Макс Фрай - Я иду искать

«Ну а как ещё», — думал я, подставляя лицо ясным холодным лучам, льющимся на меня с растрескавшегося неба Тёмной Стороны. Сегодня оно было ярко-жёлтым с редкими изумрудными прожилками. Смотрел бы на него и смотрел.

Я бы сейчас и на себя с удовольствием посмотрел — счастливого, возбуждённого, полного нетерпения, отлипшего наконец от стены коридора Управления Полного Порядка, где только что стоял, спрятавшись от посторонних взглядов. Можно было бы, конечно, уединиться в одном из вечно пустующих кабинетов, но особого смысла в этом нет. Я уже научился уходить на Тёмную Сторону достаточно быстро, чтобы не особо опасаться быть застуканным в процессе.

С другой стороны, даже если бы кто-то не вовремя появился в коридоре, невелика беда. Я и без всякой Тёмной Стороны постоянно откуда-нибудь исчезаю, это уже давно ни для кого не новость.

Я рассмеялся — не столько от своих мыслей, сколько просто от счастья. Безграничное, спокойное, уверенное в себе счастье — моё обычное состояние на Тёмной Стороне. И не только моё; по-моему, это более-менее общее правило. Вероятно именно поэтому мало кто способен находиться здесь подолгу. Счастье, как ни странно, тяжёлый труд. А мы, в большинстве своём, удивительные лентяи. Даже могущественные колдуны.

С другой стороны, может оно и к лучшему. Должна же быть хоть однавеская причина не остаться здесь навсегда. Теоретического знания, что на самом деле Тёмная Сторона довольно плохо приспособлена для постоянного проживания лично мне могло бы и не хватить.

— Очень тебя люблю, — сказал я вслух.

Обычно как-то неловко бывает говорить подобные вещи — даже самым близким людям, не то что целой Тёмной Стороне. Но тут само сорвалось, не гоняться же теперь за собственными словами, чтобы поймать их и проглотить, как будто ничего не было сказано.

С другой стороны, а то она сама не знает. Я перед ней — как на ладони. Каков есть.

Вот примерно такая каша творилась в моей голове, пока я шёл по сияющим, вибрирующим под ногами камням здешних мостовых, изредка деликатно огибая потоки жемчужно-серого ветра — он тут дует довольно редко и, в отличие от своих разноцветных собратьев, обычно предпочитает не соприкасаться с человеческим телом, хоть и любит крутиться где-нибудь поблизости. Был почти пьян от здешнего сладкого воздуха и собственной беззаботности — всё как всегда. Однако о деле, которое меня сюда привело, не забывал ни на секунду. Затягивать с ним не следовало, хотя бы потому, что в отличие от обычных проблем, которые на Тёмной Стороне кажутся несущественными, оно не то чтобы всерьёз портило мне прогулку, но всё-таки здорово отвлекало.

Поэтому я сказал вслух:

— Хочу добраться до места, соответствующего улице Мрачных Дверей, и посмотреть, что там творится.

Ещё не успел договорить, как свернул налево и пошёл, практически не разбирая дороги, явственно ощущая, как меня подталкивают в спину, довольно деликатно, но настойчиво понуждая ускорить шаг. Оглянувшись, увидел, что это ни кто иной как мой приятель, серый ветер. Надо же, решил поработать проводником!

Я уже давно привык к тому, что здесь исполняются все мои высказанные вслух пожелания, но всякий раз удивляюсь причудливым способам их осуществить, которые Тёмная Сторона изобретает с энтузиазмом школьницы, придумывающей подарки для одноклассниц. Ветром, как козу хворостиной меня до сих пор ещё не гоняли.

На всякий случай я сказал ветру:

— Спасибо, мне очень нравится так с тобой гулять.

Велика вероятность, что ему всё равно, но не хотелось бы выглядеть неблагодарным.

За множество прогулок по Тёмной Стороне я привык считать это пространство предельно дружественным и доверять ему во всём. Настолько, что если в один прекрасный момент мне навстречу выйдет гигантский тысячеглавый монстр с порочными очами, окровавленными клыками и столовыми приборами в когтистых лапах, я без задней мысли скажу ему: «Хорошая собака», — почешу за ближайшим ухом и начну рыться в карманах, разыскивая, чем бы его покормить. Поэтому когда подгонявший меня серый ветер вдруг резко изменил направление и стал дуть мне в лицо, я остановился и спросил:

— Я что, куда-то не туда зашёл?

Объяснений, конечно, не дождался, ветры Тёмной Стороны совсем не любители поболтать. Однако тут же подумал: «Похоже, дальше идти опасно». Мысль настолько мне несвойственная, что впору считать её ответом на свой вопрос. Вполне обычный способ ведения диалога с Тёмной Стороной.

— Эй, — сказал я, — хотелось бы всё-таки лучше понимать, что происходит!

Сразу после этого моё настроение резко изменилось. Не то чтобы испортилось, просто хмельное благодушие сменилось сосредоточенностью, а зрение наконец сфокусировалось, и тогда я увидел, что стою практически на границе между обычным зыбким, сияющим пейзажем Тёмной Стороны и таким же красивым, но совершенно неподвижным пространством, похожим на очень качественную театральную декорацию, искусно имитирующую неописуемую изнанку вещей, однако напрочь лишённую хоть какого-то подобия зримых проявлений внутренней жизни.

Впрочем, по-настоящему добросовестные декораторы могли хотя бы включить вентиляторы. И развесить повсюду блестящие тонкие нитки, чтобы мотались туда-сюда на этом искусственном ветру. И застелить пол какими-нибудь полупрозрачными тряпками, велев рабочим сцены время от времени дёргать их за края, чтобы создавать иллюзию колебаний земли. Но тут обошлось без попыток выдать желаемое за действительное. Этим реальность обычно и отличается от своей имитации: она безжалостней.

Вот как значит выглядит Тёмная Сторона лишённого магии мира, — подумал я. И уже потом понял, что это и есть ответ на мой вопрос, добросовестное выполнение заказа. Просил улицу Мрачных Дверей? Получай. Хотел понять, что происходит? Теперь понимаешь. Смотри только в штаны не наделай с перепугу, храбрый учёный исследователь запредельных пространств.

Последнее — это уж точно были мои собственные мысли. По крайней мере, до сих пор Тёмная Сторона так грубо со мной не разговаривала.

— Я хочу, чтобы здесь всё исправилось, — сказал я. — Снова стало живым и подвижным, как раньше.

Говорил, преодолевая немыслимое внутренне сопротивление. Ни на секунду не верил, что смогу вот так запросто вернуть этому месту жизнь. Но когда твёрдо знаешь, что все твои желания на Тёмной Стороне немедленно исполняются, грех не попробовать. В конце концов, за спрос денег не берут.

Однако оказалось, иногда берут. И не деньгами, к сожалению.

По крайней мере, не успев договорить, я упал на землю и горько заплакал от бессилия, больше похожего на физическую боль, чем на душевное переживание.