Александр Рудазов - Преданья старины глубокой

И вот – дошло.

– Ну шта-а, княже, когда выступаем-то? – пробасил Самсон, теребя правый ус. – Поторапливаться надобно, покуда холода не ударили…

– В наиближайшее время! – сурово нахмурился Глеб. – Пиши указ!

Молодой писец с готовностью схватился за перо, преданно взирая на великого князя.

– Всем князьям, боярам, детям боярским, да просто житьим людям – в кратчайшие сроки явиться к стенам тиборским конно, людно и оружно! Да пусть не лукавят – сколь положено, столь и должно привести люду вооруженного! Самолично проверять буду, по всей строгости – кто слукавить надумает, того разорю, по миру пущу, кнутом всенародно пороть велю!

Ему в такт кивали Несвитай и Ворох – тиборские конюший и меченоша. После воеводы эти двое в войсках самые важные – один конями заведует, второй оружием. Им как никому другому важно, чтоб бояре соблюдали уговор, как следует снабжали хозяйство конями да оружием.

И людьми, вестимо.

– Грррм!.. – негромко прозвучало из угла.

Тучный большелобый боярин, облаченный в тяжеленный медвежий кожух и высокую горлатную шапку, неспешно встал со своего места и неуклюже прошествовал на середину горницы. Присутствующие невольно притихли – боярин Бречислав по пустякам рта не открывает.

– Не стоит спешить, княже, – трубно пробасил Бречислав. – Мыслю я, что Кащей только того и дожидает – как бы нас к себе в лапы заманить. Явишься ты к нему в царство с войском, а он тебя – цоп! – и в принаду поймает. Не для того ли он и святого отца подобру-поздорову отпустил? Видно, нужно было Кащею, чтоб доподлинно ты знал, что именно он Ратич разорил, а не кто другой…

Князь Глеб наморщил лоб. Воевода Самсон и отец Онуфрий недоуменно переглянулись. Бояре зашушукались, обсуждая неожиданную мысль, пришедшую их старшому. И видно было, что мысль эта вызывает у них неприязнь. Как же так – всему княжеству оскорбление нанесено тяжкое, и даже не отомстить?! Да куда же это годится?! Какой же князь снесет такую обиду?!

В первый момент схожие чувства овладели и Глебом. Лицо молодого князя раскраснелось, брови скрестились, пальцы сами собой сжались в кулаки… Он уже хотел шваркнуть по столу и рявкнуть, что он-де здесь князь, ему и решать! А кому что не по нраву – может проваливать хоть в баню, хоть к черту в зубы!

Но в следующий миг князь все же одумался. Его глаза встретились с мудрыми очами боярина, и перед Глебом невольно пронеслась череда советов, данных Бречиславом за все годы княжения сначала Берендея, а потом его сына. Отец Глеба всегда им следовал – и ни разу не прогадал. А его наследник, несмотря на гневливость и вспыльчивый нрав, все же уродился мужем толковым. Когда надо, умел и прислушаться к тому, кто более опытен.

– Что ж, может, и вправду… – невнятно промямлил он. – Может быть… кто его знает… А что сам-то посоветуешь, дядько Бречислав?

– А посоветую я не впрягать телегу поперек лошади, – степенно ответил боярин. – Вначале подробно вызнать надо, что и как. Отправим наушников в Кащеево Царство – пусть доподлинно все разузнают. Что Кащей замыслил, что за каверзу готовит?

– Да как же их отправлять-то?! – крикнул боярин Захария. – То ли не известно, что в Кащеевом Царстве люду православному жизни вовсе нет? Сей же час распознают подсыла, да на кол посодют!

– Верно, верно, – закивал седой головой боярин Михайла. – Уж сколько мы их засылали – так всех либо навьи схарчили, либо татарва зарезала. У Кащея там всюду глазы и ухи – на небе и на земле…

– Есть у меня один верный человечек, – невозмутимо поведал Бречислав. – Бывал он уже в Кащеевом Царстве – и живым воротился. Побывает и еще раз.

Князь Глеб приподнял брови.

– Дядько Бречислав, а отчего же ты мне о том человечке не сказывал? – сумрачно спросил он. – Или не доверяешь? МНЕ не доверяешь?! Может, опасаешься, что я Кащею тишком служу?!!

– А оттого и не сказывал, – развел руками боярин. – Не горячись попусту, княже, чай, сам понимаешь – коли даже лучшие друзья о какой-то тайне не ведают, так врагам она тем более неизвестна. Коли повелишь – открою тебе, кто мой подсыл, но – чур! – наедине, без посторонних ушей!

Теперь гневный румянец явственно набежал на щеки прочих бояр. Как?! Их – знатнейших из знатных, родовитейших из родовитых – да вдруг посчитали недостойными доверия?!

Зато князя этот аргумент убедил. Он понимающе хмыкнул, весело глядя на кучку бородачей в длиннорукавных кожухах. Атлас, бархат, шелк, объярь, тафта, мухояр, сукно заморское всех сортов – сгрудившиеся бояре походили на стаю Жар-Птиц. Червленые сапоги, высокие горлатные шапки, длинные резные посохи, тяжелые золотые браслеты, перстни с камешками… У боярина Фомы, Мешком прозванного, так даже на пальцах ног кольца, хоть под обувкой и не видно.

Бояре ворчали, перешептывались, бросая на Бречислава неприязненные взгляды. Однако не более того – по чину боярину следует двигаться неспешно, говорить негромко, смотреть прямо, держаться спокойно, смеяться тихо и редко…

Правда, блюдут они этот чин не всегда.

– Ладно, дядько Бречислав, будь по-твоему, – уже мягче сказал князь. – А только дальше что же? Вернется твой подглядчик – тогда пойдем на Кащея?

– Нет, княже, и тогда тоже не пойдем, – покачал лобастой головой Бречислав. – Помысли рассудительно – что произойдет, коли мы сейчас войной двинемся? На дворе осень, холода подступают, уж и до снега недалече. Для Кащея – самое любезное время, ему ночь да зима – верные союзники. Засядет он в своем царстве, дождет нас, да там и похоронит. Он-то уж, небось, к бою готов, а вот мы – не очень пока что. Знаешь же – в родном дому и стены помогают. Повременим немного, князь. Пущай Кащей лучше сам к нам является… и уж тут-то мы его встретим! Как подобает встретим!

– А коли не явится? – насупился Глеб. Ему ужасно хотелось броситься в драку самому, а не ждать за стенами крепости.

– А коли не явится – тогда дождем лета, соберем всех друзей да родовичей, призовем всех, кто помочь пожелает, наемникам чужеземным заплатим, не поскупимся, и уж тогда всыплем Кащею всей силой так, чтоб летел до самого Пояса Каменного!

Со стороны бояр и воевод все громче доносились согласные шепотки. До вельможных старцев постепенно начинало доходить, что переться в Кащеево Царство на зиму глядя – это не в лес по грибы сходить. Боязно. И лениво. Другое дело – подождать, пока Кащей сам сюда придет. Известно же – русскому человеку дома, рядом с печкой биться куда как сподручнее. В своем огороде русич воистину непобедим! Пусть только ворог сунется – костей не соберет!

– Ох, и мудёр же ты, боярин… – восхищенно покачал головой князь. – А коли Кащей с Тиборском, как с Ратичем…