Елизавета Дворецкая - Солнце Велеса

Пока двое спешно отловленных десятников собирали и вооружали людей, Святомер напряженно думал. Кроме естественного беспокойства о сыновьях и пленницах его еще мучили сомнения – правильно ли он поступит, сделав то, чего хочет Хвалис?

– Он прав! – торопливо шептал ему Доброслав, отойдя с отцом в сторону. – Хоть он и холоп, но сейчас дело говорит. У него нет другого средства из челяди выбраться, кроме как с нами дружить. Он нам теперь до костра погребального будет обязан. Все сделает, что мы скажем – войско даст, что хочешь. А от оборотня нам не видать добра.

– Да ведь его, Хвалиса-то, угряне не примут! – Святомер в сомнении качал головой. Он то и дело оглядывался, надеясь найти-таки своего воеводу Гудияра и еще кого-нибудь из старших родичей, но они где-то пропали в толпе, и приходилось решать самому и быстро. От волнения его левый глаз моргал чаще. – Нет у меня ему веры. Хвалис, он холопкин сын – угряне его князем не признают. Помрет Вершина – Лютомер все равно за власть будет бороться, и род его поддержит. Да и нам бы поддержать – ведь его мать нам не чужая…

– Да какая родня! Я у Чернавы спрашивал – восьмое колено!

– Но как хочешь, а все же мать его, Велезора, от Томислава Сокола род ведет, и дети ее тоже! Лютомер нас своими врагами считает, отсюда все беды. А если убедим его, что мы ему друзья и добра ему хотим, то с таким союзником, считай, вся Угра наша, и теперь, и потом.

– Не наша, а его! Оборотень – сильный враг и будет сильным князем. Он под наш гудок плясать не станет, батюшка! – втолковывал Доброслав. – Я в Ратиславле был и понял: не хазар угряне хотят воевать, а Десну и Болву! Будет он князем – нам про Угру забыть! Он станет князем – без нас обойдется. А Хвалис без нас никуда, как младенец без мамки! Он тебе будет сыном родным!

– Понимаю, и это правда, но думается мне, что и с нами Хвалису на Угре не усидеть! И не помощь мы от него получим, а только жернов себе на шею повесим, с таким родичем! Дать угрянам Хвалиса в князья – дать повод смолянам его сместить как недостойного! Еще дождемся, Велеборов младший сын на Угре сядет, а это нам совсем ни к чему. Нет, Лютомер в силе свое наследство отстоять, и нам с ним дружить надо. Вот что, сыне! – Приняв решение, Святомер положил руку Доброславу на плечо. На своего старшего Святомеру приходилось смотреть снизу вверх, поскольку тот очень уж вытянулся, но на твердость его решений это не влияло. – Иди к Хвалису, развлекай его беседой, чтобы пока ни о чем не догадался. А я лучше с Лютомером потолкую. Раз у них беда такая и Хвалис под него копает, ему ведь тоже друзья нужны. Лучше нам с ним дружбу завести, а то с этим чернявым опозоримся только. За ним – одни купцы, которым хазарских шелягов хочется, а за Лютомером – бойники, знать, волхвы все! Он же – сын Велеса!

– Ты что – сам пойдешь? – Доброслав даже испугался за отца. – Не ходи, батюшка, как можно? Меня уж тогда пошли, я все по твоему слову сделаю… хоть и думаю, что ты не прав! Но сделаю, как велишь, а тебе самому нельзя к волкам в лес!

– Ну, ты меня на краду класть погоди! – Святомер сделал вид, что обиделся, хотя искренняя забота старшего сына ему была приятна. – Я тоже не ягненок, чтобы волков бояться! Ох, Твердяту бы найти поскорее! Сердце не на месте! – Он крепко потер грудь с левой стороны. – Он с сестрой оборотня, как бы чего с ним не вышло, сохрани Макошь! Вот что: бери пока угрян и ступайте братьев искать. Пусть они своих княжон высматривают, авось и углядят. А я пока с оборотнем разберусь.

– Как скажешь, батюшка, – мрачно ответил Доброслав.

Весь его вид выражал несогласие, но он, не споря больше, поклонился и направился к угрянам, в тревоге ожидающим, чем закончится совет.

Святомер прошел немного по направлению к городу, надеясь встретить хотя бы первый десяток собравшимся и вооружившимся. Вокруг него бушевало празднество, какая-то бойкая молодка, со сбитой кичкой, с венком на шее, с пятнами зелени на подоле, глянула на него шалыми глазами, положила руки на грудь, вопросительно заглянула в лицо. Но князь, приобняв ее в ответ, слегка покачал головой: извини, красавица, не до того мне сейчас…

Спрашивать, не видала ли княжича Твердяту, он не стал.

Пройдя немного, он вдруг увидел еще одну молодку – свою собственную жену Семиславу.

Семислава уже была выжата буйством праздника и тяжело дышала. Рубаха на ней промокла насквозь, потрепанный венок она сдвинула на затылок, чтобы трава не лезла в глаза, а взгляд блуждал – едва ли она понимала, на каком свете находится. Но мимо жены Святомер не мог так просто пройти и остановился, взял ее за плечо.

– Будогостевна? – окликнул он. Ее состояние его не удивляло и не тревожило: он знал, с кем живет уже целых семь лет. – Слышишь меня?

– Слышу, родной. – Семислава перевела на него взгляд и взяла мужа за руку через длинный рукав рубахи. – Что ты невесел? Случилось что?

– Случилось. Ярко и Твердяту не видала?

– Видала на берегу Твердяту, когда Ярилу рвали. А Ярко со своей еще раньше в рощу ушел. Как Твердята, не знаю, а Ярко справился. – Семислава улыбнулась.

– С угрянкой? А вторая, старшая, с Твердятой была?

– Была. С этой он повозится еще, неуступчивая она больно. На ней зарок лежит какой-то, она замуж должна выйти за кого-то, кого сама не знает. – Семислава устало махнула рукой в длинном, до земли, рукаве. – Я ворожила, видела. Но ждать ей тяжко, так что, может, у Твердяты и выйдет что. Он парень упрямый.

– Был бы живой, вот что! – Князь вспомнил, с чем шел, и опять огляделся. – Ведь брат ее, оборотень, здесь где-то бродит! Другой Вершинин сын, от хвалиски который, приехал и нас нашел с Добрятой. Рассказал, что оборотень тут. Хочет, чтобы мы тайком подобрались да порешили его, а самому Хвалису помогли после Вершины угренский стол занять.

– Хвалису? – Семислава в выразительном презрении подняла брови. – Холопкиному сыну помогать – против сына Велеса и Велезоры с Числомерь-горы? Воля твоя, батюшка, а это ты бы очень глупо сделал. Боги такого не благословят, вот помяни мое слово!

– Да не хочу я холопкиному сыну помогать, мудрая ты моя! – Святомер сжал пальцы жены, довольный, что она мыслит так же, как он. – Добрята его руку держит, а я говорю, нет, лучше бы нам с самим Лютомером столковаться, раз такие дела. Да где найдешь его! – Он махнул в сторону темного леса. – Хвалис их стан в лесу показать берется, да самого оборотня там нет! А если я его людей перебью, какой же тогда разговор! Ни парней наших, ни девок угренских тут не найдешь, пробегаем до утра, как дураки, а он тем временем сестер заберет и все, ищи следа на воде!

– Хочешь, я тебе его найду, батюшка? – Семислава устало перевела дух и поправила сбитый повой.