Смотрительницы маяка. Рождественская вьюга - Анна (Нюша) Порохня
- О-о, благодарю вас! – Лида закатила глаза, с пылкостью прижимая ручки к груди. – Так больно думать о том, что дорогая для меня вещь утеряна навсегда! Простите еще раз, что мы явились в столь скорбное для вас время.
- Не стоит извиняться. Я рад видеть вас. Наша семья, несомненно, скорбит… Но, увы, мы были готовы, что моя сестра Николь скоро покинет этот мир, - на лице гранда появилась грустная улыбка. – Может, вина?
- С удовольствием, – Варежкина включила кокетку, стреляя в него глазками. Закусив губу, она выдохнула: – Если мы не отнимаем у вас время.
Карлос приказал служанке принести вина, после чего распорядился тщательно обыскать гостевую комнату. Он присел напротив, и я заметила, что в его глазах появилось острое любопытство. От гранда исходила опасность: это трудно было не почувствовать. Холодная темная энергетика напоминала застоявшееся болото. И его явно заинтересовало поведение Варежкиной…
- Надеюсь, у вас все хорошо, леди? – вежливо поинтересовался он. – Слышал, вы забрали своего брата на остров. Как мальчик себя чувствует?
- Все в порядке. Александр еще переживает смерть матери. Его жизнь изменилась. И это нормально, - ответила я. – Он привыкнет.
- Ему немного скучно в маяке, - с улыбкой добавила Варежкина. – Как и всем нам. Даже городские сплетни доходят до нас с опозданием.
- Из-за траура в моем доме некоторое время больше не будет приемов. Но на ужин я вполне могу пригласить интересных людей, - медленно произнес гранд, не сводя с Варежкиной тяжелого взгляда. – Я приглашаю вас в эту пятницу. Возьмите с собой горничную, чтобы не возвращаться в позднее время на остров. Это далеко, да и небезопасно.
- Спасибо за приглашение, ваша светлость. Оно очень кстати, - промурлыкала Варежкина. – Хочется немного развеяться… А вы уж точно умеете развлечь…
Она так открыто кокетничала с ним, что у гранда загорелся взгляд. Лидуня умело брала эту крепость.
- Я постараюсь сделать все, чтобы вы не скучали… - Карлос вроде бы говорил о нас двоих, но гипнотизировал Варежкину. Она же, в свою очередь, вполне натурально краснела, морщила носик и поглядывала на него с девичьим восторгом. Даже трудно было поверить, что в этом невинном теле притаилась наглая, прожженная жизнью тетка.
Мы выпили вина, запили его чаем, дождались служанку, которая, естественно, сказала, что в гостевой комнате браслет они не нашли. А потом отбыли, заверив гранда, что обязательно приедем в пятницу на ужин.
- Все получилось! – Варежкина была в восторге. – У нас будет целая ночь, чтобы найти тайник в камине! Только не заводи опять свою пластинку: что тебе страшно и гранд – опасный человек!
- Ты сама это прекрасно знаешь, - я и не собиралась ничего ей говорить. Все равно дело уже решенное. – Карлос на тебя точно запал. Он станет приставать к тебе. Такие мужчины не играют в приличия и этикет. Де ла Серда порочен до мозга костей.
- Я тоже не кисейная барышня. За это не волнуйся, - успокоила меня Лида. – Меня не так-то просто облапошить.
Грэйс нас уже ждал у хозяйственной лавки. На нем была новая шляпа, которую он залихватски сдвинул набок. Глаза нашего слуги блестели, и мы догадались, что без полстаканчика виски здесь не обошлось. Но отчитывать его никто не собирался. У каждого должны быть свои маленькие радости.
Когда наш экипаж поравнялся с лесом, мы отправили Грэйса с покупками домой, а сами пошли к тетушке Белладонне. Нам не терпелось узнать, что с сестрой гранда.
Нас встретил Кевин. Мальчик что-то варил в большом котелке, и по дому плыл густой мясной аромат.
- Бабушка ушла в лес за осиновой корой, а я варю курицу, - Кевин кивнул на комнату, где находилась спасенная нами женщина. – Она плакала всю ночь. Бабуля говорит, что из нее тьма выходит. Ее имя Адель.
- Женщина приходила в себя? – волнуясь, спросила я. – Что она еще говорила?
- Ничего. Один раз, когда бабушка поила ее отваром, сказала: «Я Адель… Меня зовут Адель». Вот и все.
Как Адель? Я отчетливо помнила, что гранд сказал: «Моя сестра Николь».
- Не сестра она ему! – подтвердила мои догадки Лида. – Вот, точно тебе говорю! Тогда кто?
- Жена, - теперь я в этом даже не сомневалась. – Адель де ла Серда.
- У нас гости? – в кухню вошла тетушка Белладонна. Она стряхнула снег с шали, потом аккуратно сняла ботинки и сунула ноги в теплые домашние угги из овчины. По крайней мере, так они назывались в наше время. – Пришли нашу спасенную красавицу проведать?
- Как она? – спросила Варежкина. – Приходит в себя?
- Ишь ты, какая ты быстрая… - проворчала Белладонна. – Всему свое время. Уж очень тяжелая она… Мало того, что бедняжку отравили могильным синецветом, так еще и опаивали опиумом. Но она сильная, поэтому еще жива.
Нас накормили куриным супом, напоили травяным чаем, и только потом мы отправились домой. Работы было много, да и домочадцы требовали внимания. Особенно Александр с сэром Брумсом. Последний особо волновал Варежкину, которая переживала, что ученый найдет ее клад.
Переодевшись в старые платья, мы с Лидой поднялись в комнату смотрителя, где Дадли уже почистил и растопил камин. Холод и сырость ушли, стало намного уютнее. Высыхая, тихо поскрипывали деревянные полы, трещали дрова, немного пахло дымом, а за большим окном валил снег.
- Ну что, приступим? – Варежкина взялась за кисть. – Изгоним плесень из нашего дома?
Глава 41
Глава 41
Мы с Лидой соскребли все очаги плесени со стен, а потом прошлись по ним раствором медного купороса. Теперь нужно было дождаться полного высыхания, после чего повторить обработку. Всю работу мы выполнили с энтузиазмом. Варежкина даже напевала, вертясь на лестнице.
- Младший лейтенант, мальчик молодо-о-ой, все хотят потанцевать с тобо-ой!
- Нравятся военные? – улыбнулась я.
- Нравятся, но тоже не вариант, - тяжело вздохнула Лидуня. – Все должно быть как в песне: «Святая Катерина, пошли мне дворянина». Вот так.
Ну, другого я и не ожидала. Естественно, Варежкина метила в какие-нибудь княгини и не меньше.
