Екатерина Оленева - Невеста для Мрака (СИ)

— Вы осмеливаетесь ставить мне ультиматум?

— Избыток храбрости, это скорее мой недостаток, чем достоинство. Можете расценивать это как признак недалёкого ума, маэстро, мне всё равно. Не хотите отпустить меня — придётся расстаться с Лэшем Виттэром. В жизни нельзя иметь всех сразу. Если ваш любовник вам дорог, вы сделаете так, как я требую. Потому что, верите или нет, враг я опасный и беспощадный. Мне совершенно нечего терять и, если завтра я решу убить маркиза Виттэра, я это сделаю. Ни ваш дар, ни ваши поданные, живые или мертвые, меня не остановят.

— А если я убью тебя первым?

— Это будет прискорбно. Трагедия в государственном масштабе. Вам придётся искать себе новую королеву, не такую демоническую, не такую экзотическую. Поиски требуют времени, а вы ведь уже не молоды, маэстро. К тому же, хоть мы-то с вами и знаем, что я всего лишь крестьянская дочь, для всего остального мира я — Чеаррэ. А Чеаррэ сильнейший в мире магически-олигархический клан, чьи ставленники маячат почти за каждым троном. Война с ними не по силам даже вам, — улыбнулась я. — Итак, если ваша рыжеволосая потаскуха с членом не уберётся прочь из дворца, то ваша рыжеволосая королева-ведьма наотрез отказывается исполнять супружеский долг. И рожать наследников, соответственно. К тому же есть шанс, что в один ужасный день ваши призрачные шпионы донесут вам о том, как пепел вашего прекрасного возлюбленного развеяло ветром, оставив вам лишь бессмертную память о великой любви…

Рука Дик*Кар*Стала со скоростью атакующей змеи метнулась к моему горлу и сжалась на нём железным обручем, лишая возможности дышать. В глазах потемнело, будто на них набросили тёмную кисею. К собственному дару, способному меня защитить, отрезало путь что-то не менее густое и вязкое, чем первозданная темнота мироздания. Дар моего врага, моего мужа, оказался сильнее. Возможно потому, что магическая сила питается эмоциями, а у Дик*Кар*Стал их сейчас было хоть отбавляй.

На какое-то мгновение я поверила, что он меня сейчас действительно убьёт. Осознание того, что через минуту всё кончится, что уже ненужно будет никуда рваться, ничего решать и ни с кем бороться, я приняла с удивительной легкостью, если не с облегчением. Просто. Перестать. Быть. Раствориться во мраке, обступившим со всех сторон. Уступить ему, не тратить силы на бессмысленную возню бытия. Оттолкнуться от мира, отпустить последнюю мысль и…

Сильный толчок вырвал меня из черного потока, несущего на Ту Сторону. Мрак отступил — сознание вернулось.

Я, хрипя, лежала на полу, жадно хватая ртом воздух. Горло саднило, будто его изнутри когтями подрали. Утром, полагаю, придётся закрывать шею стоячими воротничками и шарфиками от взгляда многочисленных любопытных придворных.

— Зачем ты так?.. Зачем ты это делаешь? — лицо Дик*Кар*Стала перекосилось от ярости. — Тебе ведь плевать на то, с кем, когда и как я сплю?! Какое тебе дело до Лэша? — Дик*Кар*Стал рычал, будто раненный зверь.

— Считаю, что так будет справедливо. Я потеряла того, кого люблю из-за тебя, — приходилось шептать, держась рукой за горло. Говорить было больно. — И хочу, чтобы с тобой произошло то же самое — из-за меня.

Поднявшись на ноги, я расправила складки на пышной юбке, кое-как поправила рассыпавшуюся прическу:

— Спокойно ночи, ваше величество.

Пока я возвращалась в отведённые мне покои, изгибы дворцовых переходов казались бесконечными. Шаги, многократно умноженные эхом, живущем здесь по ночам, звучали слишком громко. Каждая ступенька, каждый угол, каждый проём были беспощадно-чуждыми, как и их хозяин.

Закрыв за собой двери опочивальни, я подошла к окну. Все три луны, — алая, серебряная и зелёная, — ярко светились на небе, смешивая лучи в фантасмагорический коктейль. Ночь казалась всесильной и бесконечной, но это ощущение было ничем иным, как иллюзией, потому что ещё немного, и луны поблекнут. Настанет день. Каким он будет не дано предугадать никому.

Поднимался ветер. Лето уходило из Фиара. Отгуляв последние дни, оно спешило уступить права грядущей осени. Её остужающее дыхание вот-вот разольётся по улицам.

Может быть, это даже к лучшему.

Кто знает?

Утро выдалось солнечным. Резная мебель ярко отражалась в блестящих, навощенных плитах пола. За дверью послышались шаги и на пороге возникла статс-дама.

— Ваше высочество изволит вставать?

Эта церемония повторялось изо дня в день. Я почти привыкла.

Следом за герцогиней Шарлин явился истопник, чтобы растопить камин. Потом замельтешили фрейлины. Начиналась процедура одевания. В комнате дыхнуть было нечем от притираний, лаков и духов.

— Ах, ваше величество, вы просто восхитительны!

— Тёмно-красный бархат придает вашей коже особенно нежный оттенок. Он подчеркивает глубину вашего взгляда.

— Однако вы немного бледны. Не желаете наложить румяна, ваше величество?

Фрейлины тараторили одна за другой. Их подобострастные, приторные, надоедливые лица мелькали, словно картинки в калейдоскопе.

— Ах, ваше величество, какие у вас чудесные волосы! Никогда не видела такого оттенка! Словно рубины на тонкие нити размотали. Они такие густые и кудрявые, что их гребень берёт с трудом.

Одна из девушек подняла со столика коробочку филигранной работы и принялась обмахивать мне лицо мягкой кисточкой, накладывая румяна. Вторая, опустившись на складной стульчик у моих ног, полировала ногти.

Дверь снова распахнулась, пропуская Астарэль.

Герцогиня Шарлин преградила ей дорогу:

— Как вы смеете врываться в покои королевы, когда её туалет ещё не окончен?

Я почти грубо оборвала её:

— Все свободны. Оставьте нас.

— Но, ваше величество, — недовольно попыталась возразить статс-дама, — рискну напомнить, что если вы не поторопитесь, то опоздаете к завтраку.

— Я сама займусь волосами её величества, — заверила Астарэль.

Дождавшись, пока придворные дамы покинут помещение, она оглушила меня заявлением:

— Дик*Кар*Стал сегодня приказал нам покинуть двор.

— Что?! — я почти задохнулась от неожиданности и возмущения. — Как?..

— Заявил, что в наших услугах здесь больше никто не нуждается, и мы можем быть свободны. О чём вы говорили, оставшись вчера наедине?

Я поведала о ссоре.

— Одиффэ! — всплеснула руками Астарэль. — Ты посмела вот так, запросто, требовать, чтобы Темный Король оставил своего любовника? Да ты с ума сошла! О чем ты только думала?

— О том, что в отместку он решит отослать вас, я не подумала точно, — сокрушенно вздохнула я. — Значит, вы уедите? Оставите меня здесь одну?