Под шепчущей дверью - Ти Джей Клун
Эта мысль заставила Уоллеса подняться с пола. Руки у него тряслись, кожу покалывало, но он был преисполнен решимости выполнить задуманное.
Нельсон прищурился:
– Что ты делаешь?
– Иду смотреть на дверь.
Нельсон с выпученными глазами стал с трудом подниматься с кресла.
– Что? Подожди, Уоллес, нет, не надо этого делать. Надо подождать Хьюго.
Он помотал головой.
– Я не буду входить в нее, я просто хочу ее увидеть.
Это не успокоило Нельсона. Он с ворчанием встал, опираясь на трость.
– Это неважно. Тебе нужно быть осторожным. Подумай сначала, Уоллес. Подумай крепче, чем когда-либо в жизни.
Уоллес посмотрел на ступени:
– Я думаю.
* * *
Он взошел по лестнице, Нельсон ворча следовал за ним. Они сделали остановку на втором этаже, где стены были бледно-желтыми, а пол не скрипел у них под ногами, и смотрели, как Аполлон идет по коридору к закрытой ярко-зеленой двери в его конце. Он вильнул хвостом, прежде чем пройти сквозь нее и исчезнуть.
– Комната Хьюго, – сказал Нельсон.
Уоллес уже знал это, хотя внутри не был. В другом конце коридора находилась комната Мэй. Белая дверь в нее тоже была закрыта, на табличке было написано: НЕ ЗАБУДЬ СДЕЛАТЬ ЭТОТ ДЕНЬ ПРЕКРАСНЫМ. Прежде Уоллес был на втором этаже один-единственный раз, когда в свой первый день здесь ворвался к Мэй, чтобы разбудить ее.
Он подумал, что надо бы вернуться вниз, подождать, когда прозвонит будильник, и начать очередной день.
Он развернулся…
…и пошел по лестнице на третий этаж.
Крюк у него в груди вибрировал при каждом его шаге. Он был почти горячим, и Уоллес, хорошенько прислушавшись, уловил шепот. Говорил не Хьюго, как он поначалу подумал. По крайней мере, не только Хьюго. А еще и Мэй, и Нельсон, и Аполлон, и сам этот странный дом. Но было в этом и нечто гораздо большее. Воздух был пронизан шепотом, и это походило на песню, слов которой он не мог разобрать. Шепот взывал к нему, заставлял идти дальше вверх. Уоллес быстро заморгал, преодолевая резь в глазах и гадая, слышала ли этот шепот Ли, когда Жнец тащил ее к двери, а она пыталась высвободиться из его хватки.
Когда он добрался до площадки третьего этажа, то уже тяжело дышал. Справа был чердак, свет проникал в него сквозь единственное окно. Вдоль стен шли ряды полок с сотнями книг. С потолка свисали растения с золотыми, синими, желтыми и розовыми цветами.
Слева был коридор с закрытыми дверями. На стенах висели картины: закат на море, снег, хлопьями падающий в дремучем лесу, церковь, покрытая мхом с одним, нетронутым им витражом.
– Здесь жил я, – сказал Нельсон, крепко вцепившись в трость. – Моя дверь в самом конце коридора.
– Вы скучаете по ней?
– По комнате?
– По жизни, – рассеянно ответил Уоллес, потому что крюк тащил его вперед.
– Иногда. Но я приспособился.
– Потому что вы все еще здесь.
– Да, – сказал Нельсон. – Да.
– Вы чувствуете это? – прошептал Уоллес. Ему казалось, он стал невесомым и парит; в ушах не замолкали пение и шепот.
Нельсон выглядел обеспокоенным.
– Да, но для меня уже все иначе. Не так, как было когда-то.
И Уоллесу впервые показалось, что Нельсон говорит неправду.
Он пошел дальше вверх. Лестница была узкой, и он понимал, что поднимается на ту странную башню, которую видел, когда прибыл сюда с Мэй. Башня была словно из сказки о королях и королевах, о заточенной в ней принцессе. Конечно же, дверь должна быть именно там. Трудно было представить ее где-нибудь еще.
Он медленно шагал по ступенькам.
– Вы пытались остановить его?
– Кого?
– Жнеца. Когда он тащил Ли, – не оглядываясь, ответил Уоллес.
Нельсон вздохнул:
– Он рассказал тебе.
– Да.
– Пытался, – ответил Нельсон, и это прозвучало как бы издалека, словно они находились на большом расстоянии друг от друга. Словно это был сон с размытыми краями картинки перед глазами. – Я пытался. Но оказался недостаточно силен. Жнец… он не слушал меня. Я сделал все, что мог. И Хьюго тоже.
Ступеньки повернули. Уоллес схватился за перила. Дерево под его пальцами было гладким.
– А как вы считаете, почему он сделал то, что сделал?
– Не знаю. Может, думал, что поступает правильно.
– Это так?
– Нет, – хрипло сказал Нельсон. – Он не должен был прикасаться к этой девочке. Он привел ее сюда и тем самым сделал свое дело. Уоллес, ты уверен, что хочешь идти дальше? Мы можем спуститься обратно. И разбудить Хьюго. Он не будет возражать. Он должен быть здесь.
Уоллес ни в чем больше не был уверен.
– Мне нужно увидеть ее.
И пошел дальше.
В стенах были окна, Уоллес не заметил их, когда стоял перед домом. Он рассмеялся, увидев, что через них струится солнечный свет, хотя было около полуночи. Остановившись у одного из них, он выглянул наружу. Ему должен был виден лес, город вдалеке, но окно выходило на знакомую кухню. До него донеслись слабые звуки рождественской музыки, и он увидел женщину, достающую из духовки домашние леденцы в форме посохов.
Он пошел дальше.
Он не знал, сколько времени у него ушло на то, чтобы взобраться на самый верх. Казалось, несколько часов, хотя он подозревал, что только минуту-другую. Он гадал, так ли было со всеми, кто оказывался здесь до него, и почти хотел, чтобы рядом был Хьюго, чтобы он вел его вперед за руку. Какая забавная мыслишка, пробормотал он про себя. Очень уж ему было приятно представлять, что он держит руку Хьюго в своей руке. Он не лгал, когда сказал ему, что жалеет, что не был знаком с ним раньше. Тогда все могло бы пойти по-другому.
Он дошел до четвертого этажа.
И опять увидел окна, но занавески на них были задернуты. У маленького стола стоял стульчик. На столике – чайник и две чашки. В вазе рядом с чашками – красные розы.
Но двери не было.
Он огляделся.
– Я не… Где она?
Нельсон показал пальцем наверх. В потолке над ними была дверь.
Она оказалась не такой, как ожидал Уоллес. Он думал, что дверь будет большой и металлической, с тяжелым, зловещим замком. Что она будет черной и пугающей, и он никогда не отважится пройти через нее.
Она не была такой.
Это была просто дверь. Да, на потолке, но все же просто дверь. Деревянная, в выкрашенной в белый цвет раме. В хрустальной дверной ручке была зеленая вставка в форме чайного листа. Шепот, преследовавший
