Ольга Мяхар - Мутантка

— Я помогу, Блэк.

— Не надо, я сам справлюсь. — С этими словами он ухватился за торчащую из жижи ногу и с силой дернул. Через секунду над поверхностью показался кашляющий и отплевывающийся капитан, сжимающий в руках что-то маленькое, липкое и очень грязное.

— Это что за гадость? — поинтересовалась я, подходя поближе.

На меня взглянули две выпученные черные пуговки глаз.

— Ой, привет, Кара.

Мне не ответили, ворона переживала сильный шок. А Блэк тем временем вытаскивал из-под другой стороны пиявки Люца. Блондинчик оказался жив, хотя теперь он был не столько блондин, сколько явный шатен, очень грязный и злой в придачу.

— Дайте мне дез! — взвыл он, обнаружив меня в поле зрения. — Я так больше не могу! Если она еще раз решит меня спасти, предупредите, чтобы я успел застрелиться!

Мне было очень стыдно.

— Лезь наверх, — прорычал кэп.

И в кои-то веки я послушалась его без пререканий.

На рынке наше появление вызвало бурный ажиотаж. Вокруг нашей живописной компании тут же образовалось до фига свободного места. Народ зажимал носы и удивленно разглядывал наши хмурые лица.

— Где можно помыться? — рявкнул кэп.

Около десяти рук указали на ближайшую баню.

Туда мы и пошли.

ГЛАВА 25

Отпаренная, посетившая регенератор и с полным оперением ворона сидела на краю моей купальни и блаженно жмурилась, болтая лапками в воде.

— Я точно больше ничем не пахну? — спросила я еще раз, подплывая поближе.

На меня лениво посмотрели, принюхались и отрицательно помотали головой.

— Это чего означает?

— Пахнешь.

— Да? — Я расстроено принюхалась к розовой (от издевательств с мочалкой) руке.

— Розами пахнешь. Люблю розы. Я облегченно выдохнула:

— Ура. Тогда займемся волосами.

На противоположном конце огромной купальни, выделенной мне одной (никто со мной больше из местных девушек мыться не пожелал, зажимая носы и срочно выметаясь из помещения), горделиво переливалась всеми цветами радуги целая стопка шампуней, ополаскивателей и прочей ерунды. Я решительно начала совать нос сразу во все, разыскивая самый вкусный ополаскиватель. Волосы были уже хорошо промыты сразу всеми шампунями, а вода менялась постоянно, так что все, чего еще просила разомлевшая душа, — это изящества и блеска на голове.

— Мм, понюхай, Кар, та-ак вкусно пахнет.

— Не, — расслабленно протянула она, — не хочу. Я пожала плечами и вылила на голову сразу весь тюбик. Как говорится, не свое — не жалко. Угу, и оставим так на полчасика, пущай впитается.

— Хорошо-то как, — протянула ворона. Я кивнула и лениво начала плавать туда-сюда, стараясь ни о чем не думать. Особенно о ребятах, вот уже раз пять стучавшихся в дверь и умолявших меня вылезать, а то им, видите ли, холодно сидеть в коридоре в полотенчиках (в одежде в бане находиться было запрещено). Ниче, им полезно, а то я уже виновата буквально во всем. Как говорит шеф: «Взяли женщину в команду — терпите!» Угу.

Шампунь подействовал потрясающе. Я в изумлении уставилась, закатив глаза, на шикарную мочалку, зависшую у меня над головой и притворяющуюся собственно волосами.

— Да-а, — протянула Кара, с интересом глядя, как я пытаюсь это все расцепить. Вы когда-нибудь сильно запутанное мочало расчесывали? А вот я попыталась. — А че там написано-то хоть было?

— Щас- Я рванула обратно в купальню из небольшой ванной комнаты и вскоре вернулась с тем самым пузырьком.

Написанное просто убивало. «Объем»!

Я снова взглянула в зеркало и потрогала огромный шар на голове.

— И впрямь, объемно, — кивнула ворона. Я зарычала.

— Иль, ты скоро? — жалобно от двери.

Я завернулась в полотенце, подбежала к двери и решительно дернула ее на себя. Народ, жмущийся друг к другу на лавочке, ошарашено на меня уставился.

— Слушай, а что это у тебя с волосами? — удивился Люц.

Я стояла и не знала, что делать — то ли заплакать, то ли разозлиться. В итоге просто снова захлопнула дверь перед их носами.

— Нет, подожди! Тебе та-ак идет! — послышалось истерически из-за двери.

Ворона надрывалась от кашля, сползая в раковину и трясясь всем телом. Я снова решительно схватилась за расческу.

Через час, гордая и с суперобъемом на голове, я снова вышла к ребятам. Люц с фингалом под глазом тут же кинулся ко мне, уверяя, что я ну просто эталон красоты! Кэп и Блэк угрюмо за ним наблюдали, кутаясь в полотенчики. Я, вся довольная, расцвела и пошла одеваться. Народ облегченно потянулся в ванную.

Торги. Что о них можно сказать? Огромная площадь, заполненная торговцами и народом, высокий стальной постамент в центре, над которым на голоэкране можно было увидеть, кого, собственно, продают, а также краткую характеристику и биографию раба или рабыни. Все было поставлено на уровне, но дикая смесь средневековья и новейших технологий все еще резала глаз. Я понимала императора, который решил, что большей части планет галактики высокие технологии ни к чему, и заморозил их, так сказать, на определенном уровне развития. Так было легче управлять. А одному человеку управлять столькими звездами — задача не для слабонервных. И все же… Все же это было как-то странно и непривычно для существа, выросшего в мире, где не было запретов на изобретения и новинки мира техно. Ладно, проехали. Тем более что на орбитальных станциях ни о каком средневековье говорить не приходилось, они осуществляли контроль над планетами, не выпуская из таких вот миров никого, кроме туристов или таких, как мы.

Ладно, опять мысль куда-то ушла, а ведь меня уже заносят на помост. Причем в новой (белоснежной и почти невесомой) парандже. Я покосилась на довольное лицо Блэка и тяжело вздохнула. Ладно, пущай носит, тем более что это так приятно.

— Так, — попутно просвещал меня капитан, — сейчас тебя передадут на руки охране и спустят глубоко под землю, где и содержатся остальные рабы. Твоя задача найти вот ее.

Мне в руки сунули небольшую пластиночку, нажав на уголок которой, я увидела изображение веселой конопатой девчушки с ярко-соломенными короткими волосами, собранными в хвост.

— Как ее зовут?

— Понятия не имею.

Я недоуменно уставилась на капитана. Тот только развел руками.

— И вот еще что. Люц и я отправляемся на поиски его сестры. Сигнал от нее есть, но крайне слабый и неустойчивый. На всякий случай вот, держи и ее изображение.

Я с интересом уставилась на карточку, с которой на меня смотрели холодные глаза ну о-очень красивой девушки с чуть заостренными ушками и острым носиком.

— Так она же могла изменить свой облик.