Ян Сигел - Честь чародея
— Я Моркадис, разве ты забыла? Ты сама нарекла меня, и это имя у меня не забрать.
— Мы ничего не забываем. И прежде всего мы познаем вкус мести. Ты, конечно, можешь прокрасться сюда, пока наша телесная сущность отсутствует, но тебе не удастся надолго спрятаться от нас.
— А я и не прячусь, — возразила Ферн. — Разве она не видит вашими глазами, а вы — ее?
— Пока нет. Мы еще не привыкли к этому плоду и не знаем точно, что породило наше колдовство. Вот когда мы встретимся, мы станем единым целым, и все станет ясно.
Ферн вдруг ощутила странный необъяснимый импульс, как будто все ее чувства и инстинкты разом возопили об одном и том же,
— Тогда я отвезу вас к ней, — сказала она. — Люк, дайте мне нож.
— Это безумие какое–то, — отозвался он. — Голова без тела висит на ветке и разглагольствует о мировом господстве.
— Все наделенные Даром — сумасшедшие, — сказала Ферн. — Я же говорила вам.
— А вы?
— И я — раз иду туда. — Она взяла нож и решительно шагнула к Дереву.
— Ты не можешь тронуть нас, — сказала голова. — Нас охраняют. — На лице отразилось такое злорадство, что Люк невольно попятился, тревожно светя фонариком в разные стороны. Возможно, это было игрой теней, но ему показалось, что слева от них, где крона была особенно густой, по листве пробежала дрожь. Он крепче сжал в руке вертел.
— Здесь нет заклинаний, — сказала Ферн и потянулась к ветке. В этот момент она поняла, что здесь что–то не так. Уж этот–то фрукт наверняка защищен пуще всего остального. Она озадаченно обернулась. Ей показалось, что темнота вдруг вздыбилась и метнулась к ней. Она еще услышала ликующий вопль головы, а потом ударилась о землю затылком и потеряла сознание.
В подвальчике в Сохо все ждали. Теперь, когда круг был закрыт, комната обрела свои обычные очертания. Рэгтинбоун зажег новые свечи, а Муунспиттл включил электрический свет. Гэйнор заинтересовалась картинками на стенах, но, разглядев их поближе, пожалела об этом — лучше бы ей их не видеть. Уилл откупорил какую–то склянку, понюхал и радостно заключил, что это было виски.
— Можно мы это выпьем? — спросил он. — Завтра я принесу вам другую бутылку.
Муунспиттл, прищурясь, поглядел на него.
— Завтра нас может уже и не быть, — сказал он. — Скажите спасибо ведьме.
— Тогда тем более надо выпить сейчас, — решительно заявил Уилл.
Они разлили виски по старым растрескавшимся чашкам и выпили. Все попеременно садились, вставали, мерили шагами комнату. Почти не разговаривали. Моугвит все так же обшаривал углы. Его шерсть стояла дыбом, словно он получил изрядный заряд электричества.
— Если бы у тебя были мозги, ты бы давно смылся отсюда, — сказал Уилл.
— Он останется со мной, — возмущенно сказал Муунспиттл. — Он же мой питомец.
— Именно поэтому у него и нет мозгов, — тихо заметил Рэггинбоун.
Чуть погодя Гэйнор робко поинтересовалась:
— А нам не нужно какое–нибудь оружие?
— Это против Моргас–то? — Рэггинбоун пожал плечами.
— У меня есть нож, — сказал Уилл, вытаскивая из внутреннего кармана нож, напоминавший охотничий, но у этого и лезвие, и рукоять были черными. Когда он махнул им, Гэйнор показалось, что она слышит легкий свист, с которым он рассекал молекулы воздуха.
— Ах, это, — загадочно сказал Рэггинбоун.
— Он пробьет и железо, и магию, — настаивал Уилл.
Муунспиттл оценивающе взглянул на нож.
— На нем что–то темное, что больше, чем волшебство.
— Может быть, — согласился Уилл. — Но это мой нож. Я его сам украл.
После этого все снова замолчали. Откуда–то издалека доносился шум ночного города. Гэйнор казалось, что даже книги на полках сжались, чтобы их корешки стали совсем незаметными. Жаль, что она не могла сделать то же самое. Из–под плинтуса выполз таракан, но, передумав, заполз обратно. Время шло. Гэйнор уже начала надеяться, что Моргас не явится.
Они оставили дверь в подвал приоткрытой, и первое, что возвестило им о ее появлении, было дребезжание дверного звонка. Последовала небольшая пауза, а потом на дверь обрушился град ударов крепкого кулака, и весь дом заходил ходуном.
— Она ведь не может войти, если мы ее не пустим? — с надеждой спросила Гэйнор.
— Это магазин, — сказал Рэггинбоун, — хоть он и вечно заперт. На магазины запрет не распространяется. В любом случае при Моргас наверняка есть обычный громила, которому наплевать на закон.
Раздался звон разбитого стекла, скрип засовов, бренчание дверной цепочки. Кто–то прокладывал путь сквозь многочисленные запоры, установленные Муунспиттлом, ломая то, чего не мог открыть.
— Нет! Нет! — завопил Муунспиттл, забившись в кресло и втянув голову в плечи, как напуганный ежик. Уилл кивком показал на дверь подвала, но Рэггинбоун лишь покачал головой: бесполезно. Потом они услышали шаги от входной двери к лестнице, ведущей вниз. Кто–то на высоких каблуках начал спускаться по лестнице, медленно и осторожно, поскольку ступеньки были крутые и узкие, но без всякой опаски. Уилл вынул было нож, но потом передумал и вложил его обратно в ножны. У Гэйнор так колотилось сердце, что казалось, оно вот–вот выскочит из груди. Рэггинбоун побледнел, что было видно даже под его многовековым загаром. Моугвит неуклюже взгромоздился на спинку кресла и яростно раздирал обивку когтями. Перестук каблуков прекратился. И все поняли, что она здесь — за дверью. Даже кот застыл на месте.
— _Увале!_
Дверь распахнулась, ударившись о стену. По комнате со свистом пронесся ветер, затушив все свечи. Электрический свет мигнул и погас. Моргас стояла в дверном проеме, выделяясь на фоне темноты своим слабым мерцанием. Ее змееподобные локоны шевелились, как живые.
— Моркадис! — крикнула она. Из ее искрящихся пальцев вырвалась вспышка света, пробежав по лицам присутствующих. Уилл. Рэггинбоун. Исчезающий хвост Моугвита. Сжатые плечи Муунспиттла. До Гэйнор она добралась в последнюю очередь. — А, подруга, — сказала Моргас, и тон ее смягчился, став еще неприятнее. — Маленькая Гвенифер. Где она? Где Фернанда Моркадис?
— Ваша сестра ушла, — сказала Гэйнор, с удивлением обнаружив, что говорит твердым голосом.
— Моя… сестра?
— Она уплыла на корабле. — Гэйнор, вспомнив совет Нимвэ, отчаянно пыталась припомнить легенды. — Они забрали моего короля, разве вы забыли? — Она не представляла, как остальные восприняли ее импровизацию, но оглядываться не стала. Сейчас главным было отвлечь Моргас. Королева–ведьма явилась в одежде, которую, судя по всему, считала соответствующей ее статусу: на ней было современное вечернее платье из шелка цвета темного бордо. Туфли на высокой шпильке были, скорее всего, от Прадо. Наряд казался Гэйнор каким–то нелепым, и это придало ей смелости.
— Я никогда ничего не забываю, — сказала Моргас. — И что из того? Морган умерла давным–давно. Я ищу Моркадис. Она была здесь — они мне сказали, что она была здесь.
— Да, она была здесь, — откликнулась Гэйнор. — После смерти ее сила возросла стократ.
— Моя сестра–близнец мертва, и хватит об этом! Моркадис…
— У смерти много королевств, но лишь одни Врата, — сказала Гэйнор. Кажется, она вычитала это где–то.
— Довольно! Ты никогда не блистала умом, Гвенифер, но от общения с магией ты вообще лишилась последних мозгов. Или ты пытаешься обмануть меня? Вот уж глупость! Говори — иначе я расколю твой череп и раскаленными щипцами выну все твои мысли. _Где_Моркадис?_
— А почему вы у меня не спросите? — вмешался Уилл. — Ее тут вообще не было. Все претензии к вашим шпионам — они купились на призрак.
Рэггинбоун тут же добавил:
— Мир Времени ослепил тебя, королева Воздуха и Тьмы. Отчего ты так уверена, что твоя сестра прошла через Врата? Ты закрывала их за ней?
— Вы издеваетесь надо мной? — взревела Моргас. Сомнения иголками впились ей в мозг, отчего она рассвирепела еще больше. Она метнула в Рэггинбоуна шар магического огня. Этот всплеск энергии мог бы снести ему голову. Но защитное заклинание Ферн образовало вокруг него оболочку, от которой, рассыпавшись искрами, срикошетил удар. Моргас взвыла от ярости, чертыхаясь на нескольких древних языках. Она снова и снова метала снаряды в Рэггинбоуна, Гэйнор, Уилла и даже в то немногое, что было видно от Муунспиттла. Но магия Ферн пока выдерживала.
Гэйнор изо всех сил пыталась сохранить самообладание и не запаниковать. «Нимвэ права, — подумала она, — Стоит только упомянуть о ее сестре, и Моргас перестает здраво мыслить. Что угодно, лишь бы отвлечь ее от Ферн…»
— Морган была здесь, — повторила она. — Она приходила в круг и оставила для вас послание.
Ведьма подошла вплотную к Гэйнор.
— Ты лжешь, — заявила она. — Я могу прочесть это в твоих мыслях. Они мечутся у тебя в голове, как мыши в клетке, ища лазейку. Глупая бесполезная ложь. Морган висит яблоком на моем Дереве. А что до этого барьера — Фернанда призвала на помощь древние силы, но она не знает, как обуздать их. Как ты думаешь, сколько еще он сможет противостоять мне? Час или пару минут? — Моргас руками сдавила невидимое магическое поле, защищавшее Гэйнор. Она сжимала его все сильнее и сильнее — было видно, как ее рот исказился от напряжения, а на ладонях вспухли красные рубцы. Уилл схватил ее за руку, пытаясь оттащить от Гэйнор — защитный барьер нисколько не сковывал его движения, — но она легко стряхнула его с себя.
