Светлана Фирсова - Тито

А потом вдруг не осталось ничего, ничего кроме пустоты.

— Тито! — раздался из этой пустоты чей-то голос. — Тито! Иди за нами, скорее!

— Мама! Папа! — воскликнул Тито и кинулся за ними в сказочную пустоту.

Он бежал и чувствовал, что не может сдвинуться с места. Он стоял, прикованный к пустоте невидимыми наручниками.

Всё существование мальчика Тито висело на крохотном волоске. Волосок скрипел, рвался, но держал Тито над пропастью смерти.

Всё это время Тито видел как мелькали лица его родителей, слышал их голоса, чувствовал их прикосновения. В эти моменты всё его тело пронзала боль ещё невыносимей и он готов был сразу умереть лишь бы её не было. Иногда в сознании вспыхивало спасительным огоньком: "Не сдавайся! Не сдавайся!" Но огонёк гас, не давая ему сил и он начинал падать и падать и падать…

Тито видел в пустой темноте лишь сказки — несбыточные надежды воплотились в них. Здесь были родители, здесь мелькало его здоровое лицо, которое Тито успел увидеть лишь однажды, но оно выжглось в его сознании… Здесь был рай, губительный рай.

Ведь Тито находился словно в сказке, его окружало чудо… И даже острая боль не могла вытеснить радости из Тито. Но он переставал бороться за свою жизнь ради этого рая…

Юный маг поверил в то, что если он будет пытаться догнать своих родителей, чьи спины мелькали впереди его, то вся его жизнь вновь наладится. И Тито бежал за ними, и бежал, но не мог догнать. Последние капли сил он потратил на это.

Наступил миг, когда словно бы настал конец. Тучи сгустились до предела, между ними не протекал ни единый луч солнца. Боль вспыхнула в Тито и начала его сжигать. Мальчик едва выдерживал этот натиск, он вновь попытался бороться, но был слишком слаб. Тито впал в забытие…

А Ролевер видел, как его друг бьётся в муках, как по его лицу скатывается пот, лоб Тито горел огнём. Но юный маг не проронил ни единого звука, пока был здесь. Лишь его лицо выдавало боль, больше ничего. И по этому лицу Ролевер угадывал, что нужно сделать и как помочь Тито.

Переломный момент миновал, всё прошло благополучно и Тито пошёл на поправку.

Однажды днём Тито перестал чувствовать боль и ощущал только волны отчаяния. Он осторожно прикоснулся к ним и понял, что они исходят от Ролевера. Значит, его друг не бросил его, значит, он помогает ему, борется за его жизнь! Сразу стало лучше, Тито наконец ощутил своё тело, но ощутив его, Тито пронзила боль. Она была куда слабее обычной, уже привычной, но всё же она доставляла Тито мало приятного.

Теперь Тито существовал уже не вне тела, а в теле. Он слышал, что происходит вокруг него, чувствовал если на него накладывали заклятия выздоровления, но ничего не мог говорить, а тем более видеть. Его существование оставалось слабым и тонким, как призрак. Он был словно гостем в этом мире, ему нужно было уходить в другой мир, но Ролевер его не пускал.

Теперь к Тито вернулся нормальный сон, миражи перестали стучать в его висках, превращаясь в картинку жизни. В этих снах мальчик всё чаще видел себя на краю пропасти. Он стоял, раскинув руки и готовился прыгнуть вниз. В эти моменты Тито просыпался и думал только о том, что он сумеет выздоровить или хотя бы выжить. Хотя он и не понимал, как можно жить, болея.

Но в конце концов борьба и помощь Ролевера сделали своё дело, Тито смог открыть глаза. Одного смутного взгляда хватило, чтобы определить — его Секретная комната! Она выглядела мрачной и тусклой, будто запущенной и давно неухоженной. Каким-то краешком сознания Тито сумел сообразить, что это случилось оттого, что всю свою заботу Ролевер переложил с комнаты на него.

Подумав о друге Тито медленно оглядел комнату. А вот и он. Спит в глубоком кресле возле кровати, лицо почти не изменилось, только под глазами залегли глубокие тени и лицо стало бледным, почти как первый снег. Тито глубоко вздохнул и подумал, что могло бы случиться, если бы тень настигла не его, а Ролевера. Но вместе с тем Тито задумался — как так могло получиться, что не умер мгновенно, а серьёзно заболел.

Тито перевёл взгляд на Ролевера и смотрел ему в лицо — ждал, пока тот проснётся. Будить его не хотелось, более чем — Тито вдруг почувствовал свою вину перед другом. Сколько времени тот потратил на Тито? Сколько сил и жизненной энергии вложил в него? Наверное, Ролевер установил тонкую связь с сознанием Тито, потому что открыл глаза и заметив, что Тито пытается улыбнуться,

светло улыбнулся в ответ.

— О чудо! Ты очнулся — воскликнул он и встал с кресла.

Ролевер коснулся рукой лба Тито и со вздохом добавил:

— Но ещё не выздоровел. Однако это не за горами — ещё неделька и ты станешь прежним Тито — вредным и упёртым ослом.

— Почему я не умер? — собрав силы спросил Тито.

— А ты не догадываешься? — немного язвительно поинтересовался Ролевер и добавил спокойно: — Во-первых, ты принёс себя в жертву, а настоящая тьма этого не понимает и это её обессиливает. А во-вторых, на тебе были мои чары защиты, они сильные и, как видишь сумели спасти тебя от гибели. Но всё же большая часть тьмы прочно засела в тебе и я потратил почти месяц, чтобы вытравить её полностью.

— Столько времени?! — не поверил было Тито.

— Нормально ещё, бывает, что маги лежат как брёвна и по десять и по двадцать лет… Считай, что ты везунчик, — рассмеялся Ролевер.

Тито закрыл глаза, силы его опять начали покидать. Он задал последний вопрос на сегодняшний день:

— Чем всё закончилось?

Ролевер, сомневаясь, хмыкнул.

— Закончилось? А по-моему всё только начинается, особенно для тебя. Но если ты о событиях той ночи, то слушай. Когда тебя прибило, я принял нужные меры. То есть первая медицинская помощь. Там специальное заклинание с отсрочкой начала болезни. Появился Директор, как-то он сумел пройти сквозь стену, бес старый! Мы с ним договорились, что ты будто бы заболел и лежишь в своей комнате, к тебе нельзя ходить, так как ты заразен. Конфрата похоронили далеко от Школы и послали его родителям письмо. Конечно, всё вновь свалили на меня, так что не удивлюсь, когда меры по моей поимке усилятся. Да… Директор, кстати, попытался отследить куда я ушёл, но его любопытный нос застрял в стене Школы… Надеюсь, что он сумел его вызволить, — ответил Ролевер со смехом. И добавил уже серьёзно:

— Теперь выспись хорошенько, это придаст тебе новых сил. Скоро нам предстоит серьёзный разговор, а ты должен быть сильным и сообразительным, чтобы услышать его. Спокойной ночи.

Серьёзный разговор состоялся лишь на дквятый день после обронённой Ролевером фразой. Начался он так:

— Отгадай, о чём я хочу тебе сказать? — спросил Ролевер, сверкая глазами.