Светлана Зорина - Глаза тьмы

Под ногами голубыми волнами плескались ветви хагов.

«Всё надо одеть в этот прозрачный камень… Так кто же такие лирны? Опять этот вопрос. Где та ступень, поднявшись на которую, человек становится богом? Всё тот же вопрос, Сагаран… Какая разница, кем они были — людьми или богами? Ясно одно — они отличались от остальных валлонов. И Эрлин отличается. Таких, как он, нет. И никогда не будет. Даже если воскреснут все лирны. Таких, как он, больше нет…»

Гинта вздрогнула и остановилась. На мгновение ей почудилось, что небо разверзлось у неё под ногами. Огромные хаги остались позади, а вокруг в гладко отшлифованных каменных плитах плавали золотисто-белые облака и метались остроклювые серые птицы с крыльями, похожими на стальные клинки. Андоры. На севере они не водятся. Гинта не сразу поняла, почему вид этих птиц вызвал у неё чувство тревоги. Жаркий полуденный воздух звенел от их криков, но сквозь птичий гомон Гинта чутко улавливала людские голоса. Она даже готова была поклясться, что различает среди них тот голос, который всегда заставляет её сердце биться сильное, чем обычно…

Гинта подошла к балюстраде и посмотрела вниз. Крутая лестница с высокими ступенями вела отсюда прямо к причалу, где стояла флотилия Эрлина. А вот и он сам… Он ещё так юн. Моложе своих гвардейцев и матросов. Некоторым из них он ещё уступает в росте, но почему-то кажется, что он выше всех. Такой стройный, сияющий, с голубым пламенем волос! Словно факел… Нет, солнечный луч, на время обернувшийся прекрасным юношей. Вот-вот оторвётся от земли и умчится прочь, сольётся с небесной синевой…

Кому это он машет? Неужели ей? И правда… Гинта растерялась. Вся его дружная команда, щурясь от солнца, смотрела на неё, а он уже бегом поднимался по лестнице — стремительный и лёгкий, серебристо-голубые волосы и белый плащ развевались у него за спиной. Он её увидел и бежит к ней! У Гинты замерло сердце. Она вдруг представила себя правительницей страны, которая встречает своего царственного супруга, вернувшегося после долгого плавания… А может быть, после битвы… Он вернулся с победой и, окрылённый успехом, радостно спешит ей навстречу. Сейчас он подбежит и обнимет её, прижмёт к груди… Гинта мысленно одёрнула себя. Мечтать не вредно, но надо и меру знать. Она рядом с ним такая маленькая и нескладная. Худенькая голенастая девчонка, едва скрывающая свою застенчивость. Она, конечно, научилась владеть собой, но есть вещи, которые так трудно скрывать…

Гинта поправила волосы и окинула себя быстрым внимательным взглядом. На ней была синяя складчатая юбка, короткая с боков, удлинённая сзади и спереди — причудливая смесь валлонской и сантарийской моды, и белая, с синим узором жилетка. У себя в Ингамарне она бы в такую жару ограничилась юбкой. Здесь девочки её возраста не ходят по улице с открытой грудью. «Даже если её нет?» — с горечью подумала Гинта. Она знала, что её неразвитая фигура является излюбленный предметом насмешек для таких, как Рона. На таких, как Рона, конечно, можно не обращать внимания, там более что насмехаться над Гинтой открыто они всё равно не посмеют, но ведь дело-то не в них…

Он резко остановился перед ней, словно спохватившись или наткнувшись на какую-то невидимую преграду. Он был так близко, что его разгорячённое дыхание обожгло ей лицо.

— Ужасно рад тебя видеть… Ты в последнее время не вылезаешь из своей лечебницы.

— А ты всё плаваешь…

— Я был на Агерланде… Ты и представить себе не можешь, что мы с Амнитой недавно придумали. Скоро закончим модель и покажем. Дайвер, который можно посадить на воду и плыть на нём… Ну, как на корабле. А потом снова поднять его в воздух. Правда здорово?

— Правда…

— Чего они сегодня раскричались? Неужели будет дождь? Посмотри на них. Какие крылья! Амнита говорит, что это просто идеальная конструкция. Эти андоры — как маленькие дайверы.

— Да… Стальные птицы… Эрлин, у вас уже есть дайверы, способные летать на большие расстояния?

— Только в моих мечтах… В наших с Амнитой. Пока что мой единственный летательный аппарат — та телега с крылышками, на которой я спускаюсь к моему народу.

Эрлин усмехнулся, потом нахмурился и какое-то время молчал.

— Амнита с отцом работали над моделью, которую они назвали «Стринг». Ильманд надеялся, что удастся его построить. Чертежи пропали в тот же день, когда он погиб.

— Значит, кто-то мог ими воспользоваться?

— Мог, наверное… Работа была не завершена, но способный человек сумел бы довести её до конца. Амнита была ассистенткой отца. Когда он погиб, она ещё не достигла его уровня. У неё отняли лабораторию и вообще отстранили от большой науки. Она до всего дошла сама и даже восстановила отцовские чертежи. Знаешь, Гинта, готов поклясться, скоро мы с ней построим дайвер и…

— Похоже, кто-то его уже построил, — перебила Гинта. — И не один. Из Улламарны видели железных птиц над пустыней.

— Железных птиц? Так может, это были настоящие?

— Эрлин… Сантарийцы не знают, что такое дайвер, но никто из нас никогда не перепутает настоящую птицу с железякой. Тем более, нумады, которые умеют делать такой зрительный анхакар, что…

— Ну да, конечно… — Эрлин смущённо улыбнулся. Гинта знала, что он мысленно ругает себя за бестактность. — Жаль, если нас кто-то опередил.

«Боги, о чём он думает! Сущий ребёнок…»

— Опередил? Не совсем так. Впереди тот, кто придумал, изобрёл. Пользоваться чужими идеями легко. Особенно если в твоём распоряжении всё, что тебе нужно, и никто не мешает. Эрлин, кто из абеллургов часто бывает за пределами Эриндорна?

— Многие, — пожал плечами юноша. — Адар, Канамбер, Ульгин…

— Канамбер, говоришь?

— Ну да. Он контролирует добычу полезных ископаемых в юго-западных минах — В Хортанге и Сахуне.

— Сахуна — это уже, можно сказать, пустыня… Там ведь никто не живёт?

— Почти.

— А что там добывают?

— Сандан, железную руду, уллатин… В Хортанге тоже добывают сандан. А на востоке Хортанги плодородная равнина. Таи разводят хортов. Лучших скакунов привозят оттуда. Самых высоких и длинноногих…

— Да, скакуны у вас отличные. Лучше, чем в Ингамарне… Эрлин, эти железные птицы не дают мне покоя.

— Я поговорю с Айнагуром…

— Не стоит. Вряд ли он что-то знает об этих дайверах. Ты же сам говорил, что сейчас здесь многое делается в тайне от него. По-моему, Айнагура лучше вообще не трогать.

— Пожалуй, ты права, — немного помолчав, согласился юноша. — Он похож на больного зверя. Ты могла бы ему помочь?

— Нет, Эрлин. Ему уже никто не поможет. Сначала я считала его врагом, а сейчас… Нет, я не считаю его своим другом, просто я поняла, что тут есть куда более опасные люди. Он тоже со всех сторон окружён врагами и прекрасно это знает. Но он больше не будет бороться. По-настоящему — нет. Он слишком устал. Он ещё может по привычке попробовать приструнить каких-нибудь там «эховцев», да и то… Он ведь даже не стал спорить, когда ты велел их отпустить и вернуть им рукописи. Не будем тревожить Айнагура. Оставим раненого зверя спокойно умирать в его логове.