Благословенная Империя - Ellerillen
Цель оказалась в третьем по счёту укромном уголке - медленно подойдя к крыльцу павильона, он услышал тяжёлое дыхание и восторженные шёпоты, перемежающиеся тихими стонами. Сердце заныло, но Инари задавил поднимающуюся в нём холодную ярость и поднявшись на три ступени, отодвинул украшенные затейливой резьбой двери. Спокойно обозрел картину зашедшего так далеко разврата, и, как только нетерпеливые любовники “отмерли” и закопошились в панике, шагнул внутрь.
— Ну здравствуй, зятёк... — произнёс он ровно.
И перехватил поудобнее бамбуковую палку.
***
Омрачало ситуацию ещё и то, что Маленькое Пятнышко выжил. Отделался опалённой гривой да парой подпалин на боках, но кроме этого был жив, здоров, и злобен как никогда. В столицу-то они добирались в повозке на правах раненых, а оба уцелевших коня шли вместе с заводными отряда, что отправился их сопровождать. Так что о том, что копытный кошмар жив и здоров, Шоуки успел забыть напрочь. И теперь у него просто голова шла кругом - нужно было контролировать поведение этой мстительной твари, следить за поползновениями “коллеги”, поглядывать по сторонам, смотреть за принцем, и при этом пытаться достойно участвовать в беседе последнего с госпожой послом. Потому что ему тоже время от времени задавали вопросы, и на них нужно было отвечать!
Госпожа Осами Ита, понятное дело, ехала в крытой повозке, но много времени проводила в беседах с Амарими, распахнув узорные ставни и придвинувшись ближе к окну. Насколько успел понять Шоуки, младший принц был с ней хорошо знаком, и вообще питал немалый интерес к дипломатии, международным соглашениям и их истории. Ну, во всяком случае, в свободное от занятий всякой ерундой время.
Хотя если подумать, был тут и другой вариант объяснения - Амарими, в конце концов, был сыном Наместника, и конечно же начал получать образование куда в более раннем возрасте, чем Шоуки, куда более специфическое, чем доставалось простым каритам, и поэтому конечно же знал куда больше, чем Шоуки. И со стороны могло показаться, что он обсуждает такие вещи с большим увлечением и глубоким знанием.
А у него может просто настроение хорошее, и говорят они о той ерунде, что в благородных вдалбливают так же, как в крестьян науку о глубине поклонов, а Шоуки тут возомнил, что принц прямо просвещён шепчущими на уши Предками.
Пока он обдумывал эту мысль, краем глаза поймал движение слева и сзади, и торопливо направил скакуна вперёд и вбок, пристроившись по правую руку принца, на пол корпуса позади. Нет, спасибо. Не хватало ещё быть зажатым между повозкой и старшей коллегой, подкравшейся сзади. Девушка на правах телохранителя ехала на собственной лошади, а не в возке, да и одета была в более практичную, почти что выглядящую мужской, одежду. Никаких тебе летящих рукавчиков до земли, сложных подолов и бесконечных накидок. И расцветка более спокойная, почти без вышивки. Простая накидка, скромный неширокий пояс с вышитым пояском поверх, эти… ужасающе широкие штаны, что сложно было отличить от юбки, если наряженный в них не находился в движении или не сидел в седле. Не сидела.
Шиинне такая одежда, впрочем, на удивление шла.
И это странным образом заставляло Шоуки ещё активнее шарахаться от неё при любой возможности.
Наверно, это всё началось третьего дня, когда, проснувшись, он обнаружил вдруг, что находится в объятиях обнажённой девушки, и под её заливистый смех стрелой вылетел из палатки в одном исподнем. Если она таким образам пыталась привить молодому кариту равнодушие к женским чарам, то просчиталась - теперь он даже от служанок в тех гостевых домах, где они через раз останавливались, старался держаться подальше и косился с тревогой.
Посольство было весьма большим - кроме госпожи посла и ей сыновей, и их телохранителей и слуг, ехало ещё несколько дипломатов, представитель торгового союза, их слуги и телохранители, отряд каритов клана Ита, несколько старших каритов клана Сиасай…
И целый отряд сопровождения, что должен был доставить посольство до порта и потом вернуться в столицу. На взгляд Шоуки это было уже лишним, тут собралось столько умелых воинов, что посмей несчастные бандиты позарится на содержание во-он того возка с подарками Наместника королю севера, их ждал очень быстрый и неприятный конец. Из-за раздутого состава отряда, должно быть, и останавливались в гостевых домах, а не в городах, мимо которых проезжали. Понятное дело, что знать заселялась со всеми удобствами, тогда как охрана, по большей части, разбивала лагерь на территории или рядом с оградой.
И благодаря кое-кому Шоуки уже два дня избегал сна, медитируя под дверями принца.
Тот вот, кстати, покосился со смешками в глазах, заметив манёвр друга.
Госпожа посол вежливо улыбнулась, тоже решив не комментировать произошедшее. Шоуки давно подозревал, что всё это их забавляло, и не знал, обижаться теперь или нет.
Да и в любом случае, не до того было. Нужно было контролировать ситуацию, неугомонную телохранительницу, коня, принца, окружающее… Определённые медитации, посоветованные господином Саем, помогали, но пока Шоуки не хватало практики.
Потому он не сразу заметил странные изменения в воздухе. Изменился сам его… привкус? Дующие в лицо потоки приносили с собой странный запах, уловить и осмыслить который удавалось не сразу.
Этот странный “привкус”, казалось, менял сам воздух. Даже ветер, не особенно сильный прежде, казался сейчас довлеющей массой, стеной, сквозь которую двигался отряд. Шоуки настороженно прислушивался к окружающему, быстро уловив странный, почти ритмичный шелест, но совершенно не понимал, что происходит, и происходит ли вообще что-то.
Дорога уже какое-то время шла вверх под небольшим уклоном, но тут они наконец достигли гребня, и Шоуки понял.
Ему в лицо дышало море.
На западном побережье он видел его издалека, синеватую полоску в дымке среди скал. Здесь, оно лежало у него под ногами, щекоча песчаный пляж мерными набегами волн. Они шли чуть под углом к берегу в странном ритме, приподнимаясь из пучины, ускоряя бег, обзаводясь пенным гребнем и, расплескавшись по песку, уползая назад, на глубину, чтобы уступить место следующей шеренге захватчиков. Некоторые волны казались выше и сильнее, они забирались дальше вглубь песчаного пляжа, лизали сохнущие на солнце комки водорослей и ещё непонятно какой дряни, вынесенной на берег, должно быть, во время шторма.
Вода накатывалась и отступала с тихим шелестом, ветер дул, море дышало, и его бесконечная спина убегала куда-то к горизонту, сменяя цвет на насыщенно синий
