Хрустальный монарх (СИ) - "Face against the wind"

— Что? — я осмотрел себя. По груди и рукам растянулись морозные узоры, которые словно сковывали. Но не физически, а как будто… Подчиняя волю. Я успокоился — рисунки стали медленно гаснуть и развеялись по ветру инеем. Судя по ощущением, глаза, светившиеся льдом — тоже погасли. Я даже почувствовал, как на какой-то момент, оказывается, в глазах потемнело, а сейчас сознание словно очистилось от чего-то давящего.

— Что там было? — Кира был непривычно серьёзен. — Я не ждал, что ты вернёшься. Никто не ждал, твою ж за ногу…

— Я знаю, Кира. Знаю. Мы уже привыкли. — я не к месту усмехнулся. Кира, видимо, из-за нервов, тоже. — На алтаре проводят ритуал. На мне закрепили стигмату Шалтис. Первого круга, вроде…

— И что, ты теперь такой же, как они? — пошутил Кира, неловко хмыкнув.

— Не знаю. Но теперь могу так. — я раскрыл перед собой ладонь, выпустив небольшое снежное завихрение. — И ещё, как я понял, стирать грань между нашим миром и миром мёртвых.

Кира не знал, как отреагировать — просто было видно его замешательство. Мы привыкли, что от алтаря не возвращаются, и всё, что происходило сейчас, было для нас впервые.

Остальные тоже накинулись с расспросами. Видимо, волнение и банальный интерес заставил всех нас, как маленьких детей, задавать вопросы, громко ругаться, строить теории и проклинать весь этот культ, не боясь наказания. Я всё равно не мог ответить на всё, да и скоро все успокоились. Зазвучала привычная колыбельная у очага, все разошлись по своим углам. Сидя на кровати, я открыл таблицу.

Боже…

Экипирована Стигмата Шалтис: I Круг.

Свободные слоты для стигматы: 2/3.

И целый перечень новых навыков, дарованных мне стигматой. Да, «дарованных» — очень подходящее слово. У меня не было чувства, что я заслужил всё это: ледяные копья, шипы, снежные бураны, искры, щиты… Замораживание магии? И это чёртово слияние миров…

— Есть что новое? — поинтересовался Кира, тоже копаясь в своей статистике.

— Куча всего. И всё бесполезно. — хмыкнул я. — Хотя, как знать. Это же целый арсенал боевой магии. А ещё… — я в последний момент решил не упоминать, что со мной говорит Шалтис. Или её частичка? В голове посмеялись в ответ на мои мысли. — Нет, вроде всё. Кроме слияния миров.

— Значит, Шалтис всё это время собиралась заморозить мир, а мы просто… куклы для её стигмат?

— Получается так. И, похоже, нет никакой награды в конце, кроме сломленной воли.

— Ой… Давай спать.

Я кивнул. Кира отвернулся к стенке и обнял соломенную куклу. Сегодня мне почему то тоже захотелось уснуть именно так — в объятиях с игрушкой маленькой Наны.

***

В небе, мелькая сквозь метель, висела полная луна, когда меня разбудил голос. Я сразу понял, кто это — вскочил с кровати и прильнул к окну. Знакомая песня звучала из снежной пустоши, там, где мы с Кирой обычно играли. Эта колыбельная… Всего лишь звучала в голове, но я знал, откуда именно она доносится.

Я увидел её. Девушка в белом стояла там, вдали. И звала меня. Определённо звала. Ветер снова поднял её волосы, она развернулась и, посмотрев мне в глаза — клянусь, прямо в глаза — скрылась в метели.

Медлить нельзя. Если это мой первый шанс сбежать отсюда, то явно он же и последний.

— Кира! — я толкнул друга в бок, шикнув. Громко, но не настолько, чтобы разбудить остальных. — Вставай! Мы уходим!

— Что?… — он сонно развернулся ко мне, непонятливо щурясь. — Что такое?…

— Бежим отсюда, говорю!

Снова знакомая песня. Я, как зачарованный, резко обернулся на звук. Кира поднялся с кровати, мы взяли накидки и тихо вышли из дома.

— А остальные? — друг, проснувшись окончательно, начал задавать хорошие вопросы, на которые я не хотел бы отвечать.

— Всех не спасешь… Сам знаешь. Либо они, либо мы.

Суровая правда северного культа. Мы близки, но до тех пор, как нас не заставят убивать друг друга. От этой мысли подступал ком к горлу, но, не приняв этот негласный закон, в культе не выжить. Так что Кира, хоть и скуксил недовольное лицо, когда услышал мой ответ, возражать не стал.

— Не получится у нас… Жопой чую.

Мы прокрались до края общины и оставались незаметны ровно до того момента, как не наткнулись на одного из ледышек. Стоило его светящимся глазам заметить меня, как в голове снова зазвучал нежный, хрустальный голос.

«Ты бежишь. Куда же? Ты не сможешь выжить один… Вернись ко мне, Ледас. Вернись…».

Но этот холодный шепот заглушила песня, отбросив на задворки сознания. Я сжал кулаки и побежал вперёд. Одержимый товарищ, возникнув из ниоткуда, преградил нам путь, начиная плести одно из своих заклинаний стигматы, но сдаваться я не хотел. Мои глаза заполнились ледяным свечением, я взмахнул рукой.

— «Стигмата Шалтис: Растущий месяц.» — с моей руки слетел морозный клубок, который принял форму изогнутого дугой лезвия и разрубил ледышку на две части. Половинки тела потрескались и камнем упали на снег, разбившись на глыбы. Даже кровь не брызнула — настолько он был ледяным изнутри. Но стоило заклинанию сорваться с моих рук, меня тут же охватили морозные рисунки, в глазах стало темнее, я оступился и упал на колено.

— Ледас, вставай! — Кира тут же оказался рядом и помог мне подняться.

Надо собраться. Я успокоился и сосредоточился на побеге — свечение потухло. Видно, без поддержи Киры я бы действительно не справился. Мы пробежали мимо бывшего товарища, как вдруг позади раздался вой. Нас уже обнаружили, так что теперь оставалось только бежать со всех ног и не оглядываться. Мы бежали по сугробам, как по твёрдой земле, обученные скользить по снежной глади, позади уже слышался грубый хруст снега под волчьими лапами. В какой-то момент раздался глухой звук падения — целая стая почти нагнала нас, а одна северная гончая, что оказалась самой быстрой, уже повалила Киру на землю. Острые зубы вцепились ему в лодыжку, но я схватил зверя за голову и воззвал к силе стигматы, применив «Морозное касание». Волк заскулил и ослабил хватку, свалившись на землю окаменевшей льдиной.

— Бежим! — схватив Киру за руку, я рывком поднял его на ноги и просто потащил за собой, заставляя двигаться.

— Чёрт… — другу приходилось практически прыгать на одной ноге, но деваться уже было некуда. За побег нас обоих — а если не обоих, то Киру обязательно — отправят в Застывшие воды.

Кровавая дорожка, пятнами тянущаяся вслед за нами, казалась финишной прямой для своры гончих волков, которым не составило труда догнать раненную добычу. В нас тут же вцепились и разбросали в разные стороны, отделив друг от друга и вынудив защищаться кто как может. Кира, где же твоё везение…

Звери пытались кусать меня за ноги, целясь в сухожилия, но так просто принимать поражение я не собирался. И Кира тоже, не смотря на уже подранную лодыжку. Завязалось настоящее сражение — волки швыряли нас, мы — уворачивались и пытались обороняться, но больших успехов без оружия достичь было невозможно.

И снова в голове этот жуткий, блаженный смех.

«Чего же ты медлишь?…»

И правда. Пусть я и рискую потерять власть над собой… Сейчас другого выхода просто нет. Очередной волк напрыгнул на меня, разинув клыкастую пасть, но был встречен моей рукой. Грубое касание, схваченная шея, шерсть зверя покрылась льдом. Схватив окоченевшее тело, я размахнулся им и зарядил в волка позади себя, отбросив одного и разбив другого. Стая отпрянула, собравшись кружить вокруг меня, но на эти танцы с волками нет времени — один полумесяц за другим полетели с моих рук, разрубая прыгающих и скулящих северных псов на леденеющие куски.

«Вот так…»

Обернувшись, чтобы проверить, как там Кира, я обомлел от увиденного. И без того раненный, он не смог дать никакого отпора волкам, и его уже вовсю тащили обратно в культ, цепляя за ноги и одежду. Нет уж…

Залп ледяной энергии пронесся вперед, поразив россыпью кристальных шипов практически всех зверей. От остальных Кира смог отпинаться здоровой ногой, и уже я добил их, не скупясь на магию стигматы. Чего делать не следовало.