Где я? - Сергей Тишуков
К тому же Ломов всегда может прикрикнуть на бойца и тот мгновенно преобразится и бросится исполнять новое приказание. Это понимали все, поэтому на Дениса никто не обращал внимания.
— Не много ему воды? — спросил Дим Димыч, присаживаясь возле Якобинца, — Мы хоть в тени, но температура намного выше среднего. В жару сама знаешь, либо почки посадит, либо потом изойдёт. Пользы никакой.
— Пусть. Он не частит. Просто напуган и не может совладать с собой. Скоро допьёт свою бутылочку и успокоится.
— Твои бы слова да Богу в уши, — улыбнулся Ломов. Сделал это демонстративно, медленно поворачивая лицо из стороны в сторону, чтобы все видели его спокойствие и оценили способность шутить даже в такой сложной ситуации.
— Когда я дома допиваю бутылочку, моя жена называет меня алкашом, и никакого успокоения это не приносит.
— Любой мужик заслуживает индивидуального подхода. Этот парень вряд ли соображает, что происходит. Бутылка для него единственная связь с реальностью и гарантия безопасности. Он испытал сильную жажду, стресс, возможно, ужас. Скоро расслабится, поймёт, что ничего не угрожает, и я проведу внушение.
— Это не опасно?
— Думаешь, в его голове засел чужой интеллект и попытается меня атаковать?
— Страхуюсь, — уклончиво ответил Ломов, а затем, тряхнув головой, добавил, — Я уже ничего не могу утверждать. Нужно быть готовым к любому развитию событий.
— Я поняла, — улыбнулась Мария, — Буду действовать по регламенту. Сначала в помещение брошу гранату, а потом зайду сама. Тактика спецназа в городской застройке.
— От твоей гранаты ему черепную коробку не разорвёт?
— Я фигурально выразилась, — теперь уже улыбнулась Мария и подмигнула. От её улыбки стало не просто спокойнее, а даже как-то светлей. Словно в детской песенке.
— Итак! — Слегка повысив голос, Ломов провёл некую черту, отделившую произошедшее от происходящего в данный момент. — Подводить итоги рано. Кроме констатации смерти нашего товарища, у нас ничего нет. Необходимо исправить этот пробел и заполнить его наиболее достоверными фактами. Кто-нибудь знал, что собирался искать Петрос и какие действия предполагал предпринять?
— В нашей среде это не принято, — спустя некоторое время решился взять слово Зорин.
— Ваша среда ещё не наступила. Сегодня вторник, — резко вмешался Черов, определив, что самый подходящий момент разыграть схему хорошего и плохого полицейского. — Вам, генерал, руководство поручило управление научной частью экспедиции, а вы, получается, предпочли игнорировать распоряжение доверившихся вам товарищей и пустили всё на самотёк. Почему Петрос не доложил вам хотя бы примерную схему действий, которые запланировал на сегодня?
Обвинение в неисполнении служебных обязанностей прозвучало в конкретном положении очень серьёзно. Если подобная информация дойдёт до руководства Бункера 65 и уйдёт выше, проблем у академика окажется много. Они просто погребут под собой и карьеру, и реноме учёного.
Зорин затравленно посмотрел на аспирантов, прилежно конспектирующих ход расследования, и, сменив слегка надменный тон, дистанцирующий его от необразованных солдафонов, зачастил, оправдываясь, будто нашкодивший абитуриент.
— Понимаете, мы все не в своей тарелке. Вся эта угнетающая обстановка, окрики Дмитрия Дмитриевича, ожидание провалиться в зыбучий песок или подвергнуться нападению хищника, бесит. Неудобства, связанные с отправлением естественных потребностей, грубая одежда, мешающая свободно двигаться, перчатки, не позволяющие контактировать с приборами и производить точную настройку, вымораживают. Постоянное психологическое давление… Жара… Вру, жару мы благодаря костюмам не испытываем, но поверьте мне, этот стресс мешает сосредоточиться на должностных обязанностях. Конкуренция… Не то… С Данияром Артуровичем у нас были разные профобласти изучения. Его интересовали камни и причины их происхождения. Я совершенно не разбираюсь в геологии и не вникал в его исследования. Где и что он будет копать, меня абсолютно не волновало. Мы с Самвелом Кареновичем оппоненты. Исследовали геофизические процессы, протекающие в данной точке пространства, сверяя данные с уже полученными возле бункера. Пытались установить, влияет ли гермозатвор на пространственную неоднородность. Насколько меняются гравитационные, геомагнитные, геофизические поля. Представляете, если окажется, что между нашим миром и локацией Зоны происходит диффузия и частичное взаимное проникновение? Какие изменения могут произойти на Земле, если местная реальность проникнет в наш мир и начнёт менять наши физические законы на свои?
— Успокойтесь, АК-47, — невозмутимо, но довольно миролюбиво предложил Ломов.
— Не уходите от ответа! — Войдя в образ плохого полицейского, потребовал Черов. — Вы добровольно согласились возглавить поход. Более того, сама идея рейда исходила от вас. Не надо сейчас ныть, будто вы не знали, на что идёте. Никогда не поверю, будто столь наивны и не предполагали, что вас ждёт в пути. Вспомните, с каким апломбом хвастались своим пятьдесят шестым уровнем по пешему туризму! Вы втянули внешнее руководство, всех нас в безумный поход ради своего персонального рейтинга на сайте РАН? Так?
Возникла томительная пауза, в течение которой все с напряжением уставились на сгорбившуюся фигуру академика, сидящего, обхватив коленки, на пристёгнутом к поясу «поджопнике» из вспененного теплоизолятора. Все, кроме Митяя и Хача, продолжавших машинально конспектировать допрос Зорина, отчего их действия не позволяли им вникнуть в суть разговора. Потом дойдёт и до них, а пока только крайне впечатлительная Забелина, понизив голос до интимного шёпота, опечаленно спросила:
— Как же так, Георгий Львович? Я же вам верила! Я согласилась участвовать в рейде только ради вас!
Во всей этой картине не хватало только подёрнутых слезливой поволокой анимешных глаз и жуткого хорового воя на заднем плане.
— Я виноват лишь в том, что был слишком увлечён наукой и позволял коллегам столь же вдохновенно заниматься своими изысканиями.
— Кстати да, — уже не обращая внимание на попытки Зорина оправдаться, воскликнул Черов. — Думаю, это немаловажный момент расследования. Сколько времени Петрос занимался раскопками?
— Часов пять-шесть, — задумчиво ответил Ломов. — Сразу после завтрака потребовал выдать ему шанцевый инструмент и увёл Якобинца вдоль улицы, что-то горячо доказывая ему на ходу.
— А сколько времени требуется обычному человеку, чтобы выкопать яму глубиной почти в три метра?
— Некорректный вопрос, Нестор, — расстроено заявил Ломов. — Обычный человек выдохнется на первом метре. Петрос был профи. Думаю, что в своих геологических экспедициях он перелопатил не одну сотню кубометров всевозможного грунта. Могу только сказать, что норматив на рытьё окопа малой сапёрной лопаткой для стрельбы из положения лёжа — двадцать пять минут.
— Думаю, это хреновый пример, — тоном знатока и на правах второго зама вклинился Равхан Наджи. — Важно, что Петрос копал как экскаватор. Сам видел. Если
