Елизавета Дворецкая - Солнце Велеса

– Да не хочу я холопкиному сыну помогать, мудрая ты моя! – Святомер сжал пальцы жены, довольный, что она мыслит так же, как он. – Добрята его руку держит, а я говорю, нет, лучше бы нам с самим Лютомером столковаться, раз такие дела. Да где найдешь его! – Он махнул в сторону темного леса. – Хвалис их стан в лесу показать берется, да самого оборотня там нет! А если я его людей перебью, какой же тогда разговор! Ни парней наших, ни девок угренских тут не найдешь, пробегаем до утра, как дураки, а он тем временем сестер заберет и все, ищи следа на воде!

– Хочешь, я тебе его найду, батюшка? – Семислава устало перевела дух и поправила сбитый повой.

– Найдешь? – Святомер в сомнении посмотрел на нее.

– Найду. – Она кивнула. – Не такой он человек, Велесов сын, чтобы пройти и следа не оставить. Сама ему скажу: ты с ним дружить хочешь и против Хвалиса поможешь, а он за это чтоб с войском нам помог. Так?

– Чтобы сестер оставил у нас, отдал в жены нашим парням, а сам пусть Гордяну, что ли, себе берет. Породнимся. Или Кременку лучше?

– Кременку он не возьмет. А Гордяну – это можно предложить.

– Ну, давай, будь с тобой Лада! Но ты его ко мне лучше приведи. Я сам с ним поговорю.

– Приведу. Только в городец не ходи, здесь будь. Вот, подержи.

Она сняла очелье с заушницами, стянула кичку и повой, вручила все это князю и стала расплетать косы. Замужней женщине никак не годится ходить простоволосой и незаплетенной. Но распущенные волосы сейчас служили Семиславе источником силы и оружием волшбы, поэтому даже ее муж не возражал, послушно приняв на хранение все ее уборы. И сам залюбовался, увидев длинные, до колен, густые светло-русые пряди, на которых от тесного плетения кос остались волны.

– Истинно берегиня! – со смесью тревоги и восхищения сказал Святомер.

Жена пошла прочь, князь еще долго глядел ей вслед. В ней что-то изменилось, точно распущенные волосы окончательно освободили то нечеловеческое существо, что жило в этой женщине и которого даже сам он, Святомер, в глубине души опасался.

Семислава прошла вдоль опушки, прислушиваясь к своим ощущениям. В эту священную ночь она была настежь раскрыта токам сил земли и неба, и любая струна Вселенной, будучи задетой, отдавалась ясным звоном в ее душе. Явь и Навь виделись ей как бы наложенными друг на друга, она смотрела сразу в оба мира и словно плыла в толще сгущенной силы. Главное – суметь выбрать нужное направление…

Его след она взяла на опушке, поодаль от луговины. Он тянулся от реки – Семислава ясно ощущала присутствие Велесовой силы. Оборотень шел без тропы, прямо через нехоженый лес, но Семислава не могла сбиться со следа – он виделся ей чем-то вроде темного и глубокого ручья, и она скользила над ним, как солнечный луч над тропой змея. Ее тревожила близость этой силы, но она знала, что в безопасности: ее богиня-покровительница, Лада, сейчас пребывает в расцвете, правит земным миром и недоступна власти Велеса.

Лютомер и Лютава уже почти вышли на поляну, где ждали их бойники, уже видели среди деревьев огонь костра, как вдруг Лютомер, сперва замедлив шаг, совсем остановился.

– Иди. – Он выпустил руку сестры и кивнул ей в сторону поляны. – Иди к ребятам.

– А ты?

– За нами крадется кто-то.

– Кто? – Лютава испугалась. – Вятичи?

– Нет, пожалуй. – Лютомер неуверенно покачал головой. – Кто-то встал на мой след… из волхвов кто-то. Воев там пока нет. Ты ступай. Скажи старшим, чтоб на тропе дозор выставили. Если что, уходите в лес, я вас потом найду.

– Хорошо. – Лютава кивнула и пошла к поляне. – Если что, я след замету, но ты нас найдешь.

Она не сомневалась, что ее брат со всеми сложностями справится сам. Гораздо больше ее сейчас беспокоило то, что Молинку они не нашли, а уехать без нее нельзя. Однако до утра остается совсем мало времени – во влажной рубахе уже пробирал предрассветный холод, хотелось накинуть шерстяной сукман и сесть к костру.

– Да! – Лютомер, уже отойдя на несколько шагов, обернулся. – Переоденься там – я тебе привез целый короб. Спроси Славяту, он знает где.

Лютава благодарно помахала ему рукой и пошла к поляне. Бойники, в первый миг вздрогнувшие – подумали, опять берегиня, – тут же узнали ее, вскочили, бросились навстречу, обступили. Отвечая на приветствия среди радостного галдежа, Лютава снова подумала: да где же Молинка?

А Лютомер почти бегом устремился через лес назад к опушке. Всем существом он ощущал, что к нему приближается источник какой-то светлой силы, и не просто приближается, а следует за ним. Глядя сквозь Навь, он видел неведомого гостя как живое пятно света, все ближе и ближе…

Неслышно пробираясь через лес, так что ни одна веточка не качалась и ни один сучок не хрустел, Лютомер прошел еще немного и остановился. Между деревьями мелькнула белая фигура, и в первый миг он тоже подумал – берегиня.

Высокая, стройная дева в белой рубахе, с длинными распущенными волосами, увидела его и замерла, прижавшись к березе и словно желая слиться с ней, спрятаться. Но нет – это ей не под силу. Теперь, вблизи, Лютомер разглядел, кто перед ним – не берегиня, но человек, волхва. Ее дух он и видел сквозь Навь как пятно солнечного света. А такая тут сейчас только одна. Особенно такая красивая, мысленно отметил Лютомер. А значит, это…

– Здравствуй, Семислава Будогостевна, – сказал он, делая к ней несколько осторожных шагов – чтобы не напугать. – Не бойся, не съем. Зачем ходишь тут одна, в глуши?

– Тебя ищу, Вершиславич. – Женщина тоже шагнула навстречу, тем самым показывая: я не боюсь.

– Меня ищешь? – Лютомер в выразительном удивлении поднял брови, хотя на самом деле не слишком удивился. – Вот спасибо! Каждый обрадуется, что его такая красавица ищет. Да в лесу, да купальской ночью.

Он подошел еще ближе, и Семислава невольно попятилась. Короткая ночь кончалась, тьма сменилась серым предрассветным сумраком, и она довольно хорошо видела своего собеседника. Раньше им не приходилось встречаться, и хотя Семислава знала, что ей предстоит увидеть оборотня, вид его потряс ее даже больше, чем обычных людей – ведь она видела больше, чем обычные люди, И ощущала его силу во всей глубине.

Высокий, плечистый, он олицетворял мощь лесного зверя, но при этом выглядел ловким и быстрым. Грубоватые черты лица, густые брови, глубоко посаженные глаза не давали назвать его красавцем, но мощь, дышавшая в каждой черте, придавала ему такое обаяние, что Семислава не могла оторвать от него глаз. В этот миг она была все равно что молоденькая девушка, впервые выпущенная родными на гулянья, никогда ранее не видавшая чужих парней – ведь она и впрямь впервые в жизни встретила мужчину, к которому не могла относиться с привычным снисхождением. С растрепавшимся хвостом длинных волос, сильный, гибкий и бесшумный, дышащий силой своего божественного отца и покровителя, Лютомер казался воплощением дикой лесной стихии, тем самым Богом Того Света, которого древние люди считали душой леса и называли Велесом.