
— Если бы мне давали по медяку за каждую смерть, — вздохнул Вэдиан, — то я стал бы богаче самого короля.
— А что помогает быстрее всего вернуться к жизни?
— В карете это делать неудобно.
— Почему?
Вэлиан открыл глаза и так улыбнулся, что сразу стало понятно почему.
— О-о! Только и всего, — сконфуженно выдавила я и снова отвернулась к окну. Мысли о том, чтобы помочь страдающему после воскрешения Фениксу, отпали сами собой. Мы не настолько близки, чтобы я ему помогала. В конце концов, он же как-то возвращался к жизни без моей помощи. Вот и сейчас справится. Чтобы сгладить неловкую паузу, решила перевести тему: — Зря ты запугал ту женщину в конторе. Она же только выполняла свою работу. А теперь останется без неё.
— А тебе что с этого?
— Ничего, — хмуро отозвалась я. — Просто как-то немного жаль ту женщину. Да и остальных работников тоже. Они же не виноваты, что начальство занимается махинациями.
— А им тебя не жаль. Ты им продолжаешь платить, хотя сама еле-еле концы с концами сводишь. Но почему-то вместо снисхождения и предложения пойти навстречу, они продолжают слать письма с угрозами в деканат Академии. Они не думают о том, что ты можешь лишиться работы. Они думают лишь о том, чтобы ты поскорее вернула им деньги. Таким, как Гордоны, плевать на то, откуда люди возьмут деньги. Главное, чтобы они были. Так что поменьше забивай свою прекрасную голову мыслями о том, как справятся другие люди. И побольше думай о себе. Станет легче жить.
Цинично, но логично. Возразить особо было нечего, а потому я предпочла сложить руки на коленях и наблюдать за прохожими из окошка экипажа. Ни дать ни взять, примерная ученица.
Однако в груди бушевала буря. С одной стороны, мне польстила откровенность, с которой Вэлиан говорил о себе, а с другой — я не понимала его мотива.
Как и того, что он оказался в кредиторской конторе в самый подходящий момент.
— Некоторые призраки бывают на редкость болтливыми, — сказал Вэлиан.
Я повернула голову в его сторону. Вэлиан смотрел на меня в упор, но его отсутствующий взгляд буквально кричал, что мысли витали где-то далеко. Серость и усталость отступили, и теперь он выглядел куда более бодрым, чем когда мы вышли из конторы.
И тут что-то щёлкнуло внутри меня, как бывает, когда пытаешься найти подходящие пазлы и наконец-то находишь недостающий фрагмент.
— Подожди-ка… — протянула я, тщательно подбирая слова. — Так это ты подослал шпионить за мной Сержана?
Лицо О'Рэйнера вытянулось, будто он услышал небывалую ахинею. Но внутри меня зародилось подозрение, что я попала в точку.
— Ты про того герцога с тараканьими усиками, который следил за тобой в ванной? — Вэлиан небрежно почесал подбородок, потом нахмурился и тряхнул головой. — Понятия не имею, о ком ты говоришь.
— Я не говорила, что он следил за мной в ванной, — я прищурилась и посмотрела на него исподлобья. — Вэлиан!
— А тебе и не нужно рассказывать. Я это увидел. В Разломе. Точно так же, как ты увидела Феникса.
Звучало вполне логично. Если я увидела его последние минуты, как человека, то почему он не мог увидеть этот момент? Но спокойнее от этого не стало. Наоборот, сделалось тревожно, что он мог увидеть то, что я скрывала ото всех. Даже от себя само́й.
— Как ты узнал, что я была в конторе?
— Знаешь, в чём твоя проблема? — Вэлиан потёр переносицу пальцами и зажмурился, как будто
