Филипп Керр - Джинн и воины-дьяволы

— Доктор Сахерторт, а ведь мистер Нимрод совершенно прав, — подхватил Джалобин. — Чего расстраиваться, когда ничего плохого пока не случилось. И не случится. Может, эти злодеи оказались там просто так, без всякого злого умысла. Но, разумеется, не исключено и обратное, и они пришли туда неспроста и что-то замышляют. Тогда Дыббакс находится в серьезной, даже смертельной опасности. Но на вашем месте я бы до поры не начинал волноваться, я нашел… У-уааау-у-у-у!

Отбросив газету, красный как рак Джалобин вскочил с кресла и, корчась от боли, скрылся в ванной. Дверь за ним с грохотом захлопнулась.

— Вот и хорошо, что он ушел, — обрадовалась доктор Сахерторт. — Обойдемся без назиданий.

— А что с ним? — спросил Джон. — Кто-нибудь понял?

— Думаю, он нашел пропавшую пчелу синьора Медичи, — стараясь не рассмеяться, ответила Филиппа.

Глава 19

Два Марка

Сокровищница собора Святого Марка находилась на верху здания, в пыльной комнате, которая больше смахивала на тюремную камеру в башне средневекового замка. Здесь было высокое, зарешеченное окно, а вдоль стен располагались огромные деревянные шкафы с глубокими ящиками, где в алфавитном порядке, хранились, как предполагалось, мощи самых разных святых.

Хранителем реликвий была пожилая монахиня-американка, сестра Кристина, которая, на взгляд Джона, сама разваливалась на ходу — точь-в-точь святые мощи. Но старушка оказалась побойчее, чем выглядела. Ведь с первого этажа к сокровищнице вело ни много ни мало двести ступеней, и Финлей, внутри которого сидел Джон, даже притомился и едва не задохнулся, пока вся компания поднималась наверх вслед за монахиней.

Джалобин предпочел остаться в гостинице — понянчить большой пчелиный укус на макушке, который с каждой минутой все разрастался и вспухал, напоминая красный фонарь на крыше машины «скорой помощи». Джалобин дулся, потому что Джон и Финлей над ним издевались: гудели, как сирена, когда он входил в комнату, Фаустина, сотворив себе смерч, уже отправилась в Вавилон. Ее мать, Дженни Сахерторт, бурно и нежно распрощавшись с дочерью, вернулась самолетом в США.

Сестра Кристина старалась быть очень любезной и подробнейшим образом отвечала на все вопросы гостей. Удивляться этому не приходилось, учитывая высокое положение Нимрода в ордене Святого Марка. И она предельно честно призналась в том, что происхождение многих из так называемых реликвий на самом деле сомнительно.

— Не знаю, зачем мы все это храним, — искренне сказала она. — Честное слово, не знаю. Потому что барахло — оно и есть барахло. Мы копим все — от ногтей с пальцев ног святого Власия до ушной серы святого Мунго. Когда я проводила последнюю ревизию, то насчитала тридцать три пальца рук святого Антония и пятнадцать пальцев ног святой Мундиции. У нас есть шесть бедренных костей святого Варфоломея и три черепа святого Варнавы. А зубов вообще не счесть. Мы, наверно, могли бы обеспечить половину зубных протезов во всей Италии. Куча коробок, доверху наполненных зубами.

— А сам святой Марк? — спросил Нимрод — у вас тут есть его останки?

Сестра Кристина улыбнулась.

— Значит, вы не верите, что он лежит под алтарем собора?

— Я принадлежу к большинству. То есть к сомневающимся. — Нимрод тоже улыбнулся.

Сестра Кристина пожала плечами и подошла к ящику с надписью «Marco». Выдвинув ящик, она показала гостям груду костей, зубов, пробирки с кровью, медальончики с волосами и ногтями, кости конечностей и позвонки. В бархатной, расшитой жемчугом тряпице хранился череп — с комплектом стеклянных глаз и зубов, украшенных драгоценными камнями. Имелась даже золотая нога, внутри которой, по преданию, было заключено бедро святого.

— Богатый выбор, правда? — сказала сестра Кристина. — Недавно мы подвергли большинство этих вещиц радиоуглеродному анализу и выяснили, что все они не старше тысячи лет. Другими словами, все это — фальшивки. Но мы их храним, потому что это часть истории, свидетельство, оставшееся с тех времен, когда подобные реликвии имели в глазах людей большую ценность. Верующие надеялись, что с их помощью можно исцелиться.

— А у вас тут есть что-нибудь, что, по-вашему имеет подлинную силу? — спросила Филиппа.

Сестра Кристина на мгновение задумалась.

— Да, есть, — сказала она наконец. — Как ни странно, это тоже, предположительно, мощи святого Марка. Подлинными они быть, разумеется не могут. Ящик с ними находится не здесь, он слишком велик для этих шкафов. Сам ящик очень ценный, тонкой работы. И он действительно источает своего рода силу или энергию, называйте, как хотите. По-моему, это довольно любопытно.

— Тогда почему вы говорите, что эти мощи не могут быть подлинными? — спросила Филиппа.

— Потому что их мы тоже проверили углеродом-14. Этот анализ очень точно определяет возраст предмета. Из книг известно, что святой Марк умер в Александрии во время правления римского императора Нерона, примерно в шестьдесят третьем году нашей эры. А этот скелет датируется началом четырнадцатого столетия. Приблизительно тысяча триста двадцатым годом. Так что, сами понимаете, к святому Марку он никакого отношения не имеет.

— Да, согласен. — Нимрод кивнул. — Говорите, тысяча триста двадцатый год? Занятно.

— Да, занятно, причем загадки на этом не кончаются, — сказала сестра Кристина. — На каждой из двухсот пяти костей вырезаны китайские иероглифы. Они позолочены, поэтому хорошо видны.

— Сколько их? Двести пять?

— Да, двести пять костей, — повторила сестра Кристина.

— А какие именно иероглифы? — спросил Нимрод.

— Числа, — ответила сестра Кристина. — Разумеется, никаких свидетельств о пребывании святого Марка в Китае не существует. Дальше Египта и Иерусалима он на Восток не путешествовал. Так что эти кости не могут принадлежать ему еще и по этим соображениям, ведь так?

— Совершенно согласен. И тем не менее, если вы не возражаете, я бы не прочь взглянуть на этот замечательный скелет, — сказал Нимрод. — Просто из природной любознательности.

Сестра Кристина отперла большой шкаф и принялась вынимать оттуда епископские митры, пастушьи посохи, бревна от распятий, римские пики, копья и луки, пока, наконец, не добралась в самых недрах шкафа до пыльной деревянной коробки. Старушка с трудом волокла ее по полу, но вежливо отказалась от помощи Финлея, чем немало его удивила. Еще бы! Судя по форме и весу, в коробке могла бы лежать дюжина длинноствольных ружей. Ну и сила у этой монашки!

— С вашей стороны очень любезно предложить мне помощь, но это — моя работа, — объяснила она Финлею.