Филипп Керр - Джинн и воины-дьяволы

— С вашей стороны очень любезно предложить мне помощь, но это — моя работа, — объяснила она Финлею.

Открыв коробку, сестра Кристина показала всем красивый, отполированный до блеска медный сундук, инкрустированный иероглифами.

— Вот эти знаки — само имя святого Марка только по-китайски, — сказала монашка, указывая на пластину из слоновой кости, закрепленную на торце сундука. — По крайней мере, так уверяют люди, которые говорят по-китайски. — Она засмеялась. — Хотя, может, тут просто написано «Сделано на Тайване». Ведь там делают все современное барахло.

Нимрод провел пальцами по пластине из слоновой кости, повторив начертание двух иероглифов, которые составляли имя Марк.

Он почувствовал, что сестра Кристина права. Кончики пальцев покалывало, словно сундук излучал поток какой-то энергии. Но гораздо больший интерес Нимрода вызвал рисунок на крышке.

— Как видите, это изображение человеческого скелета, — сказала сестра Кристина. — Посмотрите, все кости пронумерованы. Просто потрясающе, верно?

— Прямо атлас по анатомии, — согласилась Филиппа.

Тут зазвонил телефон, и сестра Кристина отошла от сундука.

— Тут все не просто так, — понизив голос, чтобы не слышала старая монахиня, сказал своим спутникам Нимрод. — Каждая кость, похоже, соответствует не только этой схеме, но и номеру, который значится вот здесь. — Он указал на квадрат, вырезанный на крышке над головой скелета. Квадрат состоял из тридцати шести пронумерованных клеток.

— Что это такое? — спросила Филиппа.

— Если не ошибаюсь, это так называемый Китайский волшебный квадрат, — сказал Нимрод. — Говорят, что изобрел его много сотен лет назад какой-то могучий джинн. Такие квадраты часто помещали под фундаментами домов в Китае, считалось, что они приносят удачу. Кроме этого их иногда использовали для дискрименов. Помните? Это такие желания, которые могут существовать сами по себе, независимо от джинн. Они могут быть и хорошими, и плохими. И сохраняются очень и очень долго. Только я не слышал, что настолько долго. Этот квадрат — самый древний из всех, которые мне доводилось видеть.

— Но зачем он здесь? — спросил Финлей.

— Если бы только господин Ракшас был с нами! — воскликнул Нимрод. — Он о таких вещах знает намного больше, чем я. Ясно одно: ящик несет какую-то информацию. Он сам — послание. Давайте попробуем нарисовать на полу волшебный квадрат со всеми числами, как здесь, а потом положить кости на соответствующий номер. Думаю, тогда послание до нас и дойдет. Нам вручат его лично.

— Ты хочешь сказать, что нам его доставит тот человек, чьи кости хранятся в сундуке? — уточнила Филиппа.

— Точно так.

— Вы шутите! — воскликнул Финлей. — Тут какие-то паршивые числа. Они не могут никого оживить!

— Напротив, — возразил Нимрод. — В основе любой материи лежат только и исключительно числа. Поэтому победа сознания над материей тоже основана на числах.

— Тут мы и поймем, почему в Нефритовой книге упоминаются кости Марка, — напомнил Джон.

— Да, надеюсь, что поймем. — Нимрод кивнул.

— Но кто этот Марк, если это не святой Марк? — спросила Филиппа.

— Ну-ка, вспоминайте… Тысяча триста двадцатый год… Венеция… Китай… — сказал Нимрод. — Неужели не догадываетесь? Чему вас только в школе учат?

Сестра Кристина уже прощалась по телефону со своим собеседником.

— Вопрос только в одном, — сказал Нимрод. — Как нам пообщаться с вестником из Средневековья, чтобы эта милейшая старушка, сестра Кристина, его не увидела? На нее такая встреча может произвести слишком сильное впечатление. Перепугается до смерти. Ведь к нам не каждый день стучится почтальон, скончавшийся почти семьсот лет назад.

— Да перенесите вы ее куда-нибудь, с глаз долой! — предложил Финлей. — Вы же джинн, в конце-то концов.

— В ее возрасте? — сказал Нимрод. — Нет, не рискну.

— А давайте один из нас возьмет дядин сотовый телефон, выйдет отсюда и ей позвонит? — предложил Джон. — Можно наврать, что ее кто-то ждет у входа. Мол, посылку принесли. Мы сюда поднимались минут пятнадцать, так? А если идти туда и обратно? Она уйдет на целых полчаса. Времени хватит.

Нимрод задумчиво покусывал губу.

— Мне не хотелось бы так утруждать старушку, Джон, — сказал он. — Однако другого выхода я тоже не вижу, поскольку применять джинн силу я в этом случае тоже не склонен.

— Она очень крепкая старушка, — успокоила его Филиппа. — И привыкла бегать вверх-вниз.

— Только звонить должен я, — смирившись с неизбежным, сказал Нимрод. — Вы-то по-итальянски не говорите.

Тут вернулась сестра Кристина.

— Что ж, — сказала она. — На чем мы остановились?

Нимрод вежливо улыбнулся.

— Простите, я отлучусь ненадолго, — произнес он в ответ.

Он вышел, а минуту спустя зазвонил телефон. Сестра Кристина сказала «алло», кого-то выслушала, неодобрительно фыркнула, что-то раздраженно сказала по-итальянски и отключила телефон. Нимрод вернулся, и вид у него был довольно виноватый. Однако сестра Кристина ничего не заподозрила. Извинившись перед гостями, она обещала вернуться очень быстро — одна нога здесь, другая там, — но сами понимаете, сколько ступеней… Монахиня вышла из комнаты, оставив Нимрода, Филиппу и Финлея-Джона наедине с набитым костями медным сундуком.

— Мел у кого-нибудь есть? — спросил Нимрод.

Мела ни у кого не оказалось, поэтому Нимрод недолго думая, использовал джинн-силу и, уже с кусочком мела в руках, опустился на колени и начал рисовать волшебный квадрат на каменном полу сокровищницы собора Святого Марка.

Сначала он разграфил квадрат, да так ровно, что Филиппа просто опешила. Она и не знала, что ее дядя умеет так здорово, без всякой линейки рисовать совершенно прямые линии.

— Ты просто не замечала этого за собой, но на самом деле это врожденное умение любого джинн, — пояснил племяннице Нимрод. — Мы все способны провести идеально прямую линию и даже нарисовать идеально круглый круг, что, понятное дело, намного труднее. Мундусянам это вообще не по силам.

— Да кому это нужно? — Финлей презрительно фыркнул.

— Я сделал этот квадрат довольно большим, — сказал Нимрод, пропустив слова Финлея мимо ушей, — потому что в каждой клетке должны поместиться пять или шесть костей.

Когда сетка была готова, Нимрод начал вписывать в нее числа — от одного до тридцати шести. В левом нижнем углу он написал «двадцать семь», а в правом верхнем — «десять».

— С математической точки зрения волшебный квадрат примечателен тем, — продолжал Нимрод, — что независимо от того, в каком направлении складывать, по горизонтали, по вертикали или по обеим диагоналям, сумма чисел в каждой строке одинакова. Сто одиннадцать. — Он встал, стряхнул с рук меловую пыль и отошел на шаг назад, чтобы полюбоваться своей работой. — Что ж, все готово.