Наталья Авербух - Последний из Рода

А потом резко ударил по струнам в последний раз и протянул гитару Наре, держа ее, словно ядовитую змею.

— Разучился совсем, — пояснил он. — Самому противно стало. Вот закончится… Вот закончится контракт пописанный на зиму, вернусь в Псхов. Осяду.

Я кивнул, хотя чувствовал: не фальшивые ноты разозлили наемника, не они — точно. Что-то было в этой песне, какой-то налет холодной чуждости… И было личное. Глубоко личное. Что-то эта песня значила для Кольда.

Я с трудом давилась холодной приторной кашей. Ругаться не хотелось, объяснять, почему я такое не ем, тоже. Догадался б лучше спросить, что я вчера заказывала, да попросил бы повторить. Эх!

Сидеть рядом с Тианом после его откровения было как-то… неловко. Он так меня понял?! Он… храни меня Хаос, он видит во мне человеческую женщину?! Ну да. А я чего хотела? Ткачиха, неужели я настолько тебя раздражала?! Верни меня домой, я перед тобой извинюсь, честное слово!

И… существо это, генерал Огненного Воинства. Он тоже не понял, не узнал, кто я. Понравилась я ему! О, Хаос, что же теперь будет?..

Глупый-глупый Тиан. Он не знает, не может знать, что мое тело немногим отличается от иллюзии, подаренной ему Князьями. Меня не существует. Меня нет. Я не могу продолжить для него Род!

Так. Нара. Что с тобой? Какой Род, какое «продолжить»? Ты и не должна делать этого сама, да и кто требует? Глупый Тиан. «Как сестра». Для его предка и тезки, Тиана Кузнеца я была вроде тети. Кто я тогда для последнего Берсерка? Многоюродная пра-пра… — и далее в бесконечность — бабушка?

Хорошо, по крайней мере, что мой человек понимает необходимость оставить потомство. Моя задача вполовину проще. Только… я как себе это представляю?

Он же теперь может с первой же встречной… не-е-е-ет! Не позволю! Я не хочу, чтобы его дети росли в придорожной корчме или в другой подобной дыре! Нет! О, Хаос, если бы могла ему все объяснить…

Объяснить. Ага. «Тиан, мальчик мой, я тебя обманывала». Неплохо для начала? «На самом деле я Старшая, но доказать этого не могу, потому что моя Эйш-тан дала мне смертное тело, чтобы я могла лучше о тебе позаботиться». Ха-ха. Три раза. Хороша забота! Да и не поверит он мне без доказательств. «Знаешь, мне много тысяч лет, я хранила весь твой Род, начиная с Тиана Кузнеца». И привела к полному упадку. Пора взглянуть правде в глаза. Я все делала правильно, но за последний век среди потомков Рода не рождалось ни одного Воина. Тиану, может, и все равно, но генерал Огненного Войска не поймет и не простит, еще и пришибет ненароком. «Я полностью одобряю твое желание продолжить Род, но детей твоих мне воспитывать, поэтому ты, выбирая женщину, уж будь добр со мной посоветоваться». Отлично! Просто гениально! «Мне не нравятся те дородные служанки, на которых ты все время заглядываешься. Найди себе кого-нибудь побогаче, а лучше вообще тайком соблазни замужнюю, чтобы ребенок рос в хорошей семье. А то, знаешь ли, тяжеловато мне приходилось с Кузнецом, да и с его детьми тоже». Это будет все. В смысле — все в наших отношениях. Дальше их уже не будет. После такого не прощают даже записные добряки и мямли, а Тиан уже перерос себя-вольградского.

Лучше все время быть рядом и вмешиваться при помощи своей магии. Прядильщицы за такое по головке не погладят, да и Ткачиха явно не придет от моего самоуправства в восторг, но главное будет сделано.

Да. Но если он будет на меня… так реагировать, как он говорил, найдет ли он себе другую женщину? Остается одно — держаться своего человека подальше. Что там женщины делают, когда хотят выглядеть непривлекательными?

Я передернула плечами. Ну все это в Хаос. Только мне не хватало человеческими проблемами голову забивать. Хочет видеть во мне сестру — сестру и увидит. Только…

Я встрепенулась. Надо Тиана заранее предупредить, а то корчмарь как ляпнет, стыда не оберешься. Я совсем было решилась заговорить, но тут Кольд принялся выпрашивать у меня гитару. Пришлось ждать, пока он споет свою песню. Сказал, что умеет играть, но как-то он это преувеличил… да уж. Даже не знаю с чем сравнить его издевательство над струнами. Хорошо, что наемник и сам это понимает, не придется в следующий раз отказываться. Не так плоха песня, как исполнение, а бряцать грубыми пальцами по эльфийским струнам — кощунство! Ладно, не время сердиться.

— Кстати, Тиан, — откашлялась я, когда Кольд вернул мне гитару. — Ты не будешь возражать, что меня тут за твою жену приняли?

Мой человек подавился, Кольд похлопал его по спине.

— За кого? — прохрипел Тиан.

Я как могла скромно потупила глазки. Одна из девочек в Роду Тиана всегда так делала, когда ее ловили на очередной проказе. Даже на меня действовало! Бедный ребенок, она так рано ушла из жизни…

— Ну, перепутал корчмарь, с кем не бывает, — вмешался Кольд. Я благодарно на него взглянула. Может, он будет и не таким уж плохим попутчиком. Во всяком случае, ему удается очень вовремя снять напряжение в разговоре. — Что красавице оставалось делать? Ты лежишь пьяный, ее тут никто не знает, ну и не стала спорить. Все нормально. Мы же не собираемся здесь на всю жизнь оставаться.

Наемник заслужил еще один одобрительный взгляд, а Тиан почему-то насупился.

— Я больше не буду! — Еще и голос детский прорезался. Я тогда два века прожила в образе той девочки, в Роду после нее долго девы не умирали… Кольд засмеялся — я не поняла, издевательски или одобрительно, Тиан снова поперхнулся. Как-то он все время не так меня понимает. — Если бы ты тогда хоть немного подумал, прежде чем… — начала я более взрослым голосом, но меня опять перебили. Хозяин наконец решил скрасить наш завтрак своим присутствием.

— С вас, господин, еще один золотой причитается, — обратился корчмарь к Тиану.

— Что?!

— Ну так жена ваша вчера поужинала, одежду свою стирать отдала, велела к утру приготовить, воды ей опять же нагрели. Да еще подавальщица наша, Дапка, на пролитом вами пивом поскользнулась.

— Разве это стоит целого золотого?! — возмутилась я. — Дапка сама виновата, не будет в другой раз… — на чужих людей заглядываться, хотела сказать я, но вовремя спохватилась, — такой раззявой!

— Но девушки всю ночь ваш плащ отстирывали! А потом еле высушили! И другую одежду тоже!

— Они его собой, что ли сушили? — удивилась я. — Ваши девушки такие горячие?

Тиан опять поперхнулся, Кольд тоже. Они переглянулись, посмотрели на меня и на хозяина, который застыл с угодливой улыбкой на толстой физиономии, а потом в голос расхохотались. Что я такого сказала?

— Нет, госпожа, — вежливо возразил корчмарь. Что-то в его тоне было странное, словно он тоже едва сдерживается, только непонятно от чего — от смеха или проявлений раздражения. — Одежду на печке сушили, а потом утюгом.