Ирина Ивахненко - Заря над Скаргиаром

Аскер пытался возразить, но остановить короля в пределах этикета было уже невозможно.

…ты такой смелый, такой проницательный, такой… Знаешь, в тебе чувствуется сила. Я много авринов перевидал, но таких, как ты — нет… Я хочу, чтобы ты присутствовал на Совете Короны. Посмотришь, как мы принимаем решения… — король вздохнул. — А теперь расскажи мне что-нибудь веселое, чтобы отвлечься от мрачных мыслей.

Совет Короны проводили в Зале Совещаний. Туда внесли большой стол, расставили вокруг него кресла, кресло короля с высокой спинкой поставили во главе стола. Из самого Зала Совещаний, а также из прилегающих к нему Тронного Зала и Зала Протоколов попросили удалиться всех придворных, не имеющих отношения к Совету Короны, чтобы никто не мог подслушать обсуждение вопросов, которые будут на этом совете решаться. На всех дверях, ведущих в Тронный Зал и в Зал Протоколов, поставили стражу, а двери, ведущие в Зал Совещаний, закрывались Эдельривом, который должен был прислуживать королю и министрам во время совещания. Так соблюдалась секретность.

В два часа пополудни министры уже сидели за столом в Зале Совещаний и ожидали, когда появится король. Несколько слов о министрах. В Совет Короны, в отличие от прочих советов, должны были явиться все королевские советники, а именно: первый советник Ринар, военный советник Дервиалис, советник по финансам и казне Галор, советник по делам религии Сезирель, советник по науке Гонхирн, советник по земледелию и садоводству Элареб, советник по торговле Фогеналь, советник по ремеслам Лесгалир, советник по горному делу Агролин и советник по строительству Белезигор. Итого десять советников.

В восемь минут третьего двери, выходящие в Тронный Зал, открылись, и на пороге появился король в сопровождении Эдельрива и Аскера. Эдельрив собственноручно запер дверь, прошел через зал и запер другую дверь, ведущую в Зал Протоколов. Завершив это важное действие, он подошел к столу и сказал:

— Все готово к началу Совета, господа.

— Все, да не все, — тут же отозвался Дервиалис. — Почему в зале этот посторонний, господа? — он негодующе указал на Аскера.

— Верно, — поддержал его Ринар. — По закону на Совете Короны кроме короля и его советников имеет право присутствовать один секретарь, который выбирается из ближайшего окружения короля и уже зарекомендовал себя с лучшей стороны длительной службой короне.

— Вот именно, длительной, — подхватил Галор.

— Погодите, господа, я что-то ничего не понимаю, — вмешался в хор общего неодобрения Гонхирн. Он никогда особо не интересовался тем, что делается при дворе, и потому действительно не знал, что происходит.

— Я полагаю, — сказал он, — что у короля есть причины для приглашения в Совет постороннего лица.

При этих словах добрая половина министров ухмыльнулась, смерив Аскера убийственными взглядами. Они не терпели чужаков.

— Да, у меня есть на то причины! — повысил голос король, до сих пор не проронивший ни слова. — Я привел сюда умную голову, от которой рассчитываю получить больше пользы, чем от вас всех!

Аскер обомлел. Эта фраза, сказанная королем под влиянием эмоций, повредила ему едва ли не больше, чем все сплетни и слухи, которые о нем распускали досужие придворные. Чего только не говорили об Аскере: и что он — шпион Аргелена, и что он втерся в доверие короля с помощью магии жрецов Нура, и что он — посланец Броглона и имеет покровителем Ранатру. Говорили даже, что Аскер — внебрачный сын короля Аолана. И, тем не менее, то, что сказал сейчас король, было в сто раз хуже.

Аскеру предстояла сложнейшая задача — немедленно оправдать столь высокий отзыв короля о его умственных способностях, а для этого надо было придумать что-нибудь из ряда вон выходящее.

— Так значит, он остается, мой король? — спросил Сезирель, сохраняя непроницаемое выражение лица, по которому невозможно было понять, доволен он или нет.

— Да, Аскер остается, — твердо ответил король.

Ринар и Дервиалис заерзали на своих местах.

— Мой король, — сказал Дервиалис, решившись первым. — Валесиары всегда славились своей верностью законам предков. Ни один Валесиар не нарушил закона. Так неужели король Аолан совершит то, что не совершил до него никто из его династии?

Речь была дерзкой, но большинство министров слушало ее с одобрением. Теперь заговорил Ринар:

— Мой король, нарушение вами закона великой болью отозвалось бы в наших сердцах. Но есть способ, чтобы этого избежать. Надо издать новый закон, который отменил бы предыдущий.

Король понял, что над ним изощренно издеваются. Процедура принятия законов, касающихся Совета Короны, гласила, что для принятия закона к исполнению его должны одобрить две трети советников. Такого числа голосов новый закон, позволявший посторонним лицам присутствовать на Совете, разумеется, не набрал бы.

— Процедура очень сложна, — только и смог выдавить король.

И тут Аскер, до сих пор стоявший за королевским креслом и молчавший, наклонился к уху короля и тихо спросил:

— А насколько сложна процедура создания нового министерского поста, мой король? Например, поста советника по культуре? Такого министра, насколько мне известно, в Совете Короны еще нет?

— Достаточно моей подписи, — обернулся король к Аскеру, хлопая глазами.

Первым мысль Аскера понял Сезирель. Понял — и расхохотался, открыто, не заботясь о том, что это могут посчитать неприличным. Затем наступил черед остальных, но они, за исключением короля, реагировали не так положительно. Дервиалис побелел от гнева и бросил Ринару через стол взгляд, полный ярости, в котором ясно читалось: «Нас всех обставили!»

— Бумагу и перо мне! — потребовал король, и Эдельрив тотчас пододвинул к нему большую стопку листов, поставил чернильницу и подал перо.

— «По моему высочайшему повелению, — принялся король выводить буквы, — Лио Фархан Аскер назначается советником по культуре со всеми соответствующими правами и обязанностями, в том числе и с правом участвовать в Совете Короны. Дано в Виреон-Зоре, в Паореле, 14 вендлирен 2168 года. Король Аолан Валесиар».

К столу было пододвинуто еще одно кресло, и Аскер занял место по правую руку короля, потеснив тем самым первого советника Ринара, а соответственно, всех, кто за ним сидел.

Собственно, только теперь и начался Совет. Спорные вопросы были утрясены, как говорится, ко всеобщему неудовольствию, и король приступил к сути дела.

— Господа министры! — сказал он. — Аргелен переходит от мелких разбойничьих нападений к активным военным действиям. Этим и объясняется поспешный отъезд господина Дервиалиса из крепости Пилор. Ему слово.