Юрий Иванович - Демоны обмана

– Молодцы, спасибо. Продолжайте в том же духе, – похвалил Семен десятника, прощаясь и вновь выходя в коридор. Уже там он позволил себе задумчивое ворчание: – Купался? Стодвадцатилетний старец? Странный перец… А что нам Лука подскажет?

Барон Каменный ничего подсказывать не собирался. Потому что его оговоренный жест обозначал: «Пока ничего предосудительного не заметил». Сам престарелый доктор себя вел на удивление спокойно, дружелюбно, а когда поставили перед всеми задачи с четырьмя шариками, загорелся азартом немедленных исследований, как юный магистр или выпускник Масторакса знаний. Если бы не наступившая ночь за бортом, наверняка бы настоял на немедленных испытаниях. Ну и что там душой кривить, предложил с ходу столько весьма ценных и здравых идей, что поневоле закрадывалось подозрение в его обозначенном незнакомстве с этими искусственными магическими артефактами. Ведь сам Крахрис сразу искренне утверждал, что лишь слышал краем уха о такой красоте, но не мечтал никогда даже в руках подержать. А уж про взаимодействие квартета подобных чудес тем более не знал.

– Вот с утра и подержите, – пообещал Семен, когда расставались после затянувшегося чаепития уже ближе к полуночи. Затем, уже двигаясь по коридору, вдруг свернул в сторону. – Забыли выбрать жениха для твоей новой помощницы.

– Вернее, временного любовника, – подсказала демонесса. – Все равно по легенде ему придется скоро бросить бедную девушку.

– Не спеши. Вдруг им придется и дальше изображать любовников, но уже обретаясь в окружении императора? До сих пор не знаю, что у нас в итоге получится…

Постучались в каюту к десятникам, и тем повезло еще не спать. Только собрались идти на отбой. Когда ввели в суть дела, не до конца раскрывая подноготную всех тайн, быть подставным любовником согласился Геберт. Причем сделал это он по вполне прозаической причине:

– У Лейта есть приличная девушка из хорошей семьи, к которой он подбивает клинья, а я человек свободный, мои связи пока никого не интересуют.

Хотя тут он несколько кривил душой. Интересовались его связями, и еще как! Ведь издавна в Жармарини ощущался острый недостаток шабенов. А тут, после невероятного подарка от Лунной госпожи, когда появилось в мире сразу на полторы сотни шабенов больше, каждый из них стал не просто знаменитым, но еще и востребованным во всех понятиях. В данном случае тоже, большинство женщин применяли все усилия, красоту и очарование, чтобы завлечь умеющего колдовать парня в свои любовные сети.

Но раз Герберт оказался относительно свободен, то ему и надлежало с завтрашнего дня разыгрывать перед всеми интимную связь с новой помощницей триясы Люссии.

Утром, невзирая на обещание пораньше заняться экспериментами с шарами, все были заняты подготовкой корабля к срочному выходу в море. И только когда вышли из устья Кобри на морскую волну, все шабены оказались привлечены к испытаниям. Конечно, кроме Бьянки Лотти. Ей еще и скрываться следовало несколько дней, чтобы хорошенько новая внешность приросла, да и по легенде ее низкий уровень не позволял даже под ногами мешаться у таких прославленных и сильных шабенов.

В квартете самым слабым оказался барон Каменный со своим тридцать шестым. Но зато над ним шутили, говоря, что его технический уровень уже давно зашкаливал за сотый. Хорошо подходила Люссия со своим сорок четвертым уровнем умений. В ее власти было поднимать предметы силой мини-торнадо на высоту чуть ли не в два километра. О Крахрисе и напоминать не стоило, ну а сам Загребной, пусть даже еще не до конца излечившийся после ранений, считался на обозримом пространстве материка чуть ли не самым сильным и умелым.

То есть бригада подобралась мощная. И тем не менее в первый день плавания, как ни старались, как ни напрягали свои таланты, ничего добиться не удалось. Идей испробовали много, да все без толку. Никак не желали четыре шара, даже закрепленные на вынесенной далеко за борт раме, кого-то «убивать на скорости». И между ними, и рядом с ними брошенная рыба оставалась живой и невредимой. Мало того, когда бросали там кусочки хлеба, чайки тоже метались в разных направлениях без малейшего вреда для своего здоровья. Была идея подобную рамку закрепить на спине Айна да с ним взлететь, а потом и набрать несколько бо′ льшую скорость, но сомнения в безопасности такого полета высказали все, так что сайшьюном и наездником рисковать не стали.

Еще хуже обстояло дело с попытками поднимать шары магической силой. Никак не получалось удержать их в жесткой статической связи, и вся внутренняя магия единого мерцания исчезала.

Уже поздним вечером, при подведении итогов на чаепитии, Луке пришла идея скрепить весь квартет шариков системой тонких тросов.

– А то и жесткий каркас можно сделать, – предлагал он. – В виде воздушного змея.

– Шар весит три с половиной килограмма, – тут же возразил барон. – Какой воздушный змей поднимет в небо сразу четырнадцать килограммов полезного груза?

– А что ему четырнадцать? – удивлялся доктор, кивая на своего пациента. – Если он может две сотни поднять?

– Ну… если сделать его очень большим… да поддерживать нашей силой… – Барон уже рисовал линии на листке бумаги. – Площадью примерно на шесть квадратных метров… Да вот такой формы…

– Формы можно и другой, – подсказал Семен, рисуя парашют в виде дуги, или, как его называют иначе, «крыла». – Согласен, хлопотно, зато подъемная сила увеличивается в несколько раз.

В общем, выспаться никому не удалось, а в особенности Луке Каменному. Но зато утром были предоставлены сразу две формы, на которых квартет шаров закрепляли жестко и могли поднять в воздух. Но и это в итоге ничего не принесло: как ни разворачивали рамки силой, сколько ни бросали в нее живую рыбу – без толку. Может, скорости не хватало? А может, следовало еще и вращать всю четырехугольную конструкцию? Ни ответов на эти вопросы не было, ни общих сил с умениями не хватало. Скорее всего…

Вот тогда и было подробно рассказано о грозящей со стороны ордена Морских Отшельников опасности. Оба свидетеля коварной атаки на них странными синими шариками обрисовали все детали стычки и стали совещаться с остальными.

– Изначально мне виделось, – признался расстроенный Загребной, – управление нашими артефактами таким образом: мы их ставим большим квадратом вертикально и пускаем фронтально на опасность. Все, что попадает внутрь ими создаваемого поля, – уничтожается. Так бы мы могли избавиться от странных, но неимоверно вертких шариков, которые взрываются не хуже снарядов. Но теперь вижу, что придется обходить острова-башни далеко морем.