Сергей Афанасьев - Кадавр

Но что больше всего поразило Игоря, так это дети. Совсем миниатюрные создания, но такие же любопытные, как и все дети мира, они, весело прыгая по ступенькам, высыпали на маленькие балкончики, свешиваясь через перила под грозные окрики матерей, облепили лесенки, толкаясь, чтобы получше разглядеть гостей, лупя круглыми черненькими глазенками.

Игорь, с трудом пробираясь по тесному проходу, не удержался и подмигнул ближайшему крохе. Тот вдруг смутился и быстро спрятался за спины товарищей, явно собираясь разреветься. Мама-гном, скручивая в руках полотенце, недобро сощурила свои маленькие глазки, глядя на Игоря. Игорь растерялся, с мольбой посмотрев на Охотницу, и боясь, что плач малыша вызовет недовольство всех местных обитателей, решивших, что он просто пугает их детей. Девушка, все поняв, открыто и ласково, словно наидобрейшая нянечка, улыбнулась детворе, которая радостно заулыбалась в ответ. Инцидент был исчерпан.

А в следующей комнате Игорь вдруг натолкнулся взглядом на двух знойных, почти человеческих, судя по пропорциям тел, красавиц, расположившихся на расстеленных матрацах в свободном от строений гномов углу. Обе изящные, высокие, худенькие, в коротеньких воздушных платьицах. Серебряные сетки, покрывавшие их головы, сияли мелкими бриллиантами. Мягкая эфемерная ткань платья не была украшена ничем, кроме пояска из серебряных листьев. Казалось, что девушек окутала заря. А сквозь их одежды светились их тела, словно снег, выпавший в летнюю ночь.

Игорь от неожиданности замер на мгновенье и красавицы величественно повернули свои головы.

Оказалось, что тонкие серебряные ожерелья на их шейках были скреплены длинной серебряной цепочкой. Своими тонкими чертами и грациозными движениями они, несомненно, привлекали к себе внимание. Впрочем, не это поражало в них, и даже не цепь, а то, что они словно светились сами, излучая слабый приятный свет.

— Это кто? — тихо спросил Игорь у проводника.

— Это эльфы. У нас прячутся, — деловито ответил Горемир.

— Что? — насмешливо заметила Охотница. — Вы уже забыли свою цекубу?

— Красивое всегда притягивает к себе, — недовольно пожал Игорь плечами, поморщившись.

— Ну-ну, — усмехнулась девушка. — А я знаю, почему вы, мужчины, всегда глазеете на других женщин, — многозначительно добавила она.

— Почему? — спросил он, внимательно посмотрев на семнадцатилетнюю девушку-подросток.

— Вы просто смотрите, а не ошиблись ли вы с выбором? — жестко сказала Охотница, неприятно улыбаясь. — Вдруг есть еще более лучшее, чем у вас сейчас?

И Игорь не нашел, что ответить.

— Вообще-то здесь другая причина, — наконец пробормотал он.

— И какая же? — все еще снисходительно усмехалась девушка.

— Мне так кажется, или они и в самом деле светятся? — прошептал он, почему-то боясь, что его услышат.

— Это же эльфийки, — усмехнулась Охотница. — Есть у них такое свойство. Что, кстати, позволяет им не бояться многих темных сил. В том числе и данзаков.

Игорь снова посмотрел на странных красавиц. Девушки, недовольные таким пристальным вниманием, демонстративно отвернулись.

— А цепь им зачем? — все также тихо спросил Игорь. — Неудобно же так ходить. Или у вас здесь мода такая?

Охотница пожала плечами.

— Скорее всего — это какое-то заклятие, — неопределенно ответила она. — В виде наказания за что-то.

— Э-э, мисс Охотница, — вдруг обратился гном-проводник.

— Можно — леди Охотница, — спокойно сказала девушка. — Я не обижусь.

Гном растерялся, покраснел.

— Вот ваше место, — сказал он. — Располагайтесь. Занавеска — вон там, — он указал на нижний ящик массивного комода.

Игорь критически осмотрел уголок, но Охотница вроде осталась довольна.

— Умывальник, ванна, туалет? — спросила она.

Гном показал маленькой ручкой чуть в сторону от камина, на дверь.

— Все там, — сказал он. — Правда, горячей воды давно уже нет. Но шампуни, мыло и зубная паста — в вашем распоряжении.

— Не очень-то и хотелось, — улыбнулась Охотница. — Спасибо, — кивнула она.

Гном, почему-то стараясь не глядеть на Охотницу, поспешно кивнул и торопливо покинул их, мгновенно растворившись в нагромождение маленьких хижин.

Девушка нашла электрическую розетку на стене. Щелкнув чем-то на пистолете она воткнула свое оружие в электрическую сеть. Загорелась зеленая лампочка.

Ну да, подумал Игорь, для теплового луча ведь все едино, что служит источником первоначальной энергии — вспышка пороха или электрическая искра.

— Чур — я первая, — торопливо, совершенно по-детски, вдруг произнесла девушка.

Игорь вопросительно повел бровями.

— В ванную, — удивленно добавила она.

— Пожалуйста, пожалуйста, — поспешно согласился он.

— Я постараюсь недолго, — сказал Охотница, подходя к дверце. — Если будут предлагать угощения — не отказывайтесь. Вроде у них сегодня какой-то праздник.

Игорь кивнул.

— Ну а вы пока постарайтесь повесить ширму. Хорошо?

Игорь снова кивнул.

— Вам, кстати, тоже не мешало бы постираться, — вдруг добавила она, берясь за ручку ванной комнаты.

Остановилась в нерешительности, а потом почему-то виновато улыбнулась и скрылась за дверью.

— Ух ты! — услышал он оттуда. — Настоящая ванна! Глубокая! Какое чудо! — Девушка выглянула с виноватым видом. — Извините, я задержусь немного. Давно не была… — Она даже покраснела от смущения.

Игорь снисходительно пожал плечами, видя такое проявление радости и добродушно кивая головой.

— Горячей же нет, — напомнил он. Но девушка только усмехнулась.

Дверь закрылась. И вскоре зашумела вода.

Игорь аккуратно повесил ширму, расстелил на полу обнаруженные в комоде два одеяла вместо матрацев, соорудив в узком пространстве два ложа. Усадил на ближайшее из них все это время тихо стоявшего в сторонке Кешу. Молчавший всю дорогу мальчик, уставший от долгих переходов, тут же свернулся калачиком, подложив под голову рученку, и мгновенно уснул, сладко засопев. Игорь присел рядом, заботливо укрыл его уголком одеяла. Ребенка было жалко.

Да уж, грустно подумал он, гладя Кешу по голове, как только люди не живут! Приспосабливаются абсолютно к любым условиям, упорно находя в них что-то хорошее. В крайнем случае — придумывая себе поводы для праздников. Впрочем, иначе никак нельзя. Жизнь была бы совершенно невыносима, тягостна и невозможна.

И в этот момент из стенки вдруг вышли двое. Вроде — обыкновенные люди, но лица у них были землистого цвета, к тому же покрытые легкой шерстью. Мужчина и женщина. Их общий жуткий вид вогнал Игоря в столбняк. Сердце историка замерло.