Алина Лис - Путь гейши

Лишь бы узнать, чья кровь течет в Мии. Обряды инициации в разных кланах слишком разнятся.

— Как будить?!

«Этого я не знаю».

— Господин! — Мия требовательно дернула его за рукав. — Что происходит?

Акио повернулся к девушке, сгреб ее в охапку, сжал в объятиях так, что она придушенно пискнула. Его трясло от облегчения и невыразимого счастья.

Он уже принял эту мысль. Смирился с будущими смешками и шепотками за спиной, с репутацией сумасшедшего, с детьми, у которых будут черные глаза — калеки, убогие среди равных. Мысленно продумывал, как уберечь их от насмешек сверстников, научить защищать себя. И ободрял себя, вспоминая принца Джина.

Лишенного магии сына самханского императора Акио искренне уважал, как уважают достойного противника. Джин Аль Самхан был куда большим мужчиной, чем тот же Горо Асано со всем его гонором.

Акио мысленно готовился к грядущему испытанию и будущей нелегкой ноше. Она была платой за право называть любимую женщину своей, и он уже согласился уплатить все, что требует судьба, с лихвой.

Оказалось, этого не нужно.

— Мия, — пробормотал он словно пьяный. — Мое сокровище!

— Вы мне кости сломаете. Ай!

Девушка взвизгнула, когда он приподнял ее над землей и раскрутил в воздухе. Волосы расплескались по ветру черной волной.

— Моя!

— Ваша, — Мия улыбнулась, и ее лицо словно осветил изнутри солнечный свет, — только поставьте меня на землю.

Он сделал, как она хотела.

— Пожалуйста, господин! Отпустите Хоно. Он служит вам уже столько лет…

Хоно? Ах да, фэнхун! Летун, подаривший счастливое известие. Почему-то Мии необходимо, чтобы птица вернулась домой.

— Пусть летит! — Одним движением руки Акио сорвал державшие летуна путы.

Пусть летит, если для Мии это так важно. Позже он поймает другого. Может, даже не одного.

Фэнхун вздрогнул всем телом. Неверяще уставился на людей. Медленно расправил крылья, а потом часто, торопливо захлопал ими по ветру, словно боялся, что бывший хозяин сейчас передумает и снова привяжет его к постылой земле.

Не дыша от восторга, Мия следила, как он взлетает, как набирает высоту.

«Прощай, маленькая майко, — донесся до нее голос птицы. — Ледяной Беркут все-таки взял тебя в плен. Надеюсь, ты будешь счастливее меня в неволе!»

Огненная точка растаяла в небесах. Мия повернулась к даймё и порывисто обняла его.

— Спасибо! Спасибо, господин.

— Акио, — грустно подсказал мужчина. — Называй меня по имени. Тебе понравился подарок?

— О да! — Девушка подняла на него светящиеся счастьем глаза. — Это был самый прекрасный, самый-самый замечательный подарок. Спасибо!

— Хорошо, — его лицо стало сосредоточенным, — а теперь ты расскажешь мне все, что знаешь о своем происхождении и своих предках.

Глава 21

РОКОВАЯ ОШИБКА

Увидев младшую сестру в коридоре дворца, Нобу остолбенел.

Хитоми? Да, это совершенно точно была Хитоми, которой никак не полагалось находиться здесь, неподалеку от офицерских казарм.

Если уж говорить откровенно, то и Нобу здесь присутствовать не полагалось, он служил во внешней охране и сейчас откровенно нарушал правила. Но у него было убедительное оправдание — Нобу нес лекарство заболевшему после вчерашней совместной попойки другу.

Спрятанное за пазухой «лекарство» приятно холодило кожу шершавым глиняным боком и булькало.

— Хитоми, — позвал он шепотом, чтобы, не дай боги, не привлечь внимания кого-нибудь из внутренней охраны.

Сестренка радостно пискнула и бросилась ему на шею.

— Я здесь с госпожой, — рассказала она после положенной порции поцелуев и объятий. — Она тренируется в зале, а я стою на страже, чтобы предупредить, если что.

Нобу нахмурился. Принцесса занимается кэмно? Женщина не должна брать в руки оружие, для этого есть мужчины.

Но мгновение спустя эти мысли были вытеснены совершенно иными. Он вдруг понял, что имеет возможность докачать Акио, чего стоит. Вот она — Хитоми. Рядом. Закутать ее в офицерскую куртку да вывести. Ребята на входе в казармы свои, проверенные, — как впустили, так и выпустят, не будут лишних вопросов задавать.

И Нобу сразу станет героем. Спасителем сестры. Акио старался, старался, да не смог, а Нобу сумел!

Ну, разве он не молодец?

— Как там Акио? Я так соскучилась! — Нежный голосок сестры вырвал младшего Такухати из упоительных мечтаний.

Сначала надо выбраться из дворца.

— Пошли! — Он потянул Хитоми за руку.

По инерции девушка сделала несколько шагов, но потом остановилась.

— Куда?

— Домой, на Эссо! — Нобу тоже остановился и чуть раздраженно посмотрел на упрямицу.

Вот всегда так! Был бы на месте Нобу Акио, побежала бы, не задавая лишних вопросов.

Девушка набычилась и выдернула ладонь из его руки.

— Не пойду!

— Ты совсем свихнулась? Почему?

— Я клялась госпоже, что не оставлю ее!

— Ты понимаешь, что сёгун держит тебя здесь в заложницах, чтобы шантажировать Акио? — сердито спросил Нобу, сам не замечая, как невольно прибегает к интонациям старшего брата.

Упрямство сестры все больше сердило его. Он же спасти ее, дуреху, хочет! Почему она сопротивляется?

Хитоми покачала головой:

— Я тоже Такухати, братик. Я поклялась и не нарушу клятву.

— Тогда мне придется увести тебя силой, — зло ответил Нобу.

Это оказалось куда проще сказать, чем сделать. Поначалу он попробовал просто тащить девушку, но она извивалась, вырывалась, а потом начала голосить.

Тут Нобу по-настоящему перепугался. От страха и злости с размаху двинул сестрицу по лицу.

Оплеуха получилась звонкой. Смачной такой. Хитоми отшатнулась, прижала руку к стремительно краснеющей щеке и посмотрела на него с таким ужасом, что Нобу мгновенно стал себе противен.

— Прости, — зашептал он, умоляюще протягивая к девушке руки. — Пожалуйста, прости! Хитоми, сестренка! Я же добра тебе хочу…

— Не надо.

— Пожалуйста, Хитоми…

— Не подходи! — выкрикнула девушка, а потом развернулась и побежала от него прочь по коридору. Пару секунд Нобу смотрел ей вслед, а потом побежал.

Он должен догнать ее, должен объяснить, она поймет, что другого выхода нет…

Не догнал! Девушка юркнула в кладовку. Стукнул засов с той стороны двери. Нобу ломился в дверь, шепотом умоляя сестренку не обижаться.

— Ну хватит! Ты ведь уже не ребенок, Хитоми! Прекращай капризничать… Эй, ты меня слышишь?!

Из кладовки не доносилось ни звука.

Когда дверь все же уступила его напору, юношу ждало разочарование.