Алексей Палей - Курьер

— Что со мной теперь будет? — Не дожидаясь ответа на предыдущий вопрос, спросил мальчишка.

Вероятно, взрослым надоело играть в молчанку, поэтому тот, кто сидел, соизволил–таки ответить.

— Твой отец был резидентом, а мама информационным курьером.

— Резидентом? — Переспросил мальчик.

— Да. Твои родители работали в одной специальной разведывательной организации.

Мальчик отступил назад вправо и упёрся спиной в стену.

— Успокойся. — Резко произнёс стоящий у окна. — Мы, они, не работали против России.

Ребёнок молча сосредоточил своё внимание на этом мужчине.

— Мы тоже представляем эту организацию. — Продолжил тот. — Мы стараемся обеспечить безопасность во всём Мире. — Слово «мир» он выделил. — Твои родители работали для своей страны, для России. Они не были предателями или шпионами.

Мальчишка не мигая, смотрел на говорившего, пока тот не замолчал.

После, едва заметно кивнул, показывая, что принял услышанное.

— А вот, что с тобой будет, решать тебе. Но, как минимум, наша организация будет обеспечивать тебя до двадцати одного года. Всё, включая обучение в любом учебном заведении и отдыхе на любом курорте.

— Да. — Подал голос сидевший в кресле. — Если ты покажешь себя хорошо, то будем помогать и дальше.

— А кого хотели убить? — без связи с предыдущими вопросами, спросил мальчик.

— Основная цель была твоя мама. Но, так как твой отец был её связным, то и ему досталось. Ты остался жив совершенно случайно. Спокойно, без сожаления и покровительства в голосе, ответил тот, кто стоял у окна.

— Случайно… — негромко и потерянно проговорил ребёнок.

— Да, случайно. Информация, из–за которой это произошло, была на тот момент крайне важна.

— А теперь? — в голосе ребёнка послышалась надежда, только вот на что.

— Теперь нет. Когда другой курьер доставил информацию, она потеряла свою важность. — Безжалостно ответил мужчина.

— Успокойся малыш. — Мягко произнёс сидящий в кресле. — Твои родители…. — Однако, мальчик его перебил — Я хочу стать курьером! — Твёрдо сказал он и поочерёдно посмотрел на всех четверых.

Взрослые, похоже, не ожидали такого решения, а может и ожидали, но не в такой уверенной форме.

— Это опасная профессия. — Вступил в разговор стоящий у двери.

— К тому же, тебе совсем не обязательно….

— Вы сказали, что я могу поступить в любое учебное заведение. Я не знаю, как оно называется, но я хочу стать курьером! — Яростно сказал мальчишка, прервав всякие уговоры.

— Так и называется — разведшкола; специальность: информационный курьер. — Спокойно, но с улыбкой на губах, проинформировал мужчина у окна.

— Вы что? Вы серьёзно?

— Это же эмоции!

— Мало того, что родители….

— Извините, что перебиваю! Но мальчик ясно заявил, что хочет стать курьером. Не вижу причин отказывать. — Настойчиво возразил он.

— Я хочу стать информационным курьером! — Твёрдо повторил мальчишка.

В больнице пришлось задержаться ещё на день. Врачи настаивали на полном обследовании, однако всё ограничилось тем, что просто оставили мальчика одного на целый день. Он никуда не ушёл, вёл себя спокойно, без капризов ел и пил, отвечал на вопросы, хотя при этом, большую часть времени молчал, что в его случае вполне объяснимо и понятно. На следующее утро ребёнка разбудил мужчина, который в том разговоре стоял у окна. Он принёс с собой литровую бутылку минералки, поставил её на столик рядом с кроватью и сказал, чтобы мальчик больше пил, если ночью не хотелось в туалет, и утром не хочется тоже, обязательно нужно попить воды — лучше не будет, но и хуже тоже.

Хотя те неизвестные и согласились, но сначала мальчик был обследован психиатром. Как объяснили, нужна серьёзная психологическая устойчивость для работы информационным курьером. К сожалению, для многих и для самого психиатра, мальчик вполне вписывался в нужные параметры. На психическое здоровье никак не повлияла даже правда об этой организации. Мальчишка молча выслушал, потом просто пожал плечами и поинтересовался, насколько будет ограничено его обучение наукам. Узнав, что все ограничения связаны только его с личными возможностями, снова пожал плечами, но промолчал. Несмотря на хорошие показатели, психиатр всё же предупредил о серьёзной проблеме у этого ребёнка — замкнутость. Но, это сочли не страшным и вполне естественным, учитывая то, что с ним произошло.

В разведшколу мальчик попал только через три недели. К его некоторому удивлению там учились дети и взрослые вместе. Правда, для детей программа обучения более широкая, так как туда была включена вся средняя школа. А в качестве обязательного дополнения — нет возможности прогулять. Большее удивление вызвало то, что одним из учителей оказался тот самый мужчина стоявший тогда у окна. Его все называли инструктор по выживанию или просто Инструктор — к остальным учителям и инструкторам обращались по имени. К слову, с самой первой встречи он относился к Инструктору с явной агрессией, но при этом не объяснял причин. Всё обучение разделено на семь курсов, каждый по одному году. Первые четыре — для детей, в зависимости от их уровня знаний. Пятый — общая подготовка. С шестого начинается специализация. Курсов всего семь, но в школе проводят ещё и спецподготовку после выполнения первого задания, а это ещё занимает от года до трёх.

Все учащиеся, добровольно или принудительно, ведут себя дружелюбно ко всем новичкам и стараются им всячески помогать.

Обычная практика школы — поселить новичка со старшекурсниками, которые уже проучились в школе два–три года. Они быстро объясняют все правила: писанные и не писанные, помогают новичку в учёбе и тому подобное. Так продолжается два года, а на третий год всех однокурсников собирают вместе, по три в одну комнату и добавляют к ним одного новичка.

С мальчиком поступили так же; поселили в комнату, где уже жили пацаны на три года старше, но ему предстояло учиться с ними в одном потоке. Его самого, конечно, определили на первый курс. А через полгода пересилили в отдельную комнату. С соседями он не только не подружился, но даже хороших отношений не развил, кроме этого с ними чуть не получился конфликт. Мальчик молча отказывался от всякого общения, выходил из комнаты только на учёбу, тратя всё свободное время на чтение учебников и тренировки, вступал в разговор только в случае крайней необходимости и абсолютно игнорировал происходящее, если это напрямую не касалось лично его. Пересилили мальчишку после несчастного случая с одним из соседей по комнате. Тот пацан очень любил показывать, как он красиво умеет делать сальто. Это был его коронный номер: без разбега, только сильно оттолкнувшись от пола, перелетал широкий стол, стоящий в изголовье его кровати, после, в полёте поворачивался, так что падал на кровать спиной; головой на подушку. Причём всегда ложился ровно и почти без шума. В тот раз ему не повезло. Прыжок получался сильным, но недостаточно высоким, в результате он задел пальцами ног край стола, запаниковал и не смог управляемо упасть. На столе, как обычно, находилось много разного, включая подставку для ручек и карандашей, с ручками и карандашами.