Макс Фрай - Я иду искать

Мелифаро ухмыльнулся, Кофа как-то особенно одобрительно пыхнул трубкой, а Нумминорих признался:

— Я тоже сразу об этом подумал. Просто никак не мог решиться предложить свою помощь. Я ещё никогда в жизни не обонял запах места, в котором нет никакой магии. И теперь… ну, наверное, просто боюсь, что не смогу это вынести. Или например сам разучусь колдовать? Навсегда? Всё-таки запахи имеют на меня очень сильное влияние.

Вот оно что.

— Да ну, ничего с тобой там не случится, — сказал я. — Максимум — в обморок грохнешься, если там и правда воняет, что совершенно не факт. Ты учти, Истинная магия оттуда всё-таки никуда не делась. И кстати, что касается запаха лишённых магии мест, у тебя в этом деле уже немалый опыт. Ты же не раз бывал в иных Мирах, и ничего страшного с тобой не стряслось. А нашей угуландской Очевидной магии там совершенно точно не существует.

— Слушай, точно! — обрадовался Нумминорих. — Я как-то не подумал… Ну что, тогда я пошёл?

Теперь, когда он совершенно успокоился, пришла моя очередь волноваться: «А вдруг? Ну мало ли?»

— Только возьми с собой кого-нибудь надёжного, — наконец решил я. — Например, вызови Кекки… А где она, кстати? Почему не пришла?

— Я пришла, просто опоздала, — сказала леди Кекки Туотли. — Надо было одно срочное дело закончить, сэр Кофа в курсе и согласился с моим решением… А что у нас стряслось?

Она стояла на пороге и натурально сияла от удовольствия, что так своевременно появилась и сумела всех удивить.

— Тебе Нумминорих по дороге расскажет, — пообещал я. — За это ты потом присмотришь, чтобы он не грохнулся в обморок, нанюхавшись всяких подозрительных мрачных дверей. Заодно поможешь ему взламывать эти самые двери и врываться в дома честных граждан. Желательно с циничным хохотом и громкими воплями: «А нам закон не писан!» Надо же как-то поддерживать скверную репутацию Тайного Сыска. В последнее время у нас с этим совсем беда.

— Кстати о дверях, — спохватился Нумминорих. — Надо взять с собой отмычку. Я же без неё ни одного замка не открою, если там колдовать нельзя.

— У меня есть, — заверила его Кекки. — Полный набор. Пошли?

— Я тоже пошёл, — объявил я, глядя им вслед. И отправил в рот последний кусок пирога — не оставлять же добро.

— Куда это? — возмутился Мелифаро.

— В Квартал Свиданий, — невозмутимо ответствовал я. — А то заняться совершенно нечем, и тоска на душе.

Ужас даже не в том, что он мне почти поверил. А в том, что я сам тут же всё испортил, малодушно признавшись:

— Не завидуй, всего лишь на Тёмную Сторону. Посмотрю, что там творится в месте, соответствующем этому грешному кварталу. Скорее всего, ни хрена не пойму, ну хоть с умным видом вокруг побегаю. Всяко лучше, чем ничего.

— Будь, пожалуйста, осторожен, — вдруг сказал Кофа. — Я на эту вашу Тёмную Сторону, сам знаешь, не ходок, и даже думать не желаю, как оно там устроено. Но совсем не уверен, что изнанка лишённого магии места — удачное место для прогулок.

— Пока не попробуешь, не узнаешь, — вздохнул я. — С другой стороны, может быть я там вообще всё быстренько починю? Как-нибудь нечаянно? Со мной иногда случается.

— Чего только с тобой не случается, — согласился Кофа.

В отличие от меня, он произнёс это без особого оптимизма. Но вовсе не из-за каких-то дурных предчувствий, просто сэр Кофа Йох не доверяет Тёмной Стороне и, по-моему, не одобряет сам факт её существования. Штука в том, что сам он не принадлежит к числу так называемых избранников Тёмной Стороны — в смысле, не может туда пройти; от могущества, знаний, умений и прочих личных достоинств эта способность, к сожалению, не зависит. А весь опыт Кофиной жизни свидетельствует, что места, куда его не пускают, при внимательном рассмотрении обычно оказываются гнуснейшими притонами. В такое не то что молодого коллегу, но и умеренно лютого врага с лёгким сердцем не отправишь.

— Я очень быстро вернусь, — пообещал я. — И тут же начну приставать к вам с вопросами о жителях улицы Мрачных Дверей, Мятников и Белых Кружек. Понятия не имею, нужно ли это для расследования, но очень хочу узнать, кем надо быть, чтобы не заметить, что больше не можешь колдовать.

— Да, это мне и самому любопытно, — кивнул Кофа.

Ещё сравнительно недавно визит на Тёмную Сторону — это было целое дело. Настоящая экспедиция через подземелья, прорытые глубоко под Хуроном. И вовсе не потому, что где-то там действительно находится некая волшебная дверь, ведущая на изнанку этого Мира, как я был уверен поначалу. Просто поход на Тёмную Сторону — это, строго говоря, вообще никакой не поход, а превращение в существо, способное воспринимать изнанку вещей и с нею взаимодействовать.

Но пока ты новичок, об этом лучше вообще не задумываться, только запутаешься и, чего доброго, испугаешься, а тогда уж точно всё испортишь. Начинающему исследователю Тёмной Стороны следует переживать эту невообразимую трансформацию постепенно и незаметно, блуждая по лабиринту коридоров в поисках обещанной волшебной двери, которая, конечно, непременно появится, дайте только срок.

Тёмная Сторона в этом смысле не то милосердна, не то просто насмешлива: чего от неё ждёшь, примерно то и получишь. И ясно, что самые потрясающие впечатления достаются тем немногим счастливчикам, кто попадает на Тёмную Сторону неожиданно, не успев заранее представить, как тут всё должно быть. И ещё титанам духа, способным сознательно отказаться от любых ожиданий.

Я, к сожалению, не таков. Поначалу мне вообще показалось, будто на Тёмной Стороне царит вечный мрак — так уж меня сбило с толку её название. Хотя слово «тёмная» в данном случае употребляется в переносном значении: «неизвестная», «таинственная», «непонятная». Но об этом я тогда не догадывался, вот и наслаждался всеми мысленными оттенками чёрного цвета, пока не сменил концепцию под влиянием более опытных спутников.

В любом случае, я уже давно не новичок. И точно знаю: для того, чтобы попасть на Тёмную Сторону, не обязательно часами блуждать по подземельям или бродить по улицам города, постепенно впадая в транс. Достаточно просто ненадолго остаться одному, успокоиться, сосредоточиться и вспомнить, как выглядит тайная изнанка Ехо — все эти сияющие сгустки тьмы на месте жилых домов, текучая земля под ногами, разноцветные потоки ветра, твёрдое, словно бы из глины вылепленное небо, покрытое глубокими трещинами, сквозь которые пробивается ослепительный свет, прекрасный и невыносимый, как сама жизнь.

Наверное, он и есть сама жизнь. Вот так она выглядит, когда становится видимой глазу. Ну а как ещё.

«Ну а как ещё», — думал я, подставляя лицо ясным холодным лучам, льющимся на меня с растрескавшегося неба Тёмной Стороны. Сегодня оно было ярко-жёлтым с редкими изумрудными прожилками. Смотрел бы на него и смотрел.