Ольга Лукас - Спи ко мне

По достижении возраста зрелости заканчивается сезон вечеринок, да все и так от них изрядно устают. Теперь уже люди осознанно разбиваются на пары.

– А у тебя была пара? – спросила Наташа.

Рыба кивнул.

– И что? Расскажи про неё. Почему вы расстались?

– Её зовут Мида. Она плетёт одежду из разноцветных ниток.

Наташа недовольно засопела. Мида ещё какая-то, её только не хватало!

– Мы расстались, потому что я слишком мало говорю, – продолжал Рыба.

– А ей надо, чтобы мужик тараторил как радио?

Рыба беспомощно взглянул на неё, как делал всякий раз, услышав подряд несколько непонятных слов.

– Ну, она хотела, чтобы ты не замолкал?

– Ей было со мной скучно.

Наташа задумалась. Как с Рыбой может быть скучно? Какое счастье быть рядом с ним, даже просто находиться в его мире и знать, что он где-то здесь, лепит очередную чашку, зажигает в ней огонь.

– Для того чтобы оказаться рядом со мной, ей не нужно было засыпать или ждать, чтобы заснул я. Я всегда был рядом. Мы даже сняли одну большую мастерскую на двоих, чтобы не расставаться. И, наверное, из-за этого расстались так скоро.

Двухэтажный автомобиль выбрался на прямую дорогу, напоминающую самое обыкновенное шоссе, и помчался вперёд с хорошей скоростью. Рыба замялся, потом смущённо сказал, что замки торговцев – кхм-кхм – не слишком эстетичны. Люди этого лара живут, как хотят, и у них свои представления о красоте. Так что он заранее извиняется за всё, что Наташа увидит внутри и снаружи.

Замок напоминал фабричное здание, построенное в начале ХХ века. Внушительная махина из красного кирпича, а вокруг – подстриженные зелёные газоны.

Наташа и Рыба оставили свою колымагу в подземном гараже примерно в двухстах метрах от краснокирпичной махины и дальше пошли пешком. По широкой, тоже кирпичной, лестнице поднялись на второй этаж. Здесь было пусто и гулко. Наташа огляделась по сторонам, задрала голову вверх. В самом центре сводчатого кирпичного потолка распустился каменный цветок, щедро выбеленный мелом. Из цветка торчал позеленевший от времени медный крюк. На крюке висела люстра, похожая на перевёрнутый экраном вниз чёрно-белый телевизор. Рыба с кем-то поздоровался, кому-то строго сказал: «Мне назначено!», шепотом добавил: «Чтоб тебя ветром унесло!», и они с Наташей пошли вперёд по длинному коридору. В коридоре не было окон и дверей, он был опутан зелёной ковровой дорожкой, которая извивалась не хуже, чем горный серпантин: то взбиралась на стену, то пересекала потолок, то спускалась под ноги посетителям, то снова, не усидев на месте, устремлялась вверх.

Открылась дверь – должно быть, вырубленная из какого-то тысячелетнего родственника нашего дуба.

– Это её кабинет, – тихо сказал Рыба.

Наташа вошла и в первый момент ощутила только простор и свободу. В помещении было множество произвольно прорубленных там и сям круглых окон, так что оно напоминало огромное решето. Потолок уходил вверх метров на двенадцать. Стены из голого кирпича кое-где были задрапированы бархатными портьерами. Светило солнце. Повсюду копошились разноцветные коты: карабкались по бархату вверх, сидели на подоконниках, умывались в углу, играли с солнечными лучами. Коты как коты. Только коротконогие, как таксы. Наташа даже вспомнила название породы – «манчкин». Год назад родители загорелись идеей завести коротколапого котика, но быстро остыли, сообразив, что он вряд ли уживётся с длинноногой охотничьей собакой.

Из-за обилия котов, солнца и пространства Наташа не сразу разглядела массивный стол из чёрного камня и сидящую за ним женщину. Но хозяйка заметила их сразу. Царственно поднялась с места и двинулась навстречу гостям – словно не ступая по полу, а плавно перетекая из формы в форму. Когда она подплыла поближе, Наташа вдруг отметила, что перед нею – улучшенная копия Мамы. Такая Мама версии 2.0. Эта высокая пышная дама с красными, под цвет кирпича, кудрями до плеч могла бы занять первое место на конкурсе «Миссис топ-менеджер». Если бы снизошла до него. Как и от Мамы, от неё исходил мощный поток энергии (Мара называет его «харизма»), но энергия эта не давила, не пригибала к земле. Она обволакивала уютом, в ней хотелось купаться, как в море, качаться, как на волнах.

Хозяйка ещё не сказала ни слова, а Наташа уже готова была на всё ради того, чтобы заслужить её благосклонную улыбку.

Поток энергии приблизился вплотную к посетителям. Наташа подумала, что «миссис топ-менеджер» непременно протянет руку для поцелуя. Но этого не произошло – последовало рукопожатие, мягкое, как прикосновение кошачьей лапы. Лапы, которая может и оцарапать.

– Нита, – просто сказала эта невероятная женщина.

– Наташа, – представилась Наташа и присела в неловком реверансе.

Нита сделала приглашающий жест, и гости проследовали за нею к каменному столу с узкой щелью-пепельницей и уселись в удобных, но слишком просторных креслах вокруг. Рыба тут же достал откуда-то из карманов бумагу с картинками и табак, полюбовался на рисунки, запомнил их и начал крутить самокрутки – сначала матери, потом себе.

– Вот как он умудряется это делать – совершенно не понимаю, – покачала головой Нита. – Одним движением. И ни крошки не просыпает. А я – знаешь, Наташа, как я кручу сигареты? Это просто стыдно себе представить.

Рыба горделиво вскинул голову. Наташа искоса взглянула на него: неужели он не понимает, что мама просто выдала ему небольшой аванс за то, что он, как послушный мальчик, привёл познакомиться свою девочку?

Миссис топ-менеджер вытащила из ящика стола длинный мундштук, прикурила сигарету, внимательно оглядела Наташу.

– Оригинальный стиль, – сказала она чуть погодя, – редкий товар. Бесценный. Не понимаю, что такая девушка нашла в столичном бездельнике.

– У Ниты все бездельники, кто спит больше трёх часов в сутки, – пояснил Рыба.

Наташа смущённо улыбнулась.

– Какая милая улыбка. Знаешь, у меня есть два младших сына. Сейчас они в пути – торгуют за границами Империи. Но скоро вернутся. Ты из какого лара? Я всё устрою. Неделя не закончится – ты уже будешь наша.

– Она из другого мира, – сказал Рыба. Ему на колени мягко прыгнул серебристый кот.

– Погладь лучше малыша за ушком. Видишь – он выбрал тебя. Что они только в тебе находят? Предатели, я же вас кормлю! Как ты сказал – «из другого мира»? С северного континента, что ли? Не бывает людей из другого мира, бывает мало денег для того, чтобы все об этом забыли.

– Я вообще не отсюда, – сказала Наташа. – Я сплю. И ваш мир вижу во сне. Там, у меня, тоже есть деньги, но сюда их не пронести.