Алла Матвеева - Досадный случай

Я с интересом покосился на пшеницу. Давным-давно пора её убрать, но деревенские, видимо, не рискнули трогать проклятые растения.

Странно, издали пшеница выглядит совершенно здоровой: стебель прямой, листья не пожухлые, без пятен, не изъеденные. А если посмотреть поближе? Ага, вот оно что! При ближайшем рассмотрении колос оказался покрыт тонким белёсым налётом, а зёрна и укрывающие их цветковые чешуи скукожились. Жаль, что магического зрения нет, было бы интересно посмотреть, чем это заклинатель их так приложил. На память симптомы не приходят, и справочников больше нет, спасибо атаке Тёмного, и собственной глупости.

Чуть дальше к лесу высилась резиденция здешнего фэта. Ну, высилась — это громко сказано, не замок даже, а так… Приземистый квадратный дом на два этажа, с круглыми башенками по углам. Судя по окованным железными полосами воротам, и отсутствию окон на первом этаже — имеется небольшой внутренний двор, в который окна и выходят. Ну и, наверняка, там же находится колодец. Над воротами красовался вылинявший от солнца и непогоды щит с гербом рода — лёт переменных цветов в щите, рассечённом зеленью и золотом.

Леший! Это же… Нет, ну это ж надо — название деревни мне знакомым показалось! Ещё бы ему не быть знакомым, если учесть, что моя фамилия Лимсор, и моя семья владеет этим поместьем уже леший знает сколько веков.

Единственное, что оправдывает мою забывчивость, это то, что Мастер забрал меня отсюда, когда мне было четыре года, после того, как я начал двигать взглядом предметы, приводя тем самым братьев в полнейший восторг, а слуг — в священный ужас. Так что всё это — и свою фамилию, и описание герба, и обстоятельства принятия в ученики, я знаю только со слов Мастера. Единственное, он говорил, что моего отца зовут Кирсах, а трактирщик упоминал Мертриха. Старший брат? Рик… Да, похоже. А с отцом что случилось?

Чем ближе становилось поместье, тем сильнее я замедлял шаг. Зайти? Но ученикам магов нельзя общаться с родными. Торжественная встреча с семьёй и обретение герба состоится только после ритуала посвящения в маги. К тому же заявиться домой после пятнадцати лет отсутствия без магической силы, в камзоле с чужого плеча и чужим гербом на груди — это как-то… неправильно. С другой стороны — мой род небогат. Вообще-то, правильнее будет сказать — изрядно беден, и год неурожая может окончательно подорвать остатки его благополучия. Ко всему прочему, как я слышал, у меня есть три сестры на выданье, и им нужно приданое. Не могу же я уйти просто так, когда им нужна моя помощь? Хоть часть урожая спасти удастся, и то хорошо.

К лешему солидарность магически одарённых. И отсутствие магии тоже к лешему. При должном желании и наличии необходимых знаний заклинание можно сломать и так. Создать — нельзя, а разрушить можно. К тому же в охоте на Тёмного возникла логическая пауза — прежде чем возобновить магический поиск а) Тёмный должен приехать куда он там едет, и б) ко мне должна вернуться магия. Искать без неё "поисковиком" точно не выйдет.

Я тряхнул головой, отгоняя сомнения, и ускорил шаг. В конце концов, им не обязательно знать кто я такой. Буду придерживаться легенды. Встреча после посвящения? Учитывая обстоятельства, не факт, что оно вообще состоится. Хоть на семью посмотрю, а то из всех только Рика помню, да и то смутно. Сколько ему тогда было? Семь, кажется.

Дальнейшее произошло как-то буднично. Я постучался в калитку, по ту сторону ворот раздалось шарканье, и старенький привратник, вполне вероятно, нянчивший ещё моего отца, разглядев герб на моём камзоле, без лишних вопросов впустил меня внутрь.

Наверно, мне следовало бы волноваться, или ещё что-то в этом духе, но вот беда — слово "дом" у меня всегда ассоциировалось в первую очередь с Мастером и его жилищем, в котором прошла большая часть моей жизни, так что сейчас я испытывал в основном любопытство. И не только я. Усатый воин, высунувшийся на шум, забрал у меня сундук, и с удовольствием вызвался проводить до хозяина.

Я шёл за своим провожатым и с интересом оглядывался. Серые каменные стены, мощёный булыжником двор-"мешок", колодец с надтреснутой бадьёй. Не думаю, что тут живёт много народу. Пара-тройка слуг, столько же воинов, и хозяйская семья, больше просто не влезет. В узких окнах то и дело мелькали любопытные лица. Похоже, гости здесь бывают не часто, и каждый становится событием, о котором вспоминаю по пол года.

Главный зал оказался под стать дому. Всего пять на семь шагов, освещённый парой коптящих факелов, и жарко пылающим камином в половину стены. Вместо обязательных гобеленов, уберегающих жильцов каменного дома от холода, сырости, и неистребимых сквозняков, стены оказались затянуты пёстрыми половиками. Висящие поверх них знамёна и разбитые щиты смотрелись несколько странно, но, в целом, получилось довольно уютно. В большом кресле напротив входной двери нетерпеливо барабанил пальцами по подлокотнику крупный светловолосый парень с точно такими же, как у меня, серыми глазами. Забавно, кто бы мог подумать, что из пухлого мечтательного Рика выйдет такой крепкий поджарый воин.

В креслах у камина вышивали две женщины. Одна — высокая и русоволосая, с зелёными, будто крыжовниковыми, глазами и задорными веснушками на милом, чуть простоватом лице. Слишком взрослая для того, чтобы быть моей сестрой — наверно, жена Рика. Другая — гораздо старше. Маленькая, чуть располневшая с годами, с сединой в густых тёмных волосах, и тщательно упрятанным беспокойством на дне карих глаз. Мама. В отличие от высокого Рика, ростом я пошёл в неё.

Брат встал, и на правах радушного хозяина поприветствовал меня первым.

— Доброго дня, почтенный. Я, Мертрих Лимсор, рад приветствовать вас в своём доме. Знакомьтесь, это — моя матушка, леди Даривия, а это — моя жена, Кэрия, урождённая леди Ровир. — Русоволосая фаэта тепло улыбнулась мужу, и снова посмотрела на меня. — Прошу, присаживайтесь, и отдохните с дороги.

— Благодарю за гостеприимство, фэт Мертрих. Меня зовут Террих Эквар. Моё почтение, леди.

Дамы степенно кивнули, и мама вернулась к вышиванию, а Кэрия с заметным сожалением выскользнула из комнаты — очевидно, чтобы распорядиться насчёт угощения. Я опустился в предложенное кресло, стоящее чуть в стороне, так чтобы было удобно говорить и с хозяином, и с теми, кто сидит в креслах у камина. Кстати, где там мои вещи? Я скосил глаза, и чуть не рассмеялся: воин с сундуком тенью замер у стены, и, кажется, молился, чтобы хозяин о нём не вспомнил и не выставил. Добровольно покидать такое развлечение, как знакомство фэта с гостем он не собирался, и сейчас готовился запомнить каждое наше слово, чтобы потом в красках пересказать тем, кому не посчастливилось оказаться здесь лично.