Безликий (СИ) - Доктор Вэнхольм
В такие долгие моменты одиночества всегда имелось большое количество времени для того чтобы подумать. Подумать о прошлом, о будущем, да и о настоящем тоже.
Когда тебя слышит лишь непроглядная тишина затихшего порта и холодные стены склада, мысли действительно будто бы даже начинают чётче звучать. И в этот момент понимаешь, что особо-то и не был никому нужен.
Твоё возвращение не принесло никому какого-то дополнительного счастья. Маурицио? Винс? Скорее да, чем нет. Ведь несмотря на радость обоих, не могу сказать, насколько это действительно хорошо для них. Что у одного, что у второго за это время жизнь всё же поменялась, и уверенности в том, что хоть сколько-то мертвец вернувшийся с того света стал являться частью планов, честно говоря, было совсем немного.
Разве что для торговца это представляло хоть какую-то ценность, ведь у него появился ещё один работник.
Для остальных же моих знакомых… Тано видеть меня не захотел, остальные наёмники мертвы. С Рэндальфом мы хоть и пообщались, но в весьма холодных тонах. Мой теперь уже бывший наставник тоже не слишком горел желанием смотреть на выжившего ученика. Было ли тому причиной столь долгое исчезновение, он не разъяснял.
Так что, можно сказать, я даже призадумался о том, что уходить из «Синей лисицы» было не слишком-то уж и хорошей идеей. По крайней мере, там у меня имелись товарищи… Хотя, об этом сложно сказать, ибо одна синеволосая девушка, кажется мне, не слишком была мне рада даже несмотря на спасение Скита. Однако там, на востоке страны, действительно было место, где я мог спокойно жить, приносить пользу и даже не слишком волноваться за себя. Даже удивительно, что начал скучать по этой таверне.
* * *
— Ты, это, не спи сегодня особо. Какие-то ублюдки возле соседних складов шлялись, так что смотри в оба. Упаси Великий Творец, ещё у нашего Маура что-нибудь сопрут, — наставлял меня Грегор. Уж что-что, а торговцу он был предан всецело.
— О нет, а я ведь так хотел поспать, — улыбнулся я, но затем вновь вернул серьёзную гримасу на лицо и чуть сдвинул часть плаща, демонстрируя рукоять на поясе, — Не боись, я всегда во всеоружии.
— Да знаю я, но предчувствие дурное у меня, — здоровяк отвёл взгляд, — Ладно, доброй тебе ночи
Ночь и в правду была доброй. Спокойствие и тишина неизменно стояли над доками на протяжении нескольких часов, и только лишь холод нарушал эту идиллию. Знай себе, сиди в своей каморке с фонарём и книгой, да наслаждайся умиротворением.
Как жаль, что оно иногда прерывается в самые неподходящие моменты.
— Экзормус люмус эт диаболус, — снаружи донеслось хоровое песнопение, крайне напоминающее церковное, — Эн мортус колус санктум виктимус.
Я выглянул из своей каморки, держа меч наготове, и увидел крайне пугающую картину. Дюжина людей в тёмных одеяниях, почти сливающихся с ночью, обступили ещё троих, что шеренгой выстроились перед деревянным ангаром напротив, вытянув вперёд свои руки. Их пение продолжалось ещё пару строк, после чего на брусчатке и на стенах нескольких соседних складов зажглась пламенная символика. Склад Маурицио этой участи не избежал.
А уже через мгновение эти трое издали какой-то короткий выкрик, и с их рук сорвались три струи пламени, сразу уже огромной волной опутав амбар. Как небольшая спичка, мигом превратившаяся в факел, амбар загорелся и осветил доки. По старым деревянным стенам тут же расползлось пламя, а его жар был настолько велик, что вряд ли даже возле него долго бы смог находиться человек.
А уже через несколько секунд языки огня, как змеи, подчиняющиеся флейтисту, начали, пританцовывая, двигаться к соседним зданиям, помеченным знаками.
Времени думать практически не было. Это были точно не официальные представители гильдии или церкви. Вторые бы действовали куда более открыто, и об этом точно знал бы простой народ. Культ? Неважно! Если прямо сейчас ничего не предпринять, склад Маурицио, как и несколько других, сгорит до тла.
Звать стражу — не вариант. Их люда пара штук периодически ошивается возле входа в доки, да и то не всегда. Абсолютно не факт, что они сейчас там, а тратить время на их поиск себе дороже. Придётся действовать самому.
Обдумывать шаги времени практически не было. Осторожно скрылся с их глаз за стеной склада. Благо, что света снаружи практически не было, иначе бы меня точно заметили.
Объективно, шансов против них всех у меня не было совершенно. Ещё бы, центральные под охраной целой гвардии. Причём гвардии такой, против которой не факт, что пойдёт обычное оружие. Поэтому в ход пошло магическое.
При помощи меча я попытался сфокусировать энергию примерно на центре круга. Прицелился, и в ту же секунду был оглушён.
Рядом словно прогремел сильнейший взрыв. Неизвестно откуда возникший грохот заполонил уши, перед глазами всё слилось в расплывчатое месиво. Сам я почуял, как теряю равновесие и уже будто лечу вперёд, отброшенный волной. Ещё мгновение, и вот перед глазами постепенно приобретает чёткость столб пламени, идущий вверх. Будто парализованный, я неподвижно лежал на холодной земле, не в силах пошевелиться.
Рядом со мной стояли двое. Один из той троицы, что жгли склад. Его лицо даже в этой контузии я хорошо запомнил. Слишком светлое, слишком гладкое, слишком правильное, будто сошедшее с обложки глянцевого журнала. Хотя, для этого мира подобное сравнение будет неуместным. Впрочем, неважно.
Этот молодой парень в балахоне стоял и молчаливо смотрел на горящее здание, а рядом с ним находился человек из круга. Тёмная мантия, капюшон, скрывающий лицо, хриплый голос.
— Отче, вы уверены, что он никаким образом не подходит для ритуала?
— Уверен, аколит, — отвечал ему первый, — Он — маг. От него толку будет немного. Нужен обычный, чистый, незапятнанный человек.
Аколит… Значит, это всё-таки какие-то церковники. Нет, скорее культ. И что вообще за ритуал?
— Что делать дальше? — спросил аколит.
— Дальше — проследите, чтобы огонь хорошо распространился. Чем больше сгорит сегодня, тем меньше придётся действовать в дальнейшем. А от этого я избавлюсь сам. Силы в нём может быть много… Даже жаль, что он так бездарно истратил талант на такую работу… Помогите его перенести подальше. Не хотелось бы здесь оставлять тело.
Послушник и ещё один бодро схватили меня и понесли куда-то словно мешок, набитый картофелем. Пронесли недолго — метров шестьдесят где-то, а затем болезненно бросили на землю. От удара ребро неприятно хрустнуло, дыхание предательски перехватило, однако я вновь ощутил, что могу двинуться.
— А теперь уходите.
