Во имя твое - Дмитрий Панасенко
— Скорее их угли, — сплюнула под ноги великанша и небрежным жестом бросив колечко обратно на вершину лежащей на ступеньке крыльца кучки золотых и серебряных монет, потянулась так что затрещали суставы. — Ты их свиньям отдать хотел.
За спиной священника неожиданно скрипнула дверь.
— Ой… — Выглядывающая из за косяка стриженная арбалетчица с некоторым смущением глянула сначала на священника потом на великаншу и поплотнее запахнув на груди обрывки рубахи шмыгнула носом. — Доброе утро, господа хорошие. А я испугалась — проснулась никого нет, и тишина.
Плечи Сив заметно напряглись
— Как там барон? — Неприязненно осведомилась она скрипучим голосом. — Надеюсь, ты его во сне до смерти не затрахала?
— Я… Нет… — Гретта нервно сглотнула. — Спит он… Лихорадка вроде слабее стала. И раны уже не так пахнут…
— Ты его, что нюхала? — На лице великанши на мгновение мелькнуло что-то такое отчего священник предпочел поспешно отодвинуться на другой край крыльца.
— Ну, да… — Пробормотала изрядно побледневшая наемница и снова одернув обрывки рубахи неосознанно притронулась к разбитым губам. — Проверила когда вставала, где кровит может еще, где бинты может сбились. Не открылись ли раны. Ну и понюхала. Сами ведь, госпожа, знаете, если мертвечиной пахнет, дело швах. Но сейчас вроде все хорошо. И даже лицо у господина барона вроде бы не такое бледное.
— А чего встала? Я ведь сказала — греть его. — Бросив очередной полный плохо скрываемого недоверия и неприязни взгляд на гармандку, дикарка громко хрустнула костяшками пальцев…
— Так я это… — Гретта смешалась. — Посикать… до ветру, то есть захотела… Встала, а в доме никого, и горшка нет, ну я и решила что-о… — Наткнувшиеся на кучу лежащих на ступеньке монет глаза женщины расширились от удивления… — За дом схожу. — Закончила стриженная и с явным усилием оторвав от золота взгляд, растянула губы в подобострастной улыбке. — Можно ведь, да? А потом коней проверю.
— Иди давай, — буркнула Сив, и скрестив руки на груди проводила удаляющуюся наемницу тяжелым взглядом. — Змея южанская. — Процедила она чуть слышно и скрипнув зубами с раздражением пнула носком сапога лежащий под ногами камешек.
— Тебе она не нравится. Но твоя неприязнь почему-то не помешала вчера за нее вступиться. — Лукаво прищурившись, священник прищелкнул пальцами и со вздохом взвесив в руке опустевшую фляжку спрятал ее за пазуху. — Причем, насколько мне казалось ты была готова убивать за нее. И умирать тоже. Ты ей не доверяешь. Но оставила ее одну в доме. Где лежит куча оружия. — Беспечная улыбка ксендза настолько контрастировала со смыслом сказанного, что создавалось впечатление, что на крыльце сидит не живой человек а кукла которой управляет не слишком умелый вагант.
— Ты не понимаешь, Ипполит. — Покачала головой великанша, и повернувшись к крыльцу принялась аккуратно сгребать монеты в поясную сумку. — И не поймешь. Я так не могу. Просто не могу. Одно дело открутить кому нибудь башку в бою, а совсем другое убить безоружного. Или смотреть как ее… Я не южанский палач, Ипполит. Я не могу убивать и мучить пленных. И не хочу этого делать…. А что до оружия… Да я ей не доверяю. Но знаю, что в прямую она против меня или барона не пойдет. Она клятву давала. Пакостить может. И скорее всего будет. Но в прямую вредить не станет. Это честь. У этой змеи ее мало, но она все равно воин.
— Отец Ипполит. — В голосе пастора сквозила усталость. — Воинские клятвы, значит. А ты не палач… Ну хорошо… Только скажи мне, а кто вчера хотел отрубить руку полоумному мальчишке?
— Это другое. — Буркнула дикарка и затянув завязки сумки поплотнее запахнула полы своего одеяния. — Он меня лапал. Потом хотел оклеветать. И барона обобрать пытался.
— Его версия событий немного отличается от твоей. Но… в конце концов у каждого своя история. — С непонятной интонацией протянул священник. — И мне кажется он усвоил урок. И больше так делать не будет. Спасибо Сив… Хоть ты и язычница — благослови Создатель твое доброе сердце.
— Да я добрая. — С серьезным видом кивнула дикарка. — Но ты ошибаешься. Я не язычница — у нас с тобой один бог. И он говорит, что сейчас мы все на одной стороне. Нравится нам это или нет.
— Тогда, с чего начнем? — Поинтересовался священник.
— Начнем с того что пожрем, а потом буду думать с кем оставить барона. — Пожав плечами, великанша сгребла с крыльца монеты и небрежно ссыпав их в поясную сумку поднялась на ноги. — С этой змеей его одного оставлять не больно хочу. Она-то может и не сбежит, да только боюсь, что если я отойду достаточно далеко, сразу найдется тот, кто решит ей горло перерезать. Денуц, например. Он мне показался упрямым. Почти как ты. Такие толстяки всегда мстительные. И любят бить в спину. А у тебя еще вина нет?
— В церкви. — Машинально ответил плебан и задумчиво почесал щеку. — Ты права. Это вино для причастий. С медом. Но я тебя уверяю добрый человек Денуц не будет делать ничего подобного. У него этого и в мыслях нет.
— Бесы. — Брезгливо сморщилась великанша. — С медом. Это потому оно такое сладкое? Почему, вы южане так любите сладкое?
— Мед в вино добавляют по заветам Создателя. — С серьезным видом кивнул священник. — Как символ сладости бытия.
— А помнишь, в прошлый раз ты меня цветочной водой облил? Неторопливо поднявшись с колоды женщина положив руки на затылок потянулась словно кошка и широко зевнув снова шмыгнула носом. — Змею эту с арбалетом не обольешь?
— А зачем ее то… — Пробормотал ксендз и явно смутившись ссутулил плечи. — Извини…
— Ворона ты, все таки Ипполит. — Тяжело вздохнула дикарка. — Всех подозреваешь. Кстати, грендель, которого ты убил, наверняка ничего плохого не делал. Собакоголовые в основном очень мирные. Живут одиночками в лесу, охотятся помаленьку, никого не трогают. Даже не знаю почему.
— Отец Ипполит. — Тяжело вздохнув ксендз покрутив головой оттянул пальцем тугой воротничок рясы и покачал головой… — Я тоже читал, что собакоголовые мирные. Но в том селе женщины пропадали. И дети. Только головы их потом находили. Отгрызенные. А за барона и Гретту я серьезно говорю, не бойся, не тронет их никто. Лучше скажи, как чудище искать будем.
— Ну… — Сив ненадолго задумалась. — Обычно таким Ллейдер занимался… Он думать умел. Но, наверное, надо с теми, кто его видел поговорить. Дома посмотреть, где люди пропали — следы поискать. Хотя… Оглядев покрытую слоем жидкой грязи после ночного ливня площадь, северянка досадливо скривила губы. — Всю седмицу дожди идут. — Посетовала она ни к кому
