Виктор Ночкин - Эромахия. Демоны Игмора

В центре, в особняке Оспера, произошла последняя схватка — довольно много вассалов мятежного графа, не надеющихся на пощаду, решили подороже продать свои жизни. Бой шел не меньше часа, а когда наконец роялисты ворвались во дворец и захватили остатки казны Лиги, кавалеристы передрались с арбалетчиками из-за богатой добычи. Ночью разгул продолжался, в Мергене возникло еще несколько пожаров, пьяные солдаты носились по городу, резали горожан и друг друга. Повсюду кричали женщины…

Наконец под утро растерзанный город стих. Пожары удалось погасить, на руинах вяло поднимался серый дымок. Перепившиеся завоеватели храпели, где кого свалил сон. По улицам потерянно бродили всклокоченные, оборванные горожане. Они были перепуганы и шарахались от любого встречного. Тут и там валялись изуродованные тела, обобранные, раздетые. Собаки слизывали запекшуюся кровь и, едва чуяли приближение человека, поджав хвост, бросались прочь — точно так же, как хозяева…

Когда двор торжественно въехал на улицы, всадников встретила тишина. Король и граф Мервэ равнодушно взирали на царящее вокруг запустение. Кони под ними фыркали, переступая через мертвецов. Немногочисленные бодрствующие вояки приветствовали короля и спешили убраться прочь. Проводив взглядом очередную шавку, метнувшуюся в подворотню, маршал заметил:

— А в Мергене не голодали. Завершись приступ неудачей, осада могла бы затянуться.

— С чего вы взяли, граф, что здесь не голодали?

— Собаки, ваше величество. Когда в осажденном городе начинается голод, собак съедают. Однако, к счастью, штурм удался.

— Да, граф, ваш план сработал, — кивнул король. Его величество бросал слова в пустоту, не глядя на собеседника, а сам поворачивал голову то вправо, то влево, разглядывая картины разорения и смерти. — Эти осадные башни оказались хорошей идеей. Лигисты глядели только на них и не подумали, что мы ведем подкоп. Однако следует отдать должное отваге нашей пехоты. Кстати, кто первым ворвался в Мерген?

— Капитан Риллон. Его отряд атаковал брешь в городских укреплениях и оттеснил мергенцев от стены.

— Да, да! — подхватил король. — Капитана следует наградить, хотя этот мужлан порядком мне… гм-гм…

Отфрид, сопровождаемый, как обычно, кузеном, уже несколько минут брел в голове процессии, выжидая удобного момента. И вот случай представился.

— Ваше величество! — обратился к монарху баронет. — Позвольте доложить. Капитан Риллон, к несчастью, убит. Мы нашли его уже мертвым.

Ридрих удивленно уставился на родича, но смолчал.

— А ты, юноша, служил под его началом, не так ли? — Король пригляделся к Игмору. — Постой-ка, я помню. Маршал, а вы узнаёте этого молодца?

Граф кивнул:

— Да, ваше величество, это отличный воин. Как тебя звать, парень?

— Ваше величество, ваша светлость… — Юнец вертел в руках шлем с приметным белым плюмажем — делал вид, что смущен. — Пришло время открыть мое подлинное имя. Я Отфрид, сын барона Игмора.

— Как?.. — Король заинтересовался и натянул повод.

Вслед за монархом остановился весь кортеж. Придворные сгрудились позади его величества и маршала, вытягивая шеи.

— Это меняет дело, — вставил граф Мервэ.

— Да, — продолжил Отфрид, — мой несчастный отец погиб, защищая наш замок… Вчера я сквитался с убийцей и более не связан обетом.

— Как это занятно! — заметил один из придворных.

— Да-да! — тут же подхватили остальные. — Это благородно! Несчастный юноша! Каков герой! Отважный баронет! Он исполнил обет!

Король задумался, насупив брови.

— Несчастный барон Фэдмар! — наконец припомнил имя. — Так, значит, он пал в бою… Увы, несчастный род верных наших вассалов! Он мог угаснуть, позабыться… Ran quippe boni![71]

— Vel optima nomina non appelando fiunt mala,[72] — смиренно заметил Отфрид, склоняя голову и сгоняя с лица улыбку. — Позвольте представить моего спутника — Ридрих Эрлайл, также потерявший отца в войне с Лигой.

На Ридриха никто не смотрел, двор обрел нового любимца — Игмора. Одной игрушки вполне довольно.

Мервэ, звякнув черными латами, тяжело обернулся в седле и задрал подбородок — высматривал кого-то позади, среди оруженосцев и пажей. Отыскал взглядом, еле заметно кивнул. Тут же по конвою прошло волнообразное движение — от головы колонны к хвосту прокатилась серия кивков, коротких окликов, сдержанных жестов. Мальчишка-паж протиснулся вдоль стоящего кортежа, спрыгнул на мостовую и предложил коня Отфриду, даже стремя придержал. Баронет, не глядя на юнца, сел в седло. Он снова стал Игмором. Король указал ему место рядом с собой и тронул коня. Отфрид поехал рядом, на половину лошадиного корпуса отставая от короля и графа. Ридрих отступил в сторону, давая дорогу, он был даже рад, что его оставят в покое.

Мервэ подал новый знак — полдюжины латников, с поклонами минуя его величество, ускакали вперед. Отфрид догадывался, что едут они к резиденции Оспера. Куда же еще? По дороге король припомнил, что видел баронета в бою; герой скромно склонил голову.

Вскоре показался графский дворец, процессия пересекла площадь и въехала во двор. Там под присмотром латников, высланных вперед маршалом, суетились солдаты — наводили порядок, стаскивали трупы в угол. Монарх и свита спешились. Несколько десятков пажей и слуг, опережая короля, устремились в здание. Затем и его величество направился в зал, Отфрид по-прежнему шагал чуть позади. В зале его окружили придворные, все поздравляли, хвалили, забрасывали вопросами. Среди них выделялся сеньор Иргес — прощенный лигист. Высокий, представительный вельможа держался заносчиво, говорил громко. Вокруг суетились грумы и лакеи — накрывали стол. Намечался торжественный обед по случаю победы над главным бунтовщиком.

Его величество, прихватив Мервэ и других вельмож позначительнее, удалился совещаться.

Вскоре по городу разъехались глашатаи — объявить королевскую «милость»: мергенцам, которым посчастливилось пережить ночь, гарантирована личная безопасность. Солдатам было велено собраться под знамена. Вскоре к глашатаям присоединились отряды конных и пеших латников, эти не ограничивались словами — нескольких мародеров тут же на месте забили до смерти сапогами и древками алебард. Остальным, сразу притихшим, было сказано: они в городе на три дня, и город принадлежит им, но сейчас всем приказано немедля собраться под знамена своих капитанов. Затем по Мергену поехали повозки, на которые горожане складывали трупы — и погибших земляков, и павших с обеих сторон воинов. Обнаружился граф Оспер — неподалеку от южных ворот в наряде простого лучника, с рассеченной головой. Должно быть, бунтовщик собирался удрать, но не смог пробиться из города, погиб в схватке. Нашли и Риллона — бедняга капитан лежал в подвале небогатого дома, разрубленный — вместе с доспехами — от плеча до пояса. Оставалось загадкой, зачем нелегкая понесла бравого вояку в подвал убогого строения, где не предвиделось приличной добычи. Но загадки мертвецов не занимали уцелевших.