Джульет Маккенна - Северная буря

Как часто она стояла здесь и смотрела, что там с погодой, в обществе Лариссы. Сколько времени пройдет, прежде чем она станет забывать лицо Лариссы и ее голос? Велиндре поставила вино и наклонилась, чтобы развязать шнурки, а затем сбросила обувь, и та, упав, глухо ударила по чистым половицам. Эли, Галену, Каллиону и всем прочим следовало бы осторожней вести себя с Планиром. Человек обречен постичь скорбь, даже если он Верховный Чародей, а их с Лариссой отношения не были мимолетной забавой. Велиндре знала это из ночных признаний Лариссы. Возможно, неблагоразумно слишком привязываться к кому-то из них, в особенности к Каллиону. Обычное добродушие Планира куда-то делось несколько вечеров назад, когда Верховный Чародей обедал в большой столовой вместе с учениками.

— Велиндре!

Слабый голосок позвал ее так неожиданно, что она вздрогнула, ударилась об стол и расплескала вино вокруг ножки рюмки. Волшебница круто повернулась, ее длинная коса взлетела над плечами.

Кружок охристого света величиной с ладонь Велиндре горел посреди мастерской. Он все рос, и возникло алое обрамление.

— Кто здесь? — спросила Велиндре.

— Дев, — голос прозвучал не сильней, но она легко узнала его.

Теперь волшебный круг стал размером с ручное зеркало. Велиндре подошла к нему.

— Где ты?

— А как ты думаешь? — Волшебство плавало в охристом круге, точно золотистое масло, стекавшее по цветному окошку. — На Архипелаге, на самой южной окраине.

— Теперь вижу. — Трепещущее свечение успокоилось, и Велиндре увидела знакомую лысую голову и злобную ухмылку. — Чего тебе от меня надо? Ведь ты глаза и уши Планира на Архипелаге, разве не так? — желчно уточнила она.

— Все дуешься? — Дев ухмыльнулся шире. — Я слышал, он не утвердил тебя Владычицей Облаков. Но ты и не думала, что поднимешься столь высоко, не так ли?

— Давай-ка порази Планира, как ты научился разговаривать на расстоянии, — и Велиндре повернулась спиной к кругу.

— Мне нужна ты, — от его раздражения чары зазвенели, точно задетая струна.

— Зачем? — Велиндре опять повернулась к видению в пылающем круге и воззрилась на него. — Во что это ты опять ввязался? — Она села на один из простых стульев, подобрала рюмку, а пролитое вино вытерла муслином, в который был завернут сыр. — Да на тебе, никак, доспехи?

Круг слегка замерцал и расширился. Велиндре подумала, что едва ли такая неустойчивость необычна, если учесть, сколько бессчетных лиг одолела по пути к ней колдовская сила. Теперь Велиндре разглядела, что Дев стоит на палубе небольшого судна в открытом искрящемся кобальтовом море. Алдабрешское солнце пылало так ярко в полумгле ее жилища, что ей показалось, будто она почувствовала на лице его жар.

— Ты никогда не поверишь, — ухмыльнулся Дев. — Я…

— Погоди! — резко перебила она, сев поближе, и вгляделась сквозь муть у края круга. — А кто, во имя Саэдрина, эти двое?

Темнокожий мужчина в богатой и прихотливой алдабрешской броне стоял чуть позади волшебника. Он заботливо прикрывал хрупкую на вид девчушку в просторных кремовых шароварах, рубахе и в ярком алом шарфе поверх густых черных волос.

Дев отстранился и насмешливо простер руку:

— Велиндре Ихане, колдунья из Хадрумале, хочу представить тебе Чейзена Кейду, предводителя самого южного из владений Архипелага. Вот, а это Ризала, она, вероятно, раскидывает перед ним ноги, хотя это наименьшее из ее дарований.

— Предполагаю, что они не говорят по-тормалински, — едко произнесла Велиндре. Оба уроженца Архипелага подозрительно косились на волшебный круг, ничем не выдавая, что понимают Дева.

— Я немного говорю на вашем северном языке, — ошеломила обоих чародеев осмелевшая вдруг девчушка. — Так что вряд ли ты сможешь переврать нам то, что она скажет, Дев.

Гладкоголовый колдун быстро пришел в себя.

— Девушка, воспитанная в одном из северных владений, которое, судя по всему, торгует с материком.

— И она воздала тебе положенное, — Велиндре заметила, что девчушка говорит с предводителем. — Скажи мне, как ты собираешься уйти от алдабрешского вождя со шкурой, которую не сдерут заживо после того, как ты в открытую ворожил перед ним?

— Долго рассказывать, — хмыкнул Дев.

— И ты не хочешь поделиться этим рассказом с Планиром? — догадалась Велиндре. — Ас чего ты взял, что я пожелаю слушать?

Вместо ответа Дев сам задал вопрос:

— Что ты знаешь о драконах?

— О драконах? — повторила она, нахмурившись.

— О драконах, — нахально подтвердил Дев.

— Драконы, что уцелели, обитают на дальнем севере за крайними вершинами земли Горных Людей. — Велиндре распростерла руки, озадаченная. — На Архипелаге их не встретишь.

— Только что мы одного из них встретили, — бодро сообщил Дев, — он откуда-то явился на юг. И есть волшебнорожденные, что живут где-то на юге за горизонтом. Они явились сюда в истекшем году и учинили всевозможные безобразия. Отвратительные твари, Велле.

— И повелевают драконами? — Велиндре не скрыла от него недоверия.

— В минувшем году сюда налетели просто завывающие дикари, метавшие копья и пригоршни огня. — Дев внезапно заговорил спокойно и веско. — Что, как ты можешь себе представить, позволило им вогнать в страх жителей Архипелага, гордых тем, что они держатся далеко от нечестивого колдовства. Вот у этого Кейды хватило ума найти меня, чтобы отплатить колдунам дикарей, а простая добрая сталь довольно недурно порубила их приспешников. Мы думали, что сейчас избавимся от последних из них, и можно возвращаться домой, пить да закусывать. И тут откуда ни возьмись дракон. Жрет любого, кого сочтет вкусным. Не иначе как один из дикарских колдунишек проскользнул сквозь нашу сеть, — заключил он с отчаянной горечью.

— Ты думаешь, этот волшебник призвал дракона? Почему же только теперь? — спросила Велиндре. — Почему не тогда, когда ты ударил по нему и его союзникам своими чарами? Что ты, собственно, делал?

— Не важно, — нетерпеливо произнес Дев. — Что мне нужно, так это узнать побольше о драконах и о том, как их приманивают. Может, тому колдунишке просто случайно удалось его призвать.

— Не думаю, что на такое заклинание набредают случайно, — возразила Велиндре. — Отрик был единственным колдуном Хадрумале, умевшим призывать дракона, а он, сам помнишь, лучший Властелин Облаков за последние десять поколений. И прости, Дев, ты не слышал? Он мертв. — Знакомая тупая боль заныла в ее груди.

— Знаю. И знаю, что ты дольше всех у него проучилась и была к нему ближе всех в любом смысле слова. — Даже теперь, крайне озабоченный, Дев не удержался от непристойной улыбочки. — Ну, Велле, он не обмолвился в беседах на подушке, как их приманивать?