Вад Капустин - В лужах отражается Солнце

Вад Капустин, Юрий Неганов

В лужах отражается Солнце

У фиолетовой фиалки листья имеют форму сердца.

— У фиолетовой фиалки листья имеют форму сердца, — повторил Миражник. — А что такое листья?

Огромный шестилапый паук с Тангры, покрытый густой оранжевой шерстью, завозился в углу пещеры, устраиваясь поудобнее, и с любопытством уставился на Костю.

— А что такое сердце? — не дожидаясь ответа, спросил Зеркальщик. Он единственный говорил без лингвиста по-русски, как, впрочем, и на языках остальных партнеров — настоящий полиглот-пересмешник, мгновенно приспосабливающийся к собеседникам. Голос, как обычно, прозвучал эхом из коробочки переводчика, и на стенах пещеры засуетились тени, кривляясь и передразнивая тангрианца.

Брысякин мрачно огляделся, но напрасно — найти прячущегося Зеркальщика невозможно. Адаптация к суровым условиям жизни пустынь планеты Кариба превратила разумные существа в идеальных хамелеонов, полностью сливающихся с окружающей средой. Безнадежность поисков стала ясной с первого дня, но каждый раз, услышав пересмешника, Костя не мог удержаться, прекрасно зная, что за этим последует. И в самом деле, воздух в пещере-бункере заискрился, сгустился, и туманные фигурки невообразимых форм замелькали, затихающим шепотом повторяя вопрос:

— Что такое сердце… сердце… сердце?

Вот кого нужно было назвать Миражником. Провокатор, по-другому не скажешь. Зеркальщик немного раздражал, но Костя сдержался и спокойно ответил:

— Сердце — это орган кровообращения у людей Земли. Ну и питания, кажется… В общем, многофункциональный. Считается, что он имеет какое-то отношение к чувству любви. Листья — это органы питания растений. Обогащают атмосферу необходимым для дыхания животных кислородом.

— Непонятно, считается кем? — в разговор вступил Погаситель, оторвавшись от изучения скомканного листка бумаги, который они сейчас обсуждали. — Какое отношение имеет орган кровообращения к чувствам?

Биолог-гуманист по образованию, альтаирский профессор довольно долго занимался изучением человеческой расы и на своей планете пользовался репутацией одного из крупнейших специалистов по психологии гуманоидов. Так, во всяком случае, утверждал он сам. Судя по некоторым репликам, остальные представители цивилизации альтаирских псевдоящеров не знали о землянах вообще ничего, а возможно, даже и не подозревали о самом их существовании.

— Поэтами так считается! Представителями творческих профессий. И глупыми романтическими девушками! Когда кого-то бросают, и человек страдает, обычно говорят, что у него болит сердце. Как у меня сейчас! — огрызнулся Костя, не сдержавшись.

За прошедшие с объявления соревнований и сбора команды 2 недели он устал от бессмысленных дискуссий. И угораздило же его прихватить с собой подаренную Лизой на прощанье книжку, в которой случайно обнаружилось написанное кем-то дурацкое письмо. Брысякин подозревал кем — человеком, из-за которого его бросили. Как назло, уголок с подписью был оборван. Остались только последние слова и две буквы имени: «С любовью. Ва…».

Кто — Валера, Ваня, Вася — об этом можно было только догадываться. Да и какое это имело значение? Но почему-то слова застряли в памяти и терзали воображение бессонными ночами, мешая думать о главном — об Игре, о том, как избежать поражения.

Впрочем, и книга и письмо пригодились, став предметом пристального внимания и изучения инопланетных партнеров — никто из них, как выяснилось, никаких носителей информации с собой не прихватил.

Удобства игрокам обеспечили — в пещере были индивидуальные пищевые синтезаторы, санитарные блоки, медицинская ниша, возможность уединения для отдыха и сна. Но будущих игроков терзала скука! Чтение и бесконечные споры помогали легче переносить ожидание. Хотя уж чего-чего, а терпения Брысякину было не занимать. Привык.

В жизни у Константина Брысякина был плохой старт. Родители погибли в автокатастрофе, когда мальчишке едва исполнилось шесть. Тетя Клава, угрюмая и нелюдимая, старшая сестра отца, взвалила на себя нелегкую задачу — в одиночку воспитывать чужого ребенка. Не слишком способный в учебе, мальчик, к счастью, оказался талантливым спортсменом. Упорные тренировки, тяжелая работа закалили тело. А душа… Тетка дала Косте все, что могла — заботу. Но в его детстве не было ни любви, ни тепла.

Только когда тетя Клава умерла от рака, четырнадцатилетний Костя оценил все, что сделала для него эта суровая женщина. Попав в спортивный интернат, он сумел выстоять. Сначала помогал тренеру, потом взялся вести секцию карате, занятия по самообороне. Потом начал принимать участие в соревнованиях многоборцев. Через несколько лет, после первых значимых побед, чемпиона пригласили в сборную страны, потом — планеты. Появились дружки и подружки, но никого по-настоящему близкого не было. Брысякин по-прежнему оставался один.

В секции самообороны он и познакомился с Лизой. Костя навсегда запомнил тот день, когда в группу пришла худенькая темноволосая и темноглазая девчонка с огромным синяком под глазом. Такая же одинокая и нелюбимая, как он сам. Ей не с кем было поделиться, и она откровенно рассказала молодому тренеру о приставаниях отчима: мать недавно снова вышла замуж, а новоявленный папаша сразу начал распускать руки, командовать, побил.

— Научите меня защищаться! Только защищаться! — плача попросила девочка. Костя без лишних объяснений согласился. Малявке не стоило объяснять, что на учебу уйдут недели и месяцы. С этого дня заботу о Лизе он считал своим личным делом.

С отчимом борец разобрался в тот же день. Хватило всего нескольких слов. Не слишком яркая, внешность Брысякина была достаточно впечатляющей.

— Еще что-то от девчонки услышу, костей не соберешь! — сказал он жирному пятидесятилетнему тюфяку с дрожащими потными руками. Тот понял.

Лиза больше не жаловалась, но продолжала ходить на тренировки. Осмелела. Смотрела на Константина счастливыми сияющими глазами, ждала после занятий. Они болтали, гуляли вечерами и, как-то одновременно поняв, что любят друг друга, начали мечтать об уютном доме, о счастье, о детях. Потом Брысякина пригласили в Комитет. Участие в Игре давало серьезный шанс на большое будущее, но Лиза была против:

— У меня в мире никого больше нет! Зачем это нам? Куда спешить? Вдруг с тобой что-то случится?

— Эгоистка! Я думал, ты обо мне беспокоишься, — обычно отшучивался спортсмен.

— Ты не понимаешь, я боюсь. Если ты уедешь, я не прощу.

Костя не поверил, но она не простила. Перед самой Игрой Лиза ушла, оставив на прощание глупую книжку с чужим письмом, обсуждением которого сейчас развлекались инопланетяне.